– Погоди, – остановил ее Залесский. – Наша машина вон там
стоит, ты куда разогналась? Домой пора ехать!
– Сейчас, – рассеянно ответила Валентина, – сейчас поедем,
только сначала на вокзал забежим.
– Что, в туалет? – догадался заботливый супруг. – А до дому
не дотерпишь?
– Нет. В смысле, я не в туалет!
Не пускаясь больше ни в какие объяснения, Валентина ринулась
наискосок через дорогу, взбежала по скользким ступенькам на вокзальное крыльцо.
Залесский недоумевающе пыхтел в кильватере.
Раздвижные двери когда-то ходили туда-сюда, как положено, но
теперь устали и намертво закрепились в положении «открыто». Валентина
пронеслась в них вихрем, сметая с пути бомжей, которые пытались найти тихое
местечко для отдыха, вбежала в здание вокзала, повернула налево и кинулась в
киоск «Союзпечати».
– «Ведомости» есть? Сегодняшние «Ведомости»? – крикнула она,
привставая на цыпочки и нависая над прочими покупателями.
– Семь пятьдесят, – продавщица протянула газету.
– Валя, у тебя есть семь пятьдесят? – не оглядываясь,
бросила Валентина мужу. – Заплати, ладно?
И, отойдя к батарее, облокотилась на подоконник,
разворачивая газету.
Не здесь, не здесь… Может, номер другой? Нет, этот. Вот оно,
на третьей странице…
– Да что там такое? – подошел умирающий от любопытства
Залесский. – Что, а? У тебя было такое лицо, будто ты призрак увидела!
Валентина ткнула пальцем в одну из фотографий, помещенных на
странице:
– Смотри! Правильно ты сказал – призрак…
Муж какое-то мгновение переводил взгляд с фотографии на
жену, потом произнес прочувствованно:
– Матка Боска Ченстоховска…
Раз лет в пять он вспоминал о своем прадедушке –
католическом священнике. Поскольку Валентина жила с Залесским ровно пятнадцать
лет, на ее памяти это приключилось только третий раз.
– Да, кошмар, – пробормотала она. – Кошмар…
– Не то слово! Как ты думаешь, Комзаев это просек? – спросил
Залесский выразительно.
– А бес его знает. Кажется, я уже тяну на особо опасную
преступницу, как думаешь? – спросила Валентина, чувствуя, что у нее садится
голос. – Ладно, все, хватит с меня, я сейчас рухну и не встану. Уже вези меня
домой насильно, там и поговорим.
Картотека
«ВО ИЗБЕЖАНИЕ БЕД И ПОТРЯСЕНИЙ
Мощный взрыв разворотил подъезд пятиэтажной хрущевки в
Московском районе. Несчастье произошло рано утром. Мы уже упоминали об этом
случае месяц назад, но без каких-либо подробностей. Милиция просила нас
помалкивать в интересах следствия. К сожалению, по истечении времени можно
признать, что следствие пока в тупике. Однако покров секретности со
случившегося снят. Итак, взрыв в жилом доме… Погиб один из жильцов.
– Взрывной волной меня буквально снесло с кровати, –
рассказывает Виктория Прокофьева с третьего этажа. – Наверху кто-то закричал:
«Пожар! Горим!» Я бросилась к телефону, но он не работал. Тогда я схватила
трехлитровую банку с водой – у нас воду часто отключают, поэтому держу дома
запас, – и выскочила на площадку как была, даже халат надеть не успела.
Пятый этаж здания был уничтожен практически полностью, на
четвертом осыпался потолок и выбиты стекла. Остальные квартиры залиты водой.
Надежде Никушиной с третьего этажа пришлось вызывать «Скорую» из-за сердечного
приступа – она только что закончила дорогостоящий евроремонт. Сейчас в подъезде
отключены все коммуникации. Надо заметить, что последствия взрыва могли стать
настоящей трагедией, если бы не какой-то прохожий, случайно оказавшийся в
проходном дворе около злополучного дома. Увидев, как разнесло верхний этаж
хрущевки, он бросился в подъезд и перекрыл весь газовый стояк. Что называется,
слава богу, знал, что и где отключать!
Эпицентр взрыва находился в квартире номер двадцать,
принадлежащей семье Пластовых. Супруги Олег Сергеевич и Ирина Петровна
проживают на другой жилплощади, а в Московском районе обитал их сын Сергей,
учившийся на химико-биологическом факультете в Нижегородском университете. Он
погиб, причем от парня остался только обугленный скелет. Всего в квартире
обнаружено три трупа, обгоревшие до неузнаваемости. Кто такие были двое гостей
Сергея – следствию предстоит еще выяснить. Пока на эту тему нет никаких
предположений: среди его близких друзей никто не исчез, не пропал.
Кстати, интересная деталь. Как показали сокурсники Сергея,
он никогда и никого не приглашал к себе в гости.
Родители Пластова, его друзья, соседи – все до сих пор в
шоке от случившегося. О Сергее говорят как о вежливом, сдержанном молодом
человеке, который сутками просиживал за компьютером. И хотя Сергей учился на химбиофаке,
он был известен своим товарищам как талантливый электронщик, который никому не
отказывал в помощи по ремонту забарахлившей компьютерной техники. Ребята, узнав
о трагедии, предположили, что взрыв каким-то образом связан именно с
электроникой, однако, конечно, никакой компьютер, даже самый мощный (а таким
Сергей, к слову сказать, и не обладал), не способен рвануть, как большая мина!
Версия о взрыве бытового газа отпадает – ведь очаг
возгорания находился в комнате, а не на кухне. Возможно, в доме хранили
взрывчатые вещества (до трех кило – в тротиловом эквиваленте) или
легковоспламеняющиеся жидкости. Возможно, студент Сергей Пластов проводил в
своей комнате какие-то химические опыты.
Поразительный факт. В квартире Пластовых напрочь снесло
стены, вся мебель сгорела дотла, обрывки одежды раскидало по ветвям растущих
вокруг дома деревьев. Среди этого страшного хаоса уцелела только одна
фотография, а еще – маленькая зеленая книжка-»раскладушка» с крестом на
обложке. Внутри – нарисованное распятие и молитва «Во избежание бед и
потрясений». Кстати, уцелевшая фотография была вложена в книжечку. На ней
изображен отец погибшего Сергея, Олег Сергеевич, в годы молодости, в компании
знакомых (см. фото). Ну что ж, будем надеяться, что хотя бы эти красивые девушки
избежали в своей жизни бед и потрясений, которые не обошли стороной ни самого
Олега Пластова, ни его семью».
Из газеты
«Губернские ведомости»
* * *
