Потом думаю, что неудобно на людях с Тимофеевым объясняться,
поеду уж домой. Приезжаю и вот застаю такой разгром и записку.
— Записка где лежала?
— Не помню, где-то в комнате, на виду.
— А когда тебе Петюнчик раньше записки оставлял, он
куда их клал?
— На холодильник прикреплял.
Всем Алкиным знакомым была известна Алкина система ведения
домашнего хозяйства. Она оставляла мужу и детям подробные списки хозяйственных
дел, требуя, чтобы каждое выполненное дело они обводили в кружочек. Если
проверяя списки в конце дня, она обнаруживала, что кружочков в списке меньше
половины, то сыновей Алка наказывала материально, а мужа — морально. Дела, не
выполненные сегодня, автоматически переписывались на завтра. Таким образом,
холодильник в Алкиной кухне был просто утыкан записками. Правда, сегодня
холодильник был чист, не попугаю же записки писать! И все-таки, почему Петюнчик
оставил записку не как обычно, на холодильнике, а в комнате? Хотел подчеркнуть
важность момента?
Алка вдруг поставила чашку с недопитым чаем, вскочила и
бросилась в ванную.
Выйдя оттуда через десять минут, она была бледная, с кругами
под глазами. Надежда подозрительно на нее посмотрела.
— Что это с тобой? Тошнит? Ты что ела-то?
— Да сегодня ничего не ела, только там у них на даче
кофе попила с булочкой.
— Может, от голода?
— Да нет, мне еще утром было нехорошо, наверное, после
вчерашнего ликеpa. Я думаю, уже пора совсем со спиртным завязывать, старые мы стали.
«Не обобщай», — подумала Надежда, но вслух ничего не
сказала, чтобы еще больше не расстраивать Алку.
Она еще раз оглядела большую комнату.
— Все-таки странно, ты можешь вспомнить за двадцать лет
хоть один случай, чтобы твой муж оставил после себя такой разгром?
— Но ведь за двадцать лет он еще ни разу не уходил от
меня к другой женщине, — резонно возразила Алка.
Надежда воспряла духом: Алка мыслит вполне здраво, стало
быть, еще не все потеряно.
— Значит так, сними этот жуткий халат, видеть тебя в
нем не могу, волосы причеши. Теперь скажи, когда ты своего Тимофеева последний
раз видела?
— Сегодня что у нас, суббота, значит, вчера утром, ой
нет, утром я спала, он сам на работу собирался.
— Значит, в четверг вечером?
— Нет, в четверг у нас в школе был выпускной, я пришла
после двенадцати, он уже спал.
— Но хоть спящим ты его видела? — заорала
потерявшая терпение Надежда. — Ты можешь с уверенностью сказать, что рядом
с тобой спал именно твой муж, а не кошка, не собака и не какой-то посторонний
мужчина?
— Ну что ты кричишь, голова болит.
Ну разумеется, могу сказать: видела его спящим в ночь с
четверга на пятницу.
— Хоть какой-то прогресс. Это же уму непостижимо,
сутками не видеть собственного мужа! Неудивительно, что… — Надежда
прикусила язык, но было уже поздно.
— Что — неудивительно? Что мой муж меня бросил? Что ты
смотришь на меня свысока? Ты на своего муженька не надышишься, потому что вы
только вдвоем. А у меня на шее вся эта компания, да еще школа, двадцать лет как
заведенная, в зеркало на себя некогда посмотреть!
— Ну, давай, себя жалей, что тебе хуже всех, а другие
все в золоте и бриллиантах!
Насчет Надежды Алка была права и не права. Муж у Надежды был
второй, они поженились пять лет назад, к тому времени оба были они людьми
одинокими, дети у них были взрослыми, имели свои семьи.
Надежда с мужем жили только вдвоем, а вместо ребенка
воспитывали кота. Надежда долго жила одна, привыкла быть самостоятельной, а
когда познакомилась со своим будущим мужем, он вначале ужасно ей не понравился.
Сан Саныч работал с Надеждой в одном НИИ, был ее непосредственным начальником.
А потом случилось много всего неприятного и страшного, Надежда просто не могла
не прийти на помощь Сан Санычу в трудную минуту, и за несколько месяцев они так
привязались друг к другу, что уже просто не могли существовать порознь. Когда
они поженились, муж уволился из НИИ и нашел себе другую работу. Теперь денег,
конечно, не хватало, как и всем, но одно дело, когда двое взрослых людей живут
вместе, оба работают, а другое, когда здоровенные парни требуют все время еды,
одежды, еще чего-то, да еще полон дом зверей. Петюнчик, конечно, тоже что-то
зарабатывал, но все деньги как в прорву уходили в эту семейку. Алке приходилось
нелегко, да еще школа постоянно высасывала все соки. Надежде стало стыдно.
— Ладно, поорали и будет, ты меня прости. Но все-таки
вспомни, ты в последнее время ничего странного за ним не замечала?
Ну, может, он задумчивый какой-то стал или тебе грубить
начал? А поговорить в последнее время он с тобой не пытался?
Алка наморщила лоб.
— Знаешь, вроде хотел он мне что-то сказать. Но у меня
в июне сначала экзамены, потом медальная комиссия, потом педсовет, потом
выпускной, это не считая всяких хозяйственных дел, как-то я закрутилась.
— Вот, а в результате получила такую записку, и все.
Знаешь, давай все-таки немного в комнате уберем, заодно посмотрим, что он искал
такое.
Они стали складывать вещи в шкаф, попутно Алка определяла,
чего не хватает из одежды.
— Так, костюм выходной он взял, а ботинки почему-то
нет, рубашек не хватает, хотя, может, они в грязном? Свитер, кажется, взял,
брюки, хотя нет, брюки здесь, да и свитер тоже.
Алка прошла в коридор, порылась в шкафчике для обуви.
— Ничего не понимаю, вся обувь на месте, неужели он
старые кроссовки надел, в которых он с собакой гуляет?
— Посмотри документы и деньги.
— Вот тут паспорт лежал, его нет, и деньги все взял.
— Денег много было?
— Получка вся моя, его, но кое-что Пашка взял с собой,
в общем, тысяч шесть.
А это что?
Там же в баре лежали две коробочки с Алкиными единственными
драгоценностями, кольцом и сережками, которые Петюнчик подарил ей на рождение
сыновей. Коробочки были пусты.
Подруги недоуменно уставились друг на друга. По всему
выходило, что Петюнчик ушел в новую жизнь в выходном костюме и в собачьих
кроссовках, прихватив с собой все деньги и драгоценности жены.
Не вызывало удивление только то, что он взял паспорт.
Оглядев еще раз пустые коробочки, Алка начала закипать.
— С-скотина! Он же сам мне их подарил, я же ему двоих
детей родила! А он этой стерве… кольцо мое и серьги!
— Подожди, подожди, остальные документы проверь.
— Это в столе.
Они пошли в другую комнату, посмотрели в ящике письменного
стола, все документы были на месте.
