— Знаешь, зачем ему саперная лопатка? — давясь от
смеха, спросила Мотька.
— Ну?
— Там куча песка, так он в мешочек этот песок набирал,
для котяры своего. А саперной лопаткой хорошо отбивать песок от мерзлой кучи!
— А ты почем знаешь, что для кота?
— Тетка какая-то мимо шла, знакомая его. Она и
спросила: «Для Тарзаши песочек-то?» Он сказал: «Да!»
— Ну вот, а ты говорила — такими лопатками убивают!
— Ну, может, он ею уже десять человек убил, почем мы
знаем!
— Ты еще скажи, что он международный террорист! А
Тарзаша — американский шпион!
— Ну, Тарзаша по ночам в чужие квартиры не ломится! А
вот хозяин его…
— А как же презумпция невиновности? — спросила я,
подражая Мите. Мы расхохотались.
Глава XX. В пустом доме
— Что-то больно много мы сегодня ржем, —
озабоченно проговорила Мотька. — Не к добру.
— Тогда пошли отсюда скорее!
— Нет, надо сперва еще разок глянуть на дверь в подвал.
— Да ты ведь уже глядела.
— Ну, я одна была, мне тоже страшновато было, —
призналась Мотька. — А сейчас нас двое и еще Лорд. Пойдем, ты с Лордом
постоишь на стреме, а я там все осмотрю.
— Ладно, пошли, только скорей, а то мне страшно.
Мы направились к зловещему дому. У меня сердце сразу ушло в
пятки, да так там и осталось. Даже дышать было трудно. Но я старалась не
подавать виду. Мы подошли к подъезду.
— Нет, тебе нельзя тут торчать на виду с
собакой, — сказала Мотька. — Пойдем лучше в подъезд, поднимись на
один пролет и стой.
Едва она это произнесла, как у подъезда затормозила машина.
Мы с Мотькой мигом взлетели на второй этаж и замерли. Только бы Лорд не залаял.
Но я взяла его за ошейник и стала гладить. Он знает, что в такие минуты лаять
нельзя. Он у меня умный.
Тем временем в подъезд вошли какие-то люди. По меньшей мере,
двое.
Мотька на цыпочках спустилась на несколько ступенек и,
перегнувшись через перила, глянула вниз.
Потом отпрянула и замерла.
Теперь сердце билось уже где-то в горле. Ведь мы, по сути,
оказались в ловушке! Одно неверное движение — и никакой Лорд нам не поможет. И
бежать некуда. Но, кажется, они ничего не заподозрили. Послышался скрежет ключа
в замке, скрип двери, и они вошли в подвал. Мотька мгновенно вернулась ко мне.
— Кто там? — почти беззвучно спросила я.
— Узкоплечий и Шапка, — одними губами ответила
Мотька.
Мы застыли в ожидании.
Прошло, наверное, минут пятнадцать, но они показались нам
вечностью. Наконец мы услыхали, что бандиты выходят, хлопают дверью и возятся с
замком.
— Вот чертова девка! — донеслось до нас. —
Из-за нее пришлось первый попавшийся замок врезать, а теперь ключ никак не
поверну.
— Дай-ка я! Да на кой ты ее тут запирал? Блин, ничего
не выходит, придется новый замок ставить!
— Зачем? Подточи ключ — и дело с концом!
— Подточи, подточи! Не припер бы ты сюда эту девку, все
было бы в норме. А теперь не ключ подтачивать надо, а вообще место менять.
Девка мусоров сюда навести может!
— Да ты что! Она небось рада-радехонька, что ноги
унесла. А вчера тут ничего не было. Ну, скоро ты?
— Обожди, может, сейчас получится! Ой, е-мое! Ключ
сломался. И где ты такой хреновый замок взял?
— Да где же ночью другой возьмешь? Какой был! Ладно,
давай ты тут побудь, пригляди, а я пока за замком смотаюсь, здесь рядышком, на
Цветном бульваре!
Это сколько же нам еще тут торчать?!
— Ладно, давай по-быстрому, а то мне этот подвал уже
остобрыд. Обожди, оставь покурить-то!
Машина отъехала. Черт, даже словом перемолвиться нельзя. Я
видела, что у Мотьки тоже в глазах тоска от невозможности обменяться
впечатлениями. Совершенно ясно, что они здесь что-то прячут. Наверное,
краденое. Теперь бы самое время идти в милицию, а мы должны ждать, пока это
жулье отсюда свалит! Еще хорошо, если они нас не заметят!
И вдруг мы услыхали, что кто-то поднимается по ступенькам.
Мы замерли от ужаса. Неслышно взлететь на следующий этаж невозможно, тем более
с собакой. Но Узкоплечий, а судя по всему, это был именно он, поднялся только
на один пролет. Интересно, что он там делает. И вдруг до нас донеслось
журчание. Мы с Мотькой едва не разоржались. Когда будем спускаться, надо не
забыть об этом, чтобы не поскользнуться, ведь через полчаса там будет уже лед,
а что мы проторчим здесь еще не меньше часа, было совершенно очевидно.
Сделав свое нехитрое дело, он спустился и вышел на улицу.
— Вот свинья, — прошептала Мотька.
— Да уж!
— Слушай, у них там тайник, это ежу понятно! Чуяло мое
сердце! Как только сможем выйти, бежим в милицию, теперь уже пора! Ты помнишь,
как того дядечку звали, который тебя допрашивал?
— Николай Николаевич. А что?
— Вот к нему и обратимся, он вроде ничего мужик?
— Вроде да. А ты представляешь, как мальчишки на нас
обидятся?
— Подумаешь, великое дело! И в этот момент подъехала
машина. Мазурики вернулись к двери в подвал.
— Вот, глянь, подойдет?
— Дерьмо, отечественный!
— А ты хотел, чтобы на такую дверь в пустом доме я
купил японский? Так что ли? Тут понезаметней надо!
— По-хорошему, не замок, а дверь поменять стоило бы!
— Не до того сейчас. Вот сбудем товар, бабки появятся
серьезные, мы с тобой вообще офис снимем!
— На хрена нам офис, на хрена ты вообще этот товар
брал? На хрена я с тобой связался, я вор, домушник, а ты меня во что втянул?
— Ладно, помалкивай!
— Нет, я тут покумекал, не хочу с наркотой вязаться,
вот за картинки деньги получим, и я отвалю!
— Я те отвалю! Ты что, дурной совсем, да эти ребятки
тебя враз замочат!
— Пусть еще найдут сперва!
— Да что тебя искать, вон малолетка какая-то тебя
отследила.
— Ни хрена, это ты перетрухал!
— Да заткнись ты! А знаешь, что это за штукенцию мы в
рояле нашли?
— Ну?
— Магнитофончик такой хитрый, с дистанционным
управлением. Вот только пульт к нему такой же нужен, специальный. Бешеных
денег, между прочим, стоит, им спецслужбы, говорят, пользуются.
— Блин! Так это небось КГБ, или как там теперь они
называются?
— То ли ФСБ, то ли ФСК.
