Потом, поставив фужер на импровизированный стол — кусок фанеры — обхватила руками свои колени. — Знаешь, Савушка, у каждого человека должен быть свой дом, куда он мог бы всегда вернуться. — Лана говорила торжественно, тихо, и, возможно, поэтому слова казались более весомыми, более важными. — И пока у тебя нет такого дома, возвращайся ко мне. Скажу честно, за эти дни я так привязалась к тебе, что расставаться просто невыносимо. Так что возвращайся, я буду ждать, — Неожиданно она, чтобы скрыть свое волнение, капризно воскликнула. — Да я тебе просто приказываю! Ты же знаешь, как я люблю командовать.
— Лана, — тихо прошептал Савелий. — У меня ничего нет позади, не будет, возможно, и впереди, — он замолчал и взглянул в ее глаза. — И ты для меня… Ты для меня…
Лана оборвала его слова долгим нежным поцелуем, потом отстранилась и прижалась губами к его руке.
— Савушка, милый, я очень рада, что мы встретились, но мне почему-то страшно. Может… Может тебе отказаться от этой работы? — Она вдруг запнулась, посмотрела на него и всплеснула руками. — Не слушай глупую бабу! Сама не знаю, что говорю! — Она бросилась к нему на шею и стала срывать с него одежду. — Милый, родной мой, Савушка. Хочу тебя! Всего и много. Где мой мальчик? Вот он! Сильный, нетерпеливый. Молчи, ничего не говори, Савушка, сегодня, буду говорить только я, ты будешь только внимать. — Лана нетерпеливо сорвала с себя платье и предстала перед ним голой, желанной. В свете фонаря ее загорелое тело, белея только узенькой полоской от плавочек, нервно вздрагивало от его прикосновении и извивалось в его сильных руках.
— Какой же ты сильный и нежный! Как здорово ты все умеешь. Да, так… так… Боже! Боже мой! Савушка, милый… Еще, еще… А-а-а! Неужели это я? Савушка-а-а-а!!!
Савелий проснулся очень рано и тут же выглянул наружу: солнце еще не встало, но незримо уже ощущалось его присутствие. Осторожно, чтобы не разбудить Лану, он выскочил из палатки босиком, сел на землю, скрестив ноги, и ушел внутрь себя.
Прошло несколько минут, прежде чем он вернулся в нормальное состояние. После этого встал, подошел к огромному дубу, рядом с которым стояла палатка, обошел вокруг него и остановился с той стороны, где ствол был чист от коры.
Нежно, стараясь не очень сильно скоблить обнаженное место, он провел несколько рад лезвием ножа, очищая от грязи и пыли, потом положил ладони на очищенное место и прижался губами к дереву. В этом положении он провел некоторое время, что-то нежно шепча лесному исполину, потом замолчал и взглянул вверх, на огромную крону. И дерево, словно откликаясь на его призыв, приветливо покачало ему своими ветвями. Сколько же лет прошло с того дня, когда он в последний раз навещал его? Сколько лет прошло, а дерево помнит его, передает ему свое тепло, свою силу: он это явственно почувствовал.
— Спасибо тебе, брат, — шепнул Савелий и оглянулся в сторону, где через считанные секунды должно было взойти солнце и осветить все вокруг. Савелий быстро подскочил к палатке, откинул полог и нежно притронулся к девушке:
— Вставай, милая, пропустишь самое прекрасное! Лана распахнула свои глазищи и тут же обвила его шею руками.
— Как здорово: вижу тебя во сне, открываю глаза, а ты передо мною!
— Она заразительно потянулась, но тут же воскликнула: — Что? Ты сказал, что могу пропустить самое прекрасное? Ну, уж нет! — она откинула в сторону покрывало и голышом выскочила из палатки. — Как здесь хорошо: тихо, уютно и красиво. Погода — прелесть!
— Лана, ты первая, кого я сюда привез, — тихо проговорил он и кивнул в сторону восходящего солнца: — Смотри! — а сам быстро подошел к самому берегу и опустился на скрещенные ноги лицом к солнцу.
Пожав плечами, Лана усмехнулась, наблюдая за Савелием, потом подошла и тоже опустилась на скрещенные ноги, повторив его позу. Так же выпрямила спину, положила ладони на свои колени и устремила взгляд в сторону солнца.
Деревья были так странно расположены, что солнечные лучи напоминали тонкие лучи лазерных установок, которые медленно передвигались по твоему телу, и там, где они прикасались, становилось удивительно тепло, покойно и приятно: макушка головы, лицо, грудь, живот, ноги.
Тело стало таким легким, свободным, что, казалось, достаточно одного движения — и взлетишь ввысь, как птица, и будешь парить в небе, разбрасывая свое тепло по земле.
Лана постепенно пришла в себя и скосила глаза в сторону Савелия: он сидел с закрытыми глазами, скрестив на груди руки, а его губы что-то шептали.
Когда солнце поднялось настолько, что осветило их полностью, Савелий открыл глаза, вскинул руки в сторону солнца и радостно воскликнул:
— Спасибо тебе, Светило! — Потом склонился лицом к земле, прикоснулся к ней губами, прошептал что-то и громко воскликнул снова:
— Спасибо тебе, Земля!
Лана смотрела на него широко распахнутыми глазами, словно пытаясь понять его, потом сложила руки на груди и в точности повторила все его движения и слова. После этого встала, подошла к нему, опустилась перед ним на колени и поклонилась и ему:
— Спасибо и тебе, милый мой! Никогда не могла подумать, что получу сегодня такое блаженство от слияния с природой. Это какое-то чудо! Я не ощущала себя. Прости, но не ощущала даже тебя рядом.
— Что ты, милая, так и должно быть, если ты ПОВЕРИЛА! — Он подошел к ней и помог подняться на ноги. — Я очень рад, что ты доверилась мне и сказала эти слова! Значит, все будет хорошо.
— Все время хочу спросить тебя и забываю: что это за наколка? Ты что, сидел? Можешь не отвечать, если не хочешь, — смущенно вздохнула Лана.
— Да, меня сажали. Потом разобрались и реабилитировали. — Савелий нахмурился, вновь окунувшись в прошлое, но тут же махнул рукой, словно отгоняя в сторону мысли. — А эту наколку мне сделали в Афгане. Это эмблема воздушных десантников. Видишь, парашют, самолеты.
— А я думала, череп с костями! — рассмеялась девушка. — Когда впервые увидела, даже напугалась. А почему Рэкс?
— Там мы себя так называли.
— На собачью кличку похоже. Ой, извини! — спохватилась она.
— И не подумаю! — рассмеялся Савелий. — У воздушных десантников действительно мертвая собачья хватка и реакция как у хорошей собаки, но… Однажды я прочитал у Набокова, что Раке, со староанглийского языка, означает Король. У них, оказывается, был тоже свой Кровавый Король — Рэд Рэкс, как у нас — Иван Грозный. Хотя и сравнение с собакой меня нисколько не расстраивает, — он подмигнул.
— Ты прав, — задумчиво проговорила Лана. — Иногда собаки намного лучше своих хозяев.
Медальон на память
Как смотрела Лана на него у реки во время восхода солнца! В тот момент Савелию показалось, что их души слились в единое целое и поднялись над землей в свободном полете. Он был уверен, что так оно и было, недаром Лана сказала, что никого и ничего не ощущала вокруг. Так что же смущает его в этой девушке? Контактная, открытая, нежная… и все-таки и все-таки.
