* * *
Телефонный звонок раздался очень не вовремя. Надежда стояла
на табуретке и скребла потолок в коридоре. Она занималась этим с полудня
субботы, к вечеру телефон стал звонить часто, и она поставила его на шкаф,
чтобы не скакать туда-сюда. Звонила приятельница Алка.
— Привет! Ты как? — Голос у нее был какой-то
кислый.
— Я-то? Я на потолке. Ремонт затеяла. Хочу, пока Саши
нет, коридор побелить и поклеить. А еще окна покрасить.
— Ты в отпуске, что ли?
— Да нет. Нас на работе выгнали в принудительный за две
трети оклада. А Саша уехал с внуком на две недели на рыбалку.
— А ты-то что не с ними?
— А его приятель пригласил, Пашка Соколов, у них
избушка где-то на Вуоксе, там только озеро и лес вокруг. Что мне там делать?
Рыбу я ловить не умею, а грибов еще нет. Пусть они там самостоятельно вчетвером
поживут — два дедушки, два внука. А у тебя какие новости?
— Новости? Посмеяться хочешь? От меня Тимофеев ушел.
— Чего? — Надежда дернулась от неожиданности,
табуретка покачнулась, она протянула руку, чтобы опереться о шкаф, удержалась,
не упала, но телефон соскользнул со шкафа и грохнулся на пол. Надежда со стоном
слезла с табуретки, подняла расколовшийся аппарат, трубка, естественно,
молчала.
— Этого только не хватало, теперь новый аппарат
покупать!
Под ногами шуршали оборванные обои и куски штукатурки. Что
там случилось у Алки? Теперь не узнать. Можно перезвонить от соседки Марии
Петровны, но она будет слушать разговор, потом начнет задавать вопросы, потом
усадит пить чай, а времени уже десятый час, она, Надежда, устала за день — сил
нет. С утра проводила мужа с внуком на вокзал, потом приехала домой,
прибралась, постирала, потом занялась коридором, и вот теперь этот Алкин
звонок.
Поссорились они с мужем, что ли? Хотя они никогда не ссорились,
не потому, что у Алки был такой ангельский характер, а потому что Алкин муж
Петр Николаевич Тимофеев, которого Алка звала Тимофеевым, а все остальные —
Петюнчиком, был человеком, с которым вообще невозможно поссориться. Петюнчик
имел внешность самого настоящего клоуна, ему не надо было гримироваться, чтобы
смешить людей. Он был небольшого роста, а голова очень крупная, абсолютно
лысая, с длинным носом и большими оттопыренными ушами. Петюнчик никогда не
спорил ни с кем, был очень покладистый и трудолюбивый. Он много помогал Алке по
хозяйству, воспитывал сыновей и между делом защитил две диссертации, получил
степень доктора наук и теперь служил начальником отдела в каком-то институте.
И на работе он почти со всеми жил мирно, а в тех редких
случаях, когда он почему-либо выходил из себя, он становился настолько
уморительным, что спорящий с ним человек просто выбегал из комнаты, задыхаясь
от смеха.
Так что либо Надежда чего-то недопоняла или недослышала,
либо Алка совсем спятила. Куда там ее Тимофеев ушел?
В магазин, что ли, или с собакой гулять?
У Алки была большая семья: муж, два сына девятнадцати и
шестнадцати лет, овчарка Гаврик, кошка, попугай и, кажется, еще рыбки, если
кошка их не съела. Вся эта семейка, не считая рыбок и Петюнчика, беспрерывно
орала, лаяла и мяукала, а попугай делал все три вещи одновременно.
Надежда с Алкой дружили еще со школы, но виделись редко,
потому что выносить это сборище в больших количествах Надежда была не в
состоянии. Алка работала в школе не простым преподавателем, а завучем старших
классов и за долгие годы работы выработала в себе командный голос и твердую
походку. Правда, неуемная энергия и зычный голос были у нее с детства, поэтому
Алка поздно вышла замуж: мужчины не любят слишком активных громкоголосых
женщин. От природы Алка была рослая крупная девица, поэтому рядом со своим
будущим мужем Петюнчиком, учитывая его рост и внешность, смотрелась
карикатурно. Знакомые хохотали в голос, но Алку это не остановило, они
поженились.
Надежде Алкин муж нравился, она справедливо полагала, что
выдержать Алкин характер двадцать лет и ни разу не поссориться — это хорошая
проверка брачных уз на прочность. Но чего в жизни не бывает? Неужели Алкин муж
все-таки ушел к другой? Не может быть! Неужели нашлась женщина, которая взяла
его с такими ушами? Ни за что не поверю!
Размышляя таким образом, Надежда машинально замела куски
обоев, вынесла все в мусоропровод, с грустью посмотрела на разведенный клей в
тазике, порадовалась, что отвезла кота Бейсика к матери на дачу, иначе он такое
устроил бы сейчас с обоями и клеем! Надо было что-то решать. Надежда распрямила
ноющую поясницу, поохала немного самой себе и стала собираться к Алке домой.
Метро к ней прямое, минут за сорок она доберется, сейчас еще достаточно светло,
середина июня все-таки.
Наскоро смыв пыль с лица и рук, она решила, что душ примет,
когда вернется, а если заночует у Алки, то там и вымоется. Она натянула джинсы
и куртку, в которых обычно ездила на дачу, и поспешила к станции метро.
Алка, казалось, ничуть не удивилась ее приходу. Она сумрачно
кивнула Надежде и посторонилась, пропуская в дверь. В квартире была непривычная
тишина и жуткий беспорядок. Все шкафы были раскрыты, ящики вывалены, диван
завален каким-то тряпьем и старыми газетами, на полированной мебели виднелся
слой пыли, примерно двухдневной, как машинально отметила про себя Надежда.
— Пошли на кухню, там почище, — вяло сказала Алка.
Она была в каком-то замызганном халате, растрепанная,
Надежда ее никогда не видела в таком виде и забеспокоилась.
На кухне было действительно поприличнее. Неизвестно откуда
взявшаяся кошка прыгнула к Надежде на колени.
— Здравствуй, Марфуша. Алка, а где все-то у
тебя? — спросила Надежда, удивляясь тишине.
— Где все? — Алка огляделась, потом встала,
сдернула платок с какого-то сооружения на холодильнике.
Сооружение оказалось клеткой с попугаем. Попугая этого
несколько лет назад подарил Алке плавающий папаша одного из ее учеников. Он
купил его на Кубе у местного нищего за сто долларов, по тем временам это была
огромная сумма денег, поэтому отказаться Алка не посмела. Попугай был
говорящий, причем заговорил он только в России, поэтому все слова употреблял
русские. Сейчас попугай сидел в углу, нахохлившись.
Кошка на коленях у Надежды навострила уши.
— Вот мы все перед тобой, больше никого нет, аквариум с
рыбами где-то у Пашки в комнате затерялся. Марфа, ты рыб не видела? —
обратилась она к кошке на полном серьезе.
Марфа сделала вид, что не слышит.
— Сашка в Америке, ты же знаешь, а Пашка позавчера
уехал к маме в Истру.
Верно, Надежда и забыла, старший Алкин сын Сашка уже почти
год жил и учился в США по какой-то там специальной программе для студентов, а
мать Алки была родом из подмосковного города Истры и после смерти Алкиного отца
уехала туда жить к родственникам.
