А потом ещё на бис спела «Утро туманное». Когда мама
раскланивалась, Феликс вдруг встал и преподнес ей громадный букет хризантем.
Откуда он знает, что это мамины любимые цветы?
— Видала? — спросила Мотька.
— Ну и что? Актрисам всегда цветы дарят!
— Вообще-то да…
Под конец вечера, когда юбиляру стали преподносить подарки
от разных организаций и спонсоров, на сцену вынесли ту самую корзину роз,
которую мы видели на улице, а потом вышел Феликс и преподнес юбиляру ключи от
новых «Жигулей».
— Он просто до неприличия красив! — шепнула своему
соседу сидевшая впереди меня известная киноактриса.
Я была с нею согласна.
Глава VI. Сказать по правде
Наконец дали занавес, аплодисменты стихли, и мы одними из
последних направились к выходу из зала. Вдруг к нам подошел Федор.
— Девчата, пошли со мной!
— Куда?
— К администратору.
— Зачем? — Как зачем? Бомбу же нашли. Вы должны
дать показания. Вот тебе и раз!
— Кому?
— Как кому? Милиции, ясное дело.
У Мотьки заблестели глаза.
При виде следователя мы разочарованно переглянулись. Если
попытаться определить его одним словом, то слово это — тюха. Не чета нашему
капитану Шадрину. Пожилой, толстый и весь какой-то расхристанный.
— Вот они, товарищ майор! Прибыли в ваше
распоряжение! — доложил Федор.
— Господи, я думал, и вправду девушки, а они совсем
соплячки. Ох, грехи наши тяжкие! — вздохнул майор, которого я про себя уже
окрестила Тюхой. — Ну что ж делать, садитесь. Имя, отчество, фамилия, год
рождения? — обратился он ко мне.
— Монахова, Анастасия Юрьевна, а год рождения у женщин
не спрашивают! И вообще, разве я обвиняемая?
Тюха рассмеялся.
— Вот они, нынешние девки! Им палец в рот не клади!
Нет, вы не обвиняемая, вы свидетельница. Ладно, скрывайте свой возраст, напишем
просто несовершеннолетняя. Годится?
— Годится.
— А вы? — обратился он к Мотьке. — Тоже
просто несовершеннолетняя?
— Конечно!
— А звать-то вас как?
— Корбут, Матильда Валерьевна.
— Так-таки и Матильда?
— Не понимаю…
— Кто может сравниться с Матильдой моей! —
нестерпимо фальшиво пропел майор.
— Вот наказание! — вздохнула Мотька. — Буду
паспорт получать — поменяю имя!
— Что так?
— Да стоит мне сказать его, как все, без исключения,
поют «кто может сравниться с Матильдой моей»! А хорошо поет один её дедушка.
— А кто у нас дедушка?
— Игорь Васильевич Потоцкий, народный артист.
Слыхали? — не без яда спросила Мотька. Похоже, она невзлюбила майора с
первого взгляда.
— Потоцкий? Как же, слыхал. А ты меня уела! Ох, даже и
спеть нельзя! Ну, ладно, к делу! Почему вы обратили внимание на эту машину?
— Потому что это машина нашего соседа! — ответила
я.
— А чем привлек ваше внимание этот парень?
— Странным поведением. Он явно чего-то боялся.
Я в который уже раз за этот вечер рассказала про парня,
присевшего на мгновение за «Мерседесом «.
— А почему вы решили, что он подложил бомбу? — Да
по телику каждый день такие штуки показывают. По всем программам.
— А описать вы его сможете?
— Описать? Ну, лица я не разглядела, но он не очень
высокий… — Я растерянно глянула на Матильду. Она пожала плечами.
— Не очень высокий. А как одет был?
— В куртке и джинсах. Куртка бордовая, вроде пуховика.
На голове — шапка вязаная, черная.
— Молодец, Анастасия Юрьевна. Еще что заметили?
— Больше ничего.
— А вы, Матильда Валерьевна?
— Я тоже ничего больше вроде не заметила. Хотя,
постойте… Да, он когда убегал по переулку, то слегка прихрамывал.
— Прихрамывал? Это уже интересно. На какую ногу?
— Не помню.
— А вы постарайтесь. Закройте глаза и представьте себе
эту картину. Кстати, Анастасия Юрьевна, а вы не обратили внимание на его
хромоту?
— Нет, не обратила.
Мотька послушно закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как бандит
убегал.
— Кажется, на левую, — проговорила она с закрытыми
глазами. — Да, на левую.
— Вы уверены?
— Не знаю, кажется, на левую, но поручиться не смогу.
— Ладно. Запишем, предположительно хромает на левую
ногу. Так, девушки, сейчас уже поздно, вам пора домой, но может случиться, что
вы ещё нам понадобитесь. В случае чего сумеете опознать парня?
— Не знаю, наверное, сумеем, если он будет одет так
же. — сказала я. — Лицо его я не помню. Да там темно было.
— Спасибо вам, девушки. Вы, сказать по правде, большие
молодчины. Благодаря вам спасены как минимум две человеческие жизни. Как
минимум! Сказать по правде, если бы эта штука рванула, вполне могли бы ещё люди
погибнуть — случайные прохожие.
В этот момент дверь распахнулась, и в комнату буквально
ворвался папа.
— Что здесь, черт побери, происходит? Ася, что
случилось? С тобой все в порядке? Вы можете объяснить мне, почему задержали
девочек?
— А вы кто такой? — поинтересовался Тюха.
— Я отец этой девочки! — патетически воскликнул
папа, кладя руки мне на плечи.
— В таком случае поздравляю вас!
— Что за издевательство! — нервно выкрикнул папа.
— Папа, успокойся! Ничего страшного.
— Кто мне, в конце концов, объяснит, в чем дело?!
— Гражданин, сядьте и успокойтесь. Гаврилов, подай
воды! Молоденький милиционер налил воды из графина и подал стакан папе.
Папа залпом выпил воду. — Так вот, Юрий… как вас по
батюшке?
— Борисович, — машинально ответил папа.
— Отлично! Юрий Борисович, ваша дочка и вот эта
девушка, по имени Матильда, они, сказать по правде, спасли жизнь по меньшей
мере двум людям. По меньшей мере!
— Что вы имеете в виду?
— Сказать по правде, они обнаружили бомбу!
— Что? — схватился за сердце папа.
— Не волнуйтесь, они её не столько обнаружили, сколько,
сказать по правде, заподозрили, и их подозрения, сказать по правде, оказались…
не беспочвенными.
