– А вот так! Гошкой его все зовут, Гошенькой, а вообще имя
ему – Георгий.
– Георгий. Гошка. А…
Александра хотела спросить, а кто Ольгин муж, где она, как
она, хотела спросить, как отец и Милка-Любка, но умолкла и осторожно приблизилась
к песочнице. Она была вся изрыта траншеями, загромождена невероятными
строениями. Гошка старательно ковырял их лопаткой, и некоторые башни уже лежали
во прахе.
– Во! – сказал Шумилов с гордостью. – Я ему тут вчера
настроил, а он нынче все порушит. Но завтра я снова настрою! Мы тут все по
очереди с ним нянькаемся. Любаша, да моя старуха, да я. Олечка-то на работе
вечно, ну, мы и воспитываем подрастающее поколение.
Александра присела на корточки и вгляделась в мальчика. У
него была нежная кожа, как у Оленьки в детстве, и волосы так же мягко вились, а
на височках курчавились совершенно как у нее! Ресницы у него были удивительно
длинные и темные, а глаза, когда он вдруг поднял их на Александру, оказались
почти черными.
У нее зашлось сердце.
– Ишь, какой черноглазенький! – гордо сказал Шумилов. – В
отца пошел!
И вздохнул, ругая себя за болтливость. Сейчас Александра
возьмет да спросит про отца мальчишки, а что сказать, коли его никто в глаза не
видел?!
Но Александра ничего не спросила – она даже рот приоткрыла,
внимательно глядя на ребенка. Такое объяснение цвета его глаз – в отца, мол,
пошел – ей казалось слишком простым, слишком обыкновенным. На самом деле он был
каким-то непостижимым образом связан с той любовью, которая вечно жила в ее
сердце, – совершенно как примулы, и маргаритки, и сирень, и трава. Любовь была
и будет всегда, и зря она думала, что сердце ее замерзло там, в Пезмолаге, –
вот теперь у нее есть это дитя, которое она сможет любить, и сердце отогрелось.
Ей хотелось потрогать ребенка, поцеловать – и в то же время
просто хотелось сидеть и смотреть на его сосредоточенное лицо, на котором,
словно свет живого огня, иногда вспыхивала мгновенная, стремительная улыбка. Он
улыбался не просто так – он ей улыбался! Вот что вдруг поняла Александра.
Она вспомнила, как поверяла бригадирше Наде свои мечты: вот
она возвращается домой, маленький мальчик играет в песочнице и спрашивает: «Ты
кто?»
И она наконец дома… и этот мальчик перед ней, ее родное
дитя… Все почти как в ее мечтах!
Да, почти… Ну что же, мечты имеют такое свойство: иногда они
сбываются не до конца.
