— Выходит, мой подарок не просто пригодился, а спас
тебя из заточения? Не хочу даже и думать о том, что могло бы с тобой произойти!
Знаешь, давай условимся, маме обо всем этом ни звука!
— Еще бы!
— И тете Липе!
— Конечно!
— Я понимаю, вступив однажды на путь подобных
приключений, ты не остановишься, пока не повзрослеешь! Но прошу тебя, будь
очень-очень осторожна… да, и вот еще: я оставлю тебе деньги, но не на абы что;
я хочу, чтобы вы с Матильдой занялись карате! Вам это просто необходимо!
Представь себе, что ты владела бы приемами, когда этот тип схватил тебя сзади.
Да он через минуту уже лежал бы в обмороке.
— Дед, это здорово! Только маме лучше и об этом не
говорить.
— Наоборот! Она будет рада знать, что ты в состоянии
защитить себя.
— Ты думаешь?
— Уверен!
Мы опять говорили с ним, как бывало раньше. Все мои обиды
улетучились. Это снова был мой обожаемый дед, который любил меня и заботился
обо мне.
— Да, дед, я совсем забыла! Никакого духа не было!
— А ты почем знаешь? Я рассказала все про магнитофончик
и про наши соображения.
— Шпионка? Альбина?! Роскошная идея! — хохотал дед. —
А еще лучше — насчет манипуляций массовым сознанием! Это же просто прелесть!
Спецслужбы занялись Альбиной! Ну и воображение у вас! Начитались всякой чепухи
и выдумываете Бог знает что!
— Тогда что же это значит?
Но вопрос мой остался без ответа — в дверь позвонили. Звонок
был настойчивый, беспрерывный! Как будто кто-то нажал на кнопку и держит ее
пальцем.
— Не ходи, я сам открою, — распорядился
дед. — Кто там?
— Игорь Васильевич, свои!
Не может быть! Папа! Да, папа приехал!
— Папа! — завизжала я и бросилась ему на шею. От
него пахло морем, жаркими странами…
— Аська! Дочка! Здрасьте, Игорь Васильевич! А где Тата?
В театре? Скоро придет? Липа, добрый вечер!
— Юра! Откуда ты взялся? Мы тебя не ждали!
— А я вот решил сделать вам сюрприз! Аська, да ты еще выросла!
Что это у тебя с лицом? Тебя кто-нибудь прибил?
— Юра, раздевайся, очень рад тебя видеть! Честно
говоря, не чаял! Я ведь на днях опять уезжаю!
— Да, Игорь Васильевич, я тоже приятно удивлен!
Накормят меня в этом доме, а?
— Папочка, ты надолго?
— Надолго, до конца апреля!
— Ура!
Тетя Липа уже накрывала стол в столовой, по случаю папиного
приезда.
— Аська, давай уберем мои вещи из прихожей, пусть и для
мамы мой приезд будет сюрпризом!
Забыв обо всем, я носилась по квартире, убирая папины вещи,
помогая тете Липе таскать из кухни в столовую разную снедь, а папа тем временем
ушел в ванную, принять душ и побриться.
— Аська, — позвал меня дед, — на минутку
зайди ко мне! Слушай, ребенок, папе будешь рассказывать что-нибудь?
— Только то, что маме, не больше. Он же всегда за меня
дрожит. Он меня даже на каток не хотел пускать. Ему все казалось, что я
непременно расшибу себе голову. Или упаду, а кто-то заедет мне в глаз коньком!
— Все понятно! Ну что, ребенок, мир?!
— Конечно, мир!
— Ладно, беги к Липе, а то она на радостях с ног
собьется!
Папа вышел из ванной, и теперь от него уже пахло не морем, а
каким-то лосьоном для бритья. Но такой он был как-то привычнее, роднее.
— Юрочка, садись за стол! Ася! Игорь Васильевич!
— Липочка, я сейчас что-нибудь перехвачу, а с ужином
давайте подождем Тату. Она ведь уже скоро будет!
— Мудрое решение! — одобрил дед. — Аська,
закрой дверь на цепочку, а то мы не услышим, как мама придет, и сюрпризу нашему
хана.
Так я и сделала. Через полчаса раздался звонок. Дед пошел
открывать. Мама!
— Папа, с чего это вы рано на цепочку закрылись? —
донесся до нас ее голос.
— Вероятно, это я, по рассеянности!
— Что-то ты в последнее время стал очень
рассеянным! — проворчала мама.
— Татка, не ворчи! Идем-ка скорее ужинать, у нас гость.
— Папа, а нельзя без меня? Я так устала… Кто там у
тебя?
— Идем, идем, увидишь! И без тебя никак нельзя! А вот и
Тата!
Мама вошла в столовую с хмурым, недовольным видом и вдруг
просияла: — Юра! Юрочка! Какими судьбами? Теперь вся наша семья в сборе. Как
хорошо!
* * *
Прошло три дня. Суматоха, связанная с неожиданным папиным
приездом и предстоящим отъездом дедушки, вытеснила все другие мысли. Костя
заболел гриппом. У Мити заболела мама. Мои синяки исчезли, и у меня больше не
было причин не ходить в школу. Завтра опять будет химия. Папа пытался мне
что-то втолковать, спрашивал меня по заданным параграфам и в отчаянии качал
головой.
— Знаешь, дочка, по-моему, тебе следует перейти в
другую школу, с гуманитарным уклоном, где в старших классах уже нет химии. Этот
год, конечно, надо домучиться тут, а дальше… К чему такие страдания?
— Нет, папа, а как же Мотька, и вообще… Нет, я не хочу
в другую школу! И потом, придется куда-то далеко ездить, время терять…
— А на что, скажи на милость, ты время тратишь? В
сыщики играешь? Да ты уже большая, думала бы лучше о будущем, готовилась бы к
чему-нибудь, время сейчас нелегкое…
— А я уже все решила. Я буду юристом.
— Юристом? И, насколько я могу судить, тебя влечет
криминалистика? Между прочим, криминалистам без химии трудно приходится.
— А эксперты на что?
— И ты, разумеется, будешь знаменитой сыщицей?
— Нет, я буду адвокатом.
— Адвокатом? Будешь защищать всяких прохвостов, вроде
вашего Узкоплечего?
— Нет, я буду защищать невиновных от всяких прохвостов!
— Ой, а пожарным ты быть не хочешь? А мороженое
продавать?
— Папа, не говори со мной как с маленькой!
— Ладно, не буду. Хотя рассуждаешь ты как маленькая.
Авось подрастешь, и гены Потоцких возьмут верх — пойдешь в актрисы! Оно как-то
безопаснее! Мне, во всяком случае, было бы спокойнее!
Вот так мы вчера поговорили с папой.
А утром, когда я уходила в школу, из своей комнаты вышел
дедушка, вернувшийся вчера очень поздно.
— Аська, а у меня для тебя есть новости. Про духа!
— Ой, скажи скорее!
— Нет, матушка, на ходу такие разговоры не ведут! Вот
вернешься, тогда и поговорим!
