— Мне выйти? — спросила Мотька.
— Нет, нет! Ничего такого особенного… я… видите ли… как
бы это сказать… увлекаюсь вокалом, словом, пою, лирический тенор у меня… так
нельзя ли попросить вашего дедушку прослушать… Вот такой вопрос…
— Конечно, я его попрошу, он, правда, послезавтра
уезжает и вернется только через полтора месяца. Я не знаю, успеет ли он сейчас,
но вы оставьте ваш телефон. Ах да, у меня же он есть.
— Я вам еще и домашний оставлю. А через полтора месяца
даже лучше, я подготовлюсь как следует. Мне друзья советуют давно — сходи в консерваторию,
да мне все некогда, и… стесняюсь я. А тут такое дело…
— Обязательно скажу дедушке, — пообещала я. —
И он, конечно, вас послушает!
— Вот и хорошо! — обрадовался капитан. —
Спасибо вам за все, — растрогался он. — И до свидания!
Мы с Мотькой выскочили из кабинета, с трудом удерживаясь от
смеха.
— Аська, он еще может стать знаменитым певцом, и тогда
ты будешь считаться его крестной матерью!
— Да, его и Клавдюшки! Ты видела, как он на нее глаз
положил?
— Еще бы!
Мы вернулись в класс. Урок подходил к концу.
— Так, вот и наши героини вернулись! Садитесь! Эх,
Монахова, не успела я тебя спросить! Но ты не расслабляйся, я тебе все равно
спуску не дам.
И тут прозвенел звонок.
На перемене на нас накинулись с вопросами, что да как.
Словом, мы были героинями дня.
На последнем уроке я шепнула Мотьке:
— Пошли сейчас ко мне, дед про духа расскажет!
Глава XXIV. Последняя тайна
Дедушка был дома. Увидев Мотьку, он, как всегда, пропел:
— Кто может сравниться с Матильдой моей!
А она, как всегда, покраснела от удовольствия.
— Ну что, сыщицы? Как дела? А кстати, кто из вас Холмс,
а кто Ватсон?
— Нет, Игорь Васильевич, у нас нет Холмса и Ватсона. Мы
на равных!
— Дед, не заговаривай зубы! Что ты там узнал про духа?
— Девочки, идемте ко мне, это разговор деликатный.
Заходите, садитесь.
Мы сели на диван, а дед стал ходить взад и вперед по
комнате.
— Да, не знаю, как и начать. Так вот, вчера вечером,
возвращаясь домой, встретил я в лифте Альбину. А она возьми и начни жаловаться,
что, дескать, дух пропал, а у нее в жизни перемены назревают, и она боится, что
дух замыслил какую-то месть! Он ведь исчез с появлением в доме соперника.
— Дед, кстати! Гриша ни в чем не замешан!
И мы, перебивая друг дружку, рассказали деду про визит
Николая Николаевича в школу, не забыв и о просьбе его прослушать.
— Что ж, можно! А вдруг это новый Лемешев? Я ему нынче
же позвоню. Пусть, если сможет, завтра утречком и приходит!
— Дед, а он сказал, ему лучше через полтора месяца,
когда ты приедешь.
— Ну, видишь ли, когда я приеду, — с загадочным
видом начал дед, — мне может быть некогда, у меня будут два концерта в
Москве…
— Ну, ладно, вы с ним сами разберетесь, а что с
духом-то?
— Да, вернемся к нашим баранам! А вернее, к ослам! Ну,
услыхал я снова всю эту околесицу, и говорю: «Альбина, дашь мне чашку чаю? Есть
разговор!» Она, конечно, заверещала: «Я так рада, заходите, прошу вас!» и т. д.
Ну, сели мы с ней чаевничать, она все в свою дуду дудит, что, с одной стороны,
она рада избавиться от духа, а с другой стороны, ей тоскливо без его музыки… Да
что вам говорить, вы эту песню не раз слыхали. Наконец мне это надоело, я и
говорю:
— Альбина, голубушка, побойся Бога, замолчи!
— Игорь Васильевич!
— Скажи, зачем ты это все устроила?
— Что? Что я устроила? — кричит она и белеет как
полотно.
— Да вот всю эту канитель с духом? Меня ведь не
проведешь, я давно догадался, что это магнитофон с дистанционным управлением,
наверняка какой-то особо крохотный. Кстати, где ты его взяла? Говорят, такими
спецслужбы пользуются! — подпустил я страху.
Ну, она и раскололась:
— В Японии, — говорит, — мне на фирме, где
Женечкин диск выпускали, подарили. Я туда в сентябре на презентацию ездила.
— А скажи на милость, зачем тебе это было нужно?
— Ах, Игорь Васильевич, — уже рыдает она. — Я
так была одинока, после Женечкиной смерти все знакомые меня покинули, я
осталась совсем одна.
— Да что ты говоришь, по-моему, у тебя полно каких-то
подружек, не говоря уж о Тате…
— Ах, вы не понимаете, это все не то… За годы жизни с
Женечкой я привыкла к вниманию общества, а тут я оказалась в вакууме, никому до
меня нет дела… И когда мне в Японии, ради хохмы, показали этот трюк с роялем, у
них и запись была сделана всего этого диска, меня вдруг осенило! Я боялась, что
не справлюсь с этим аппаратиком, но он так прост в обращении, а пульт
вмонтирован в кольцо, видите, оно такое красивое, я все равно его ношу… И так
все хорошо получилось, все поверили, я опять была в центре внимания, выступала
по радио, по телевидению, и вдруг… Мало того, что они украли у меня картины, и
шубу, и золото, так еще и магнитофон… Как они его нашли, уму непостижимо! Он
ведь крохотный, я его снизу на раму прилепила…
Тут уж я не сдержался, захохотал как сумасшедший.
— Извини, — говорю, — Альбина, но нельзя же в
твоем возрасте быть такой дурехой! Да это твое счастье, что магнитофон так
быстро украли! Ведь любой человек, знакомый достаточно с роялем, мигом бы его
обнаружил! Да я сам, если бы открыл рояль, первым делом провел бы рукой по
раме! Неужели с телевидения приезжали и не заглядывали туда?
— Заглянула ведущая, но она, наверное, не понимает… а
еще был только оператор…
— Да, считай, что тебе повезло!
— А вы? Вы ведь слушали…
— Слушал, да голова была другим занята, а как
пораскинул мозгами… Словом, скажи спасибо, что я, а не кто-нибудь другой, а то
позору бы не обобраться…
— Игорь Васильевич, милый, дорогой, я могу рассчитывать
на ваше молчание?
— Разумеется, голубушка, но больше ты таких номеров не
выкидывай! Уж больно глупо!
— Да, вы правы, я дура, полная дура, но вы ведь знаете
— я не норма.
— Вот так мы с нею поговорили, — подвел итог
дедушка. — А ты, Аська, тоже могла бы сообразить, что к чему, коль скоро
вы в рояль лазали.
— Да я…
— Погоди! Я вот что хочу вам сказать, девочки. Не надо
никому про это рассказывать. Даже Тате и Липе. Эта Альбина, конечно, дурища
непроходимая, но ведь ее можно только пожалеть… А потому лучше всего забудьте
об этом. Мальчикам своим тоже не говорите. Я и вас не хотел посвящать в это, но
подумал, что вы ведь будете копать дальше, и, не дай Бог, сами докопаетесь, а без
моего предупреждения и раззвоните всем про это. Я прав?
