– Не нужен! – твердо ответил Грачев.
– Может, подаришь кому? – не отставал Кунин.
– Говорю же – не нужен! – повторил старший лейтенант.
– Жаль… – огорченно произнес майор и сунул кулон в карман.
– Хотелось бы все-таки увидеть медальон… – кашлянув, напомнил ему Грачев.
– Ах да… – сказал Кунин и огляделся. – Где же он может быть… Ума не приложу…
В этот момент на карниз раскрытого окна кабинета села огромная черная ворона.
– А ну кыш! – крикнул майор.
Однако ворона не обратила на его слова ровным счетом никакого внимания. Пройдясь туда-обратно по карнизу, она с деловым видом шагнула на подоконник.
– Пошла вон, я сказал! – повторил майор.
Ворона презрительно посмотрела на него, качнула своим длинным клювом и принялась бродить среди сваленных на подоконнике вещей.
– Вот гадина! – воскликнул Кунин и с угрожающим видом направился в ее сторону.
Карр! – недовольно произнесла ворона и, поняв, что этот настырный милиционер все равно прогонит ее, схватила клювом первую попавшуюся блестящую железку, тяжело взмахнула крыльями и полетела прочь.
– Это медальон! – воскликнул майор. – Она украла медальон!
Грачев пригляделся. В клюве улетающей твари действительно болталась цепочка с поблескивающей в лучах солнца металлической пластинкой.
– Сволочь! – заорал Кунин и бросился к окну.
Ворона пролетела метров шесть и села на ближайшее дерево.
– Отдай медальон, дура! – сказал майор.
Похитительница мотнула клювом. Скорее всего, это означало «не отдам».
– Отдай! – еще раз повторил Кунин.
– Да что вы заладили! – пробурчал старший лейтенант. – Как будто она вас понимает!
– А что же теперь делать? – повернулся к нему майор. – На дерево, что ли, за ней лезть? Так она улетит!
Грачев задумался, а потом, как будто что-то вспомнив, бросился к куче вещдоков.
– Вот! – торжествующе произнес он, достав из нее здоровенную рогатку с толстыми резинками.
– Из этой фигни, между прочим, кое-кому глаз выбили… – сообщил Кунин.
– Чем? – быстро спросил старший лейтенант.
– Гайкой.
– Где она? Тоже небось потеряли?
– Нет! – радостно сказал майор. – Она в столе! Я ее как грузик использую, чтобы бумаги прижимала! – И Кунин подбежал к столу, выдвинул ящик и достал из него массивную гайку.
– Дайте-ка!
Майор протянул руку и вручил Грачеву орудие членовредительства.
– Отлично! – сказал тот, зарядил рогатку и подошел к окну. – Ну держись, воровка! – произнес он, натянул резинку, прицелился и выпустил заряд в сторону наглой крылатой твари.
Гайка вонзилась в ствол в сантиметре от вороньей головы. Изумленная птица посмотрела на нее, потом на старлея и вдруг, с явно ругательной интонацией произнесла: карр! карр! карр!
Подобно тому как это случилось с сыром в известной басне, медальон выпал из ее клюва и повис на ветке в метре от земли. Ворона глянула вниз, но, очевидно решив не связываться больше с этими дураками из отделения, оттолкнулась от ветки и улетела в сторону рынка.
– Пошли! – сказал Грачев, и они с майором направились на улицу.
Выйдя из отделения, милиционеры подбежали к дереву, и старший лейтенант снял медальон с ветки:
– Ну наконец-то!
И, прищурившись, он начал изучать гравировку на пластинке.
Кунин между тем, уперевшись руками в пояс, посмотрел на торчащую из ствола на уровне второго этажа гайку:
– Эх… Туда же теперь лезть надо… Я ведь за нее тоже отчитываюсь… – И он посмотрел на старшего лейтенанта с явным намеком: «Ты ее туда запулил, тебе и снимать!»
– Ничего не знаю! – замахал руками Грачев. – Гайка – это ваша проблема! Мне важно, чтобы вы медальон до завтра сохранили! – И, протягивая спасенную улику майору, посоветовал: – Лучше всего носите его с собой!
– Ага, – вздохнув, согласился Кунин и положил цепочку в карман рубашки.
Старший лейтенант чуть подумал и добавил:
– Только прошу вас, не перепутайте его с тещиным кулоном, когда завтра дело передавать будете!
Валентин Михайлович Попков знал, где искать Наталью Павловну. Примерно через полчаса после разговора с Турецким «Ока» члена следственной группы Генпрокуратуры остановилась у Склифа. Еще через несколько минут Попков был уже в отделении реанимации и, стоя рядом со вдовой генерала Мухина, смотрел на находящегося в коме Олега. Наталья Павловна шагнула к внуку, провела ладонью по его щеке. Ее глаза увлажнились. Она первой прервала молчание:
– У вас ко мне какие-то вопросы?
– Да, – кивнул следователь.
– Задавайте…
Валентин внимательно посмотрел на Мухину и сказал:
– Давайте пройдем в коридор.
Они вышли из реаниматорской. Попков двигался рядом с Мухиной, поддерживая вдову под руку. Когда, оказавшись в коридоре, они присели на стулья, Валентин спросил:
– Вы что-нибудь знаете о той совместной деятельности, которую вели Федор Петрович и Сергей?
Наталья Павловна удивленно подняла брови:
– Совместной деятельности?
– Именно.
– Первый раз об этом слышу… – сказала Мухина. – Вся их совместная деятельность сводилась к тому, что они иногда на пару играли в подкидного против нас с Олегом…
В коридор вышла медсестра:
– Сейчас будут проводиться процедуры, – мягко сказала она.
– Это надолго? – спросила Мухина.
– Да. Надолго. – Она повернулась к Мухиной и сочувственно произнесла: – Сегодня вас к нему уже не пустят. Приходите завтра.
Наталья Павловна вдруг спросила Попкова:
– Вы на машине?
– Да, – ответил следователь.
– Вы не подвезете меня домой? Тут не так уж и далеко…
– Конечно-конечно! – согласился Валентин. – Какой может быть разговор! Обязательно подвезу!
– Если у вас есть время, то я угощу вас чаем… – сказала Наталья Павловна.
– Спасибо… – кивнул следователь.
Они поднялись и направились к выходу из отделения. Попасть в квартиру убитого генерала было для Попкова очень кстати. Может быть, там найдется что-то проливающее свет на произошедшее…
«Вот ведь! – подумал Валентин. – Нет чтобы просто посочувствовать человеку, утешить его, так я сразу выгоду ищу… – И, вздохнув, он заключил про себя: – Что поделаешь – такая работа!»
