«Да, старость не радость», — подумал Сергей. Он хорошо понимал Семена Даниловича, в последнее время здоровье подводило довольно часто. Хорошо, что в Советском Союзе медицина была бесплатной. В этой реальности врачи к тому же не скурвились, как в его времени, и по-прежнему выполняли свою работу не за дополнительную оплату, а по совести. Сергей хорошо помнил, как на его глазах уходило старое поколение докторов, которые внимательно относились к каждому больному и относились к своей работе как к служению, меняясь новыми, получиновниками, полунедоучками. Правильно про таких сказал один сатирик: «Мы бы еще лучше наладили работу больницы, если бы нам не мешали больные». Да, здесь до этого не дошло и, возможно, не дойдет.
Иванов снова отвлекся от своих мыслей, почувствовав, как ему в руку ткнулся холодный влажный нос. Это Тэнгу наконец-то вымолил у Андрея разрешение подойти к своему «хорошему другу Сергею». Потомок Ленга еще щенком включил в свой круг не только семью Мельниченко, но и Иванова. Не уступающий размером своему героически погибшему бате, Тэнгу отличался только белым галстуком на груди и более игривым характером. Сергей начал гладить пса, но тут же отвлекся — привезли заказ. Тэнгу понятливо вздохнул, отошел к хозяину и прилег.
Началось все, как и положено, с тостов. Выпили за победу, за «товарища Сталина», третий, армейский тост, молчаливый и печальный, вспомнив про всех, кто не дошел. Потом пили еще, разговаривали, вспоминали смешные и не очень истории, хвастались успехами в послевоенной жизни. Колодяжный показал фото своего старшего сына, заканчивающего в этом году военное училище, отличника боевой и политической, стоящего на плацу в лихо заломленном берете и с кучей значков на груди. Потом Сергей Олегович рассказывал смешную историю про то, как он неожиданно стал кандидатом в депутаты местного Совета от общества «Знание», потом… потом все слилось для Сергея в единый праздничный вихрь, аккомпанементом к которому звучали то песни о войне, то джазовые и танцевальные композиции, исполняемые ансамблем.
Возвращаясь домой на такси, Сергей смотрел на встречающиеся группы веселых, празднично настроенных людей, на гуляющих по улицам детей и думал о том, как ему повезло. Помочь людям избежать ошибок, которые они могли сделать просто по незнанию — для этого не надо быть гением. Человек навечно запоминает все, о чем думал и читал, что видел. Вот это-то и было его с Андреем и Семой вкладом в лучшее будущее этого мира. Остальное все сделали сами люди, гиганты, которые и без их помощи смогли бы разбить нацистов, выйти в космос и даже противостоять мощи всего капиталистического мира, проиграв только из-за предательства элиты.
«Зато теперь все будет по-другому», — с удовлетворением думал Сергей, выходя из такси у своего дома и привычно замечая горящую напротив витрину дежурного универмага.
Сентябрь 1967 года. Где-то в Африке
Вокруг тянулись вверх большие тропические деревья. Их опутанные лианами кроны смыкались в вышине, образуя сплошной зеленый навес. Внизу царили влажные зеленоватые сумерки. Тонкие стрелы пробившихся сквозь разрывы в лиственном покрове солнечных лучей рассеивали таинственную полутьму на небольших участках подлеска. Душный и жаркий воздух пронизывали запахи сырой земли и гниющих листьев. Роящиеся вокруг стволов гигантских деревьев, лиан и над цветами насекомые заполняли воздух своим назойливым гулом, разрываемым на части неумолчными криками попугаев и внезапными воплями неизвестных животных. Свисающие вниз обрывки лиан, иногда касающиеся самой земли, временами вздрагивали, непонятно от чего, и продолжали раскачиваться, словно от отсутствующего в лесу ветра.
Стоящая неподвижно у ствола одного из лесных гигантов еле различимая фигура в тропическом камуфляже, внимательно изучающая окрестности, внезапно ожила и подала сигнал. Отодвигая свисающие лианы, из леса выскользнули еще несколько таких же фигур. Все они, кроме одного, были вооружены разнообразными вариантами коротких автоматов. Один, самый крупный и массивный, но двигающийся так же легко, как и все остальные, нес казавшийся в его руках небольшим, ничуть не тяжелее оружия других, но на самом деле тяжелый и мощный универсальный пулемет Калашникова. Впрочем, это оружие, как и автоматы его напарников, пользовалось большой популярностью во всем мире, что никак не позволяло идентифицировать государственную принадлежность его владельца. Это мог быть и наемник, и спецназовец из «зеленых беретов», и французский легионер и даже русский осназовец из террор-группы. Но если знать, что недавно здесь, в джунглях Катанги, были захвачены в заложники инженеры из Франции и СССР, то все становилось абсолютно понятным. Уж слишком профессионально действовали двигающиеся по лесу, не походя ни на повстанцев, пусть даже и знающих местность, ни на солдат правительственной армии Конго. Честно говоря, на последних они походили меньше всего, после прихода к власти «выдающегося деятеля национально-освободительного движения» Патриса Лумумбы армия Конго, как и все государство, переживала отнюдь не лучшие времена. Трайбализм, сепаратизм, черный расизм, противодействие иностранных монополий и бойкот собственных чиновников сделали жизнь в этой африканской стране немногим отличной от той, что была при колонизаторах. Вот и носились по здешним джунглям «борцы за свободу Нижней Мукомбы и Верхней Мумбы-Юмбы», мало отличимые от разбойников, добывая себе пропитание банальным грабежом и захватом в заложники европейцев. За них платили… часто, но не всегда. Иногда дело заканчивалось смертью заложника, иногда — появлением французских легионеров или бельгийских парашютистов и гибелью «борцов за национальное освобождение». Но впервые в заложники взяли граждан Советского Союза, работавших по совместному контракту с французским горнодобывающим синдикатом. СССР старался не иметь дела с такими странами, но в данном случае дело было выгодное — впервые появлялась возможность проникнуть на богатейшие урановые месторождения планеты. Да и французская сторона и даже правительство Лумумбы, заинтересованное в притоке валюты, уверяло, что в этой области наведен полный законный порядок, а охрану рудников осуществляет одно из лучших подразделений иностранного легиона. Только вот и лучшего подразделения оказалось недостаточно, «повстанцы» не только захватили и разграбили один из поселков, но и увели с собой заложников — граждан СССР профессора Амикова, его помощника Токарева, двух горных инженеров, одного русского и одного француза, французского директора рудника и индийского инженера Рам Чарана.
Французы направили в этот район роты маринеров и парашютистов, но те так и не смогли никого найти. К тому же инсургенты пообещали при малейшей опасности убить всех заложников, а получившие эту новость французские средства массовой информации, большинство из которых и так занимало антидеголлевскую позицию из-за Алжира, подняли страшный шум. Одновременно зашевелились и противники президента в парламенте. В результате де Голль был вынужден дать указание попытаться, действуя исключительно мирными средствами, договориться о выкупе и предложил принять участие в переговорах представителям СССР и Индии. Индийцы согласились сразу, а Союз пока раздумывал. Впрочем, время пока терпело, похитители не настаивали на немедленном ответе, убежденные в неуязвимости своей позиции. Прошла уже неделя с момента нападения, и все ждали, что же сделает Советский Союз, ранее публично заявивший, что никогда не пойдет на переговоры с террористами. Пока же в газетах появились статьи о запуске в СССР нового космического корабля-спутника, на этот раз трехместного. Некоторые англо-американские газеты тут же заявили, что таким образом «коми» пытаются отвлечь мир от печальной участи заложников. И мало кто, даже в штабах стран, считающих СССР потенциальным противником, обратил пристальное внимание на уведомление о начале учений воздушно-десантных войск «Прыжок на север — 67». Что особенного, вполне обычное дело в последние годы для Красной Армии. Так же незаметно, в суматохе учений, прошел и взлет новейшего транспортного Ан-22, в который погрузилась всего лишь группа из батальона сорок пятого полка (осназ). А уж полет аналогичного самолета, только с другими регистрационными знаками, в сторону Аргентины, с посадкой в Дакаре, не привлек ничьего внимания.
