— Честно говоря, я тоже так подумала…
— Естественно! Как это я могу банду поймать? Сама
посуди!..
— Ты не одна, у тебя — Матильда, мальчики!
— Да, и мы вчетвером обезвредили банду, скажешь
тоже! — Я пожала плечами и сочла за благо уйти к себе. Дернула же нелегкая
капитана Шадрина явиться в школу. Ведь если моя мама и Мотькина узнают всю
правду, всей нашей детективной деятельности конец. И как это мы сразу не
сообразили? Просто чудо, что никто ещё ничего не знает! Впрочем, это не чудо, а
обычное везение — буквально на следующий день после визита капитана Шадрина в
школе одно за другим случились два события, оттеснившие нашу детективную
историю на задний план. В кладовке за спортзалом начался пожар: видно, кто-то
оставил там окурок. А потом в десятом классе у Симочки Коваленко на уроке
физики начались преждевременные роды. Тут уж не до банды! Как говорится, не
было бы счастья, да несчастье помогло.
Минут через двадцать ко мне заглянул папа.
— Не спишь? Слушай, Аська, ты эту историю с нашим
таинственным вором в голову не бери. Сами как-нибудь разберемся. А то мама меня
со свету сживет!
Опять двадцать пять! Воспитатели! Конечно, мне немедленно
захотелось взяться за это дело.
— Папочка, миленький, я ужасно хочу найти вашего вора!
Просто ужасно! А маме мы ничего не скажем! Она же так мало бывает дома. Если
будем молчать, она в жизни ни о чем не догадается!
— И часто ты так маминой занятостью пользуешься?
— Бывает!
— А что насчет банды?
— Да чушь собачья! А не веришь, спроси у капитана
Шадрина.
— Это ещё кто такой? — Как? Ты не помнишь Николая
Николаевича? Он же вел это дело! Он ещё к дедушке приходил, чтобы тот его
послушал!
— А, знаю! Такой славный мент с лирическим тенором! Да
нет, я тебе верю.
— А если веришь, то я просто умоляю — проведи меня к
себе в отдел. Познакомь со всеми и…
— И что? Ты за всеми установишь слежку?
— И не подумаю! Я буду действовать исключительно
методом дедукции. Сам подумай: какая тренировка! Я попробую его вычислить!
— А не много ты на себя берешь, дочь моя?
— Попытка не пытка! Ты сможешь меня провести?
— Один раз, безусловно.
— Одного раза, надеюсь, будет достаточно.
— А ты, оказывается, нахалка!
— Папа, пойми, это чисто психологический опыт! Вы же не
хотите впутывать в дело милицию?
— Ни в коем случае! Зачем выносить сор из избы?
— Тогда остаются только психологические методы.
— Что это ты все твердишь про психологию? Уж не
собираешься ли ты поменять будущую карьеру юриста на карьеру психолога?
— Нет, но хороший юрист обязан быть хорошим психологом!
— А ты у меня, однако, не дура! Несмотря на химию!
— Папа, не надо об этом! Кстати, ты вот говорил, что у
вашей Марины Евгеньевны скоро юбилей?
— Да, на той неделе.
— И она будет праздновать на работе?
— Конечно, как у нас водится.
— И соберется весь отдел?
— Разумеется!
— Идеально!
— Что идеально?
— Давай устроим так, что я как бы зайду за тобой… хотя
нет, надо все сделать по-другому. Завтра, если зайдет речь о кражах…
— Если! Да у нас только о них и говорят!
— Отлично, тогда ты скажи, что твоя дочка — большой
мастер по части ловли воров. Расскажи им про Узкоплечего, можешь спокойно ещё
что-нибудь приврать. И вот увидишь — кто-нибудь обязательно скажет: Юра,
приведи к нам свою дочку. И постарайся устроить так, чтобы меня позвали на эту
вашу вечеринку.
— Ага, понимаю, простейший принцип — на воре шапка
горит!
— Вот именно!
— А если вор просто-напросто не придет?
— Этим он себя и выдаст.
— А если человек действительно заболеет? — Да в
такой ситуации любой даже с температурой сорок припрется!
— А ведь это тоже может вызвать подозрения, —
охладил папа мой пыл. — Нет, ' дочка, тут надо что-нибудь поизящнее
придумать. А то Марине юбилей испортим. Представь себе, что это за праздник,
если каждый чувствует себя подозреваемым? Да и выставлять тебя в виде эдакой
многоопытной сыщицы мне вовсе не улыбается.
— Наверное, ты прав. Тогда ты им ничего про меня не
говори, просто сделай так, чтобы ваша Марина меня пригласила. Я буду тихо
сидеть…
— И наблюдать за окружающими?
— Вот именно!
— Эта идея мне больше нравится! Ладно, попробую
устроить тебе приглашение на юбилей. А теперь ложись-ка спать, пора.
— Спокойной ночи, папочка!
Глава III. Как говорил старик Гёте
После занятий по карате мы с Матильдой медленно брели к
метро. — Давай зайдем в магазин, а то ноги замерзли, — предложила
Мотька.
— Давай.
Мы зашли в магазин канцелярских товаров и принялись
разглядывать витрины.
— Смотри, Аська! Какие салфетки!
— Какие салфетки?
— Да вон, импортные! Голубые и желтые!
— А что в них особенного?
— Они тут очень дешево стоят! Всего четыре тысячи, а их
в пачке пятьдесят штук, да каждая ещё двойная — считай все сто! Просто даром!
— Зачем тебе салфетки? — удивилась я.
— Не мне, голова садовая, а нам, для продажи. Такую
пачку мы запросто по шесть тысяч толкнуть можем! Представляешь, какой навар —
на одной пачке две тысячи! К тому же салфетки легкие, пупок не развяжется.
Сколько у тебя с собой денег?
— Сейчас посмотрю. Ага, пятнадцать тысяч!
— А у меня десять, значит, покупаем шесть пачек.
Считай, двенадцать тысяч мы наварили! Класс! Завтра надо будет опять сюда
приехать и купить еще.
— Слушай, а где мы все это добро хранить будем?
— Надо подумать, с ребятами посоветоваться. По три
пачки ничего не стоит спрятать, а дальше, конечно, сложнее будет. Черт, как-то
мы вчера об этом не подумали! Все познается только на практике, —
вздохнула Матильда. — Ну как, покупаем?
— Конечно!
Мы купили три пачки голубых и три пачки желтых
салфеток. — Если вместе сложить, получится жовто-блакитный флаг! —
сказала Матильда. Ее мама была украинка. — Девушка, — обратилась она
к продавщице, — а завтра у вас ещё эти салфетки будут?»
— Будут, у нас их много, а берут не очень.
