Достаточно было беглого взгляда, чтобы опознать в двух «кругляшках» с усиками самые элементарные подслушивающие устройства. Климов вмиг забыл, зачем пришел, так ему стало стыдно за собственный промах. Конечно, свой, на кого валить, если ты — старший? Ой, позорище!..
— Гля, Саня, осознал! — хохотнул Грязнов. — Ладно, не тушуйся, лучше скажи большое спасибо Иосифу Ильичу. — Он показал на пожилого эксперта-криминалиста, «колдовавшего» у подоконника. — Это его персональная заслуга. Мне тоже не пришло в голову, что у журналиста в квартире могут быть поставлены «жучки» с Митинского радиорынка. А Иосиф Ильич, зная, оказывается, прекрасно эту пишущую и снимающую братию, прямо с этого и начал. Во-он в той розетке снял. — Он указал на настольную лампу. — А второй, разумеется, на кухне, где всегда, со дня рождения советской власти, «заседали» штабы всех недобитых оппортунистов, диссидентов и любых «протестантов» — где ж еще и поговорить-то за жизнь, как не на кухнях? Психологию понимать надо, молодой человек! Ну так где твое спасибо?
— Спасибо! — нагнулся в низком поклоне Климов. — Премного благодарны-с!
— Нет, — покачал головой Грязнов, — низкопоклонство тебя не красит. Короче, с чем явился? Витька помогает?
— Отлично, спасибо. Скоро закончим. Но тут обнаружился новый аспект. Могу?
— Естественно, — ответил уже Турецкий.
— С архивом все понятно, это мы переписали, составили подробную опись и запаковали. Но теперь пошли новые материалы. Их значимость с ходу не определить. Нужен длительный анализ, а потом…
— Еще короче, — кивнул Турецкий. — Твои предложения?
— Я хорошо знаком с главным редактором программы Малининой. Она, по ее словам, достаточно знала Морозова, чтобы сейчас, на мой взгляд, заранее отделить, так сказать, зерна от плевел…
— Во дает! — восхищенно заметил Грязнов. — Надо будет запомнить и при случае блеснуть на коллегии, а, Сань?
— Да ладно тебе, — засмеялся Турецкий, — не смущай человека, фольклорист! Так, я понимаю, ты хочешь ее привлечь?
— Было бы неплохо, если бы она согласилась нам помочь. Мы бы наверняка решили в течение вечера то, над чем сами будем ломать головы, возможно, не одни сутки. Записей и планов много, а какие главные и что, так сказать, всего лишь попутный материал, нам же неизвестно, если не знаешь специфики его работы, верно?
— Во всяком случае, логично. Нужно, чтоб я попросил? Сам не можешь?
— Она — на работе, так солиднее.
— Не возражаю. Набирай номер и дай мне трубку.
Климов по памяти, естественно, набрал телефонный номер и заметил удивленно вскинутые брови Турецкого. Услышал вопрос:
— Постой, а как зовут эту барышню, главную редакторшу?
Тоже улыбавшийся Грязнов открыл было рот, но Турецкий перехватил инициативу:
— Подожди, пусть сам скажет.
— А ты еще не понял? — обрадовался Грязнов, совсем смутив Климова. — Не, ты, Саня, на его усищи погляди! Так бы и забодал!
— Марина Эдуардовна, — взяв себя в руки, ответил Климов. — Алло? Одну минуточку, Марина Эдуардовна, здравствуйте, — сказал он сухим тоном. — Я сейчас передам трубочку руководителю оперативно-следственной бригады Александру Борисовичу Турецкому. У нас имеется к вам просьба. — И хмуро протянул трубку Турецкому. А у того играла на губах хитрая улыбка.
— Здравствуйте, госпожа Малинина. Просьба действительно серьезная. Мы наконец обнаружили личный архив вашего коллеги Морозова и пытаемся разобраться в нем. Честно говоря, нужна помощь специалиста. Сергей Никитович подсказал вашу кандидатуру. Суть в том, чтобы в максимально сжатые сроки мы могли отделить важное от второстепенного. Ваша консультация может быть неоценимой. Мы все тут очень надеемся, что вы нам не откажете, тем более что речь идет, прежде всего, ведь и о престиже вашего телеканала, не так ли?
Марина, видимо, что-то сказала, потому что Александр Борисович помолчал, кивая, а потом снова заговорил:
— Но если у вас действительно напряженка, я мог бы немедленно связаться с вашим гендиректором… — Он повернул голову к Климову: — Как его?
— Сапов, — негромко подсказал Климов, — Геннадий Васильевич.
— С Геннадием Васильевичем, да. Надеюсь, он нам не откажет в такой любезности… А сделать это просто. Сейчас мы отправим за вами машину, и она привезет вас сюда, на Чичерина, это же недалеко. Какая машина?.. — Турецкий тронул за плечо Грязнова: — Славка, я твою, ладно? Она с мигалкой.
— Да ради бога… Для хорошей же… ну для хорошего дела — какие разговоры?
— За вами приедет джип «Мерседес» с мигалкой, вы легко его обнаружите. Одевайтесь. Сейчас Сергей Никитович спустится к водителю и объяснит, куда ему ехать. Еще раз благодарю вас… — Он отдал трубку Сергею и сказал многозначительно: — Голос, доложу вам, друзья мои, очень приятный. Я ничего лишнего не наговорил, нет? Не хотелось бы портить впечатление у симпатичной наверняка женщины. Славка, как я выгляжу? — Турецкий одернул китель, поправил галстук, большого напольного зеркала не хватало, чтоб еще огляделся, и удивленно сказал Сергею: — А ты чего здесь стоишь? Бегом к водителю!.. — И они оба, довольные, захохотали.
Отчего понятые, люди, видимо, простые, для которых диалоги «прокуроров» были тайнами за семью печатями, даже вздрогнули от не совсем уместного, с их точки зрения, веселья…
Марина относилась к тем женщинам, которые выглядели точно так, как им желалось в данную минуту. Хочу быть отдаленным прототипом старухи Шапокляк и носить на голове «дулю» — буду, ничего не стоит. А захочу, так стану «жемчужной женщиной» — во всем ее блеске. Вот как теперь. Ко всему прочему, она была без шапки и даже без косынки, и ее «жемчужные» волосы спадали густой переливающейся гривой на широкий воротник полушубка. А узкие брючки, заправленные в высокие сапоги, делали ее фигуру стройной и пикантно привлекательной.
Выходя из джипа и принимая поданную ей Климовым руку, она заметила, как у него расширились удивленно глаза, и сказала с явной иронией:
— А что, сам не мог объяснить? Маленький?
— Начальству видней, — уклончиво и сухо ответил Климов. — Наверх, на четвертый этаж.
— Я знаю, — улыбка тронула ее губы, — я здесь бывала… А где нашли, если не секрет?
— Теперь уже нет… В подвале снимал кладовку. Тут, в доме, у многих, оказывается, есть. Я как раз и занимаюсь.
— Так, может, сразу туда? Зачем наверх? Познакомиться можно и позже.
— Ну… порядок все-таки… А потом, я хочу, чтоб эти двое злодеев-остряков увидели тебя и поняли, что им тут ничего не светит — ровным счетом.
— Ты так думаешь? — Она удивленно уставилась на него, даже остановилась. — А откуда у тебя такая уверенность?
— Так, значит, теперь и ты будешь мне нервы мотать? — сдерживаясь, но внутренне сердясь, спросил Сергей.
— Ах, так у вас тут целый спектакль разыгрывается? Молодцы. Человека только что зарыли, а вы веселитесь. Очень остроумно.
