— Варя! — неожиданно заговорил Савелий, остановившись перед ней. — До сих пор ты меня ни о чем не спрашивала, и я тебе очень благодарен за это…
Варя молчала, с волнением глядя на Савелия: неужели он решился сам все рассказать о себе?
— Потерпи еще немного: придет время, и я все расскажу… Только не сейчас…
Она видела, чего стоили эти слова Савелию, а потому вздохнула и наложила свою руку на его:
— Я потому гаю чем и не спрашиваю: захочешь, сам расскажешь… Ты хочешь о чем-то попросить?
— Как далеко отсюда до ближайшего телефона: мне нужно срочно позвонить! — Он посмотрел ей прямо в глаза, вот сейчас он узнает, насколько она правдива с ним. Скажет или нет?
— Ровно столько, сколько возвращаться до заимки… — Варя несколько виновато опустила глаза. — У меня есть радиотелефон… Сначала не сказала тебе о нем, а потом подумала, что ты все не так оценишь… — Проговорив все это на едином дыхании. Варя подняла голову и замолчала.
— Я давно знал об этом — сознался Савелий.
— Понимаю, проверял меня… и поделом! Как говорится в «Денискиных рассказах», которыми я пичкала свою Егоринку: «Ничего нет тайного, что бы не стало явным…»
— Это когда пацан кашу в окно вылил? Читал… — Он вдруг рассмеялся радостно и облегченно.
— Ну что — возвращаемся? — улыбнулась Варя и ловко переступила широкими лыжами, повернувшись назад к дому.
Удивленный Мишка несколько минут смотрел им вслед: «Не поймешь этих странных людей» — и бросился догонять их, утопая в снегу по самую грудь. Разговор с Шалимовым
Ровно через пять дней Савелий вышел из вагона на Казанском вокзале Москвы. Варя помогла ему позвонить в Казань Шалимову. Невозможно описать радость, когда он услышал голос Савелия. Однако радость была недолгой: дрожащим от возмущения голосом он рассказал Савелию обо всем, что ему было известно. О гибели Варламова, о странной гибели адвоката Савелия, сбитого автофургоном, о неправдоподобном самоубийстве в Бутырках Ларисы… о просьбе Варламова, высказанной им в их последнюю встречу, — «…запомни одну фамилию: Курахин…» Рассказал он Савелию и о том, что Татьяна Андреевна добилась пересмотра дела Савелия и очень сожалел, что тот совершил побег… Очень хотел бы повидаться, но снова прикован к постели и не знает, когда сможет подняться. Все это настолько потрясло Савелия, что когда Варя вошла в комнату, то всплеснула руками, увидев его побелевшее лицо.
— Что случилось? Что с тобой, Савва? — Она с ударом вырвала из его рук трубку и потрясла за плечи. — Савва, ты слышишь меня? Что случилось? Кто-то умер? Да?
Савелий поднял на нее безумные глаза, несколько минут смотрел молча, пытаясь осмыслить ее вопросы, потом выдавил непослушными губами:
— Мне, нужно в Москву!
— Да что случилось-то, Господи? — всхлипнула вдруг Варя.
— Мне нужно в Москву! — почти закричал он. Казалось, еще мгновение, и он что-нибудь сделает либо с собой, либо с ней. Он все-таки сумел взять себя в рута и, преодолевая боль в сильно стиснутых скулах, проговорил: — Все потом! Ты сможешь дать мне денег на дорогу и добросить меня до станции?
— Конечно, Савва! — растерянно произнесла Варя.
— Долг вернется, обещаю! — добавил он.
— Господи, о чем та говоришь? — Она снова всхлипнула. — Когда ехать-то хочешь?
— Если можно, сейчас! — упрямо выдавил Савелий.
Буквально через полчаса, благо не требовалось собирать еду, все было собрано для поездки на озеро, они вышли из дома, и Варя запрягла в телегу серого мерина.
Они ехали почти всю дорогу молча, и только однажды Савелий ни с того ни с сего произнес:
— А через неделю я родился… Четвертого ноября… «День печенья», как называли мы день рождения в детдоме…
Молча дергая вожжи. Варя жадно слушала: впервые Савелий решил заговорить о себе.
— В этот день именинник получал огромный поднос с домашним печеньем и во время ужина обходил столы и угощал всех детдомовцев, а что оставалось ему. — Он грустно ухмыльнулся. — Хуже всех было мне, так тогда я думал, в мой день рождения больше никто не родился, и мне приходилось угощать всех одному… Другим-то легче было: по двое, по трое… и только я — один!.. Потом уж я узнал, что печенье всегда пекли одинаково. Но тогда я мечтал, что вот-вот поступят новенькие, с днем рождения четвертого ноября… — Он замолчал, и Варя тщетно дожидалась продолжения его рассказа.
Так и доехали они До станции, не сказав больше ни слова. На его счастье, поезда ждать долго не пришлось: чуть более часа… Когда Савелий уже хотел зайти в свой вагон. Варя тихо сказала:
— Брат начальника станции. Бобров Александр Юрьевич, работает директором станции по разведению соболя. Это совсем рядом от моей займи… Когда захочешь приехать ко мне, обратись к Юрию Юрьевичу: я договорюсь с ним — отвезет…
— Хорошо, спасибо! Жив буду — приеду! — с какой-то веселой горечью сказал Савелий и быстро вбежал по ступенькам вагона…
НОВЫЙ ЗНАКОМЫЙ
Савелий приехал в Москву с единственным желанием, которое жгло его стога самого момента, когда «гонец» показал ему фото Варлама! Отомстить за друга! Если бы в тот момент виновник его гибели оказался рядом, то Савелий действительно «порвал» бы его пополам. Разговор с Шалимовым подхлестнул его, как хороший хлыст подстегивает собачью упряжку, и так хорошо везущую груз. Он был уверен, что и смерть адвокатами самоубийство Ларисы — дело рук одного и того же человека, скрывавшегося под именем Воланд. Смотри, какая сволочь! Какую кличку взял! Но Это только у Булгакова он мог растворяться в воздухе, исчезая бесследно! А здесь… Посмотрим, как он сможет исчезнуть, когда окажется взятым за горло этой рукой! Савелий усмехнулся, взглянув на свой кулак, который сжал, словно в нем уже оказалось горло ненавистного Воланда.
Сегодня пятница… Угрюмый говорил, что тот очень любит свою внучку и часто навещает ее. Значит, сегодня или в субботу он должен появиться на Красногвардейской. Дом у оврага. Почему-то Савелий был уверен, что узнает его сразу, как только увидит. Хотя и сам не мог понять, откуда у него такая уверенность. Красногвардейская улица… это где-то недалеко от метро… Время до конца рабочего дня еще есть. Нет, нужно ехать сразу, чтобы осмотреться на месте… Нужно поймать «тачку», но у вокзала бесполезно. Савелий миновал мост и прошел метров двести по проспекту, когда увидел «Волгу» с зеленым огоньком…
— Часа на два можешь быть свободен? — спросил он молодого парня, мурлыкающего себе что-то под нос.
— Хоть на весь день, земляк! — ощерился тот, кивая Савелию.
— Отлично! — Савелий быстро сел рядом с ним. — На Красногвардейскую!
— Никак с Севера? — поинтересовался водитель, трогаясь сиеста.
— Глаз — алмаз! — бросил Савелий и вдруг добавил: — Откинулся только что.
— Сколько парился?
