Книга Сенсация по заказу, страница 20. Автор книги Фридрих Незнанский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сенсация по заказу»

Cтраница 20

— Значит, бывает и такое, — сказал Турецкий. — Очень любопытно.

— Редко, но бывает.

— Я думаю, на сегодня достаточно. Мне нужен список сотрудников Лаборатории и вообще всех, с кем контактировал Белов. Можете составить?

— Уже. — Колдин вытащил из Рекса Стаута очередной лист бумаги.

Тут к столику подошел официант:

— Что будем кушать? У нас отличные цыплята табака. И готовить недолго!

Колдин сунул бумагу назад в Стаута и отчаянно замотал головой.

Турецкий попросил две чашки кофе.

Белов Антон Феликсович, 48. Доктор биологических наук

Лев Наумович Майзель, 60. Доктор технических наук Колдин Георгий Сергеевич, 39. Кандидат биологических наук

Эрнест Николаевич Ляпин, 29. Кандидат биологических наук

Анна Нисенбаева, лаборантка, 35. Не замужем Вероника Лавочкина, лаборантка. 28. Не замужем

Турецкий хмыкнул: обратил внимание на приписки «не замужем». Кстати, он забыл выяснить семейное положение самого Колдина. Мужчинам Колдин отметил научные степени, а женщинам — семейное положение. Вряд ли они были кандидатами наук, а впрочем, это, вероятно, было точное и емкое описание «личного состава» Лаборатории.

Эмоция, которая доминировала у Турецкого, была — все нарастающая усталость. От мысли, что придется копаться (и разбираться!) в зигзагах научных судеб и открытий, у него начиналась какая-то анемия. Но делать нечего, ему сегодня еще предстоял визит в Лабораторию. Чуть позже, как они договорились с Кол-диным, чтобы никто не понял, что Турецкий с ним уже виделся.

— Вы считаете, что среди ваших коллег и есть… м-мм… недоброжелатель Белова? — спросил Турецкий напрямую.

— Я не знаю, — сказал Колдин.

Местный опер Ананко был большеголовым кряжистым мужчиной. Турецкий нашел его в районном отделении милиции.

Едва Турецкий появился, Ананко затребовал к себе начальник отделения, Ананко сказал, что по какому-то пустяковому поводу, и он освободится через пять минут. Турецкий подумал, что повод надуманный и главный местный мент просто хочет проинструктировать подчиненного перед разговором с московской шишкой.

Так это было или нет, но Ананко действительно вернулся быстро.

Огромной своей головой, от которой Турецкий никак не мог оторвать глаз, Ананко кивнул раз пятнадцать, полностью подтвердив все сказанное Смагиным. Говорил он медленно, но не оттого, что тщательно обдумывал слова, а потому, что внятное построение фраз давалось ему не без труда. Очевидно, это был человек действия. То-то мучается, наверно, с рапортами, бедняга…

Турецкий вспомнил, как сто лет назад его учительница физики отказывалась верить, что главный классный хулиган, переросток и двоечник Косыгин — совершенный тупица. Человек, у которого такая большая голова, говорила физичка, хоть что-то да должен соображать! Впрочем, может быть, физичку смущала фамилия тупицы.

— У меня только один вопрос, — не удержался Турецкий в заключение.

— Для столичной знаменитости все, что угодно! — бодро сказал Ананко и похоже было, что эту фразу он репетировал.

— Какой у вас размер фуражки?

Глава пятая

В Лаборатории Турецкий освоился быстро или, по крайней мере, успокаивал себя тем, что со стороны производит такое впечатление.

Поскольку обязанности главы Лаборатории на собрании трудового коллектива были возложены на старейшего работника Льва Наумовича Майзеля, Турецкий попросил именно его собрать подчиненных на несколько минут, чтобы познакомиться со всеми разом. Это оказалось почти выполнимо — отсутствовал только Ляпин, но он, как сказал Майзель, отсыпался, много работал ночью.

Георгий Сергеевич Колдин держался отчужденно, но не напряженно. Вполне качественно сыграл ситуацию знакомства с Турецким. Александр Борисович был ему за это благодарен, хотя не мог отделаться от какого-то смешанного чувства. Что за игра у этого Колди-на? Действительно ли он движим исключительно идеей справедливости и благородной мести за своего соратника?

Две лаборантки, и обе, надо было признать честно, весьма хорошенькие. Только совершенно в разном стиле.

Анна Нисенбаева — азиатского типа, вполне зрелая женщина с глазами-бусинками, но дать ей тридцать пять, как написал Колдин, было трудно по той причине, что, возможно, так она смотрелась и пятнадцать лет назад, и будет выглядеть еще долго. Не замужем, вспомнил Турецкий.

Совсем другое дело Вероника Лавочкина — худющая девица с копной рыжих волос, зелеными глазами и четко очерченным крупным ртом. Цену она себе знала, это было видно с первого взгляда. Эта выглядела не моложе своих двадцати восьми, но это не делало ее менее привлекательной. И кстати, синяки под глазами. То ли бурная личная жизнь, то ли много работы, то ли просто нездорова. И кстати, тоже не замужем. Какие кадры пропадают! Впрочем, пропадают ли? Мужчин вокруг них немало. А совсем недавно было еще больше.

И, наконец, Майзель. Майзель — это был отдельный разговор. Майзель был патентованный профессор из какого-нибудь старого советского фильма. Только вот рассеянность и бытовой кретинизм были ему совершенно не свойственны. «Нуте-с, молодой человек» он тоже не говорил. На склоне лет Лев Наумович пребывал в отменной физической форме, носил короткую седую бородку и сверлил Турецкого своим рентгеновским взглядом. Как знать, может, все сразу и высветил.

По сути, вся Лаборатория представляла собой ангар, разделенный множеством гипсокартонных перегородок. Офис как офис. Были еще две комнаты для отдыха, кухня, санузлы и помещение, куда Турецкого не пустили, объяснив строгими критериями стерильности. Вход представлял собой бронированную дверь с двумя кодовыми замками.

— А что там находится? — спросил Турецкий.

— Могу показать. У нас все под контролем. — Май-зель поманил Турецкого к монитору, на котором Александр Борисович увидел нечто, смахивающее на химическую лабораторию. Столы, колбы, пробирки, приборы, циферблаты, стрелки, светящиеся лампочки, провода. Все как в фильмах про ученых. Компьютеров не было. Само помещение было невелико, судя по двум столам, метров двадцать квадратных, едва ли больше.

— Биофизическая лаборатория, — подтвердил Майзель.

Компьютеров в остальной Лаборатории было столько, что Турецкий невольно присвистнул, когда оценил масштабы. Они переплетались между собой многочисленными кабелями, больше чем лианы в джунглях. И это были не просто компьютеры, а гораздо более сложное электронное семейство: где-то множество мониторов стояли в ряд, непонятно к каким системным блокам будучи подключенными.

— Может, вы ими просто торгуете? — предположил Турецкий.

— Производственная необходимость, ничего не попишешь… Но знаете, — ухмыльнулся Майзель, — как говорил Станислав Лем? Если ад существует, то он наверняка компьютеризирован.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация