— Два дня, не более… Погоди-ка! — Константин Иванович вдруг подумал, что если интуиция его не подводит, то Рассказов вряд ли появится в Москве один. — Ты можешь проверить, он один получал визу или в группе?
— Группы не было, но был еще один человек, а сегодня был запрос еще на одного…
— Отлично, я так и думал, — задумчиво прошептал Богомолов. — Не понял, товарищ генерал?
— Говорю, что вы должны, сколько бы ни было пассажиров из Сингапура от вчерашнего числа до завтрашнего, установить за ними негласное наблюдение и докладывать лично мне, ясно? — Ясно, товарищ генерал!
— И еще, воэможно, к вам подойдет от меня человек и скажет, что он от «КаИ», в этом случае вы должны будете передать руководство ему и подчиняться беспрекословно. — Так точно, товарищ генерал!
— Все, желаю удачи! Она нам очень нужна. — Он положил трубку.
Мысль о подкреплении пришла ему в последний момент, когда он вспомнил, что завтрашний день, точнее, его вторую половину, он будет занят в клубе «Виктория», а значит, необходимо подключать кого-то из самых толковых ребят. Но очень не хотелось расширять круг посвященных в это дело. И вдруг ему в голову пришла совершенно неожиданная мысль: Воронов! Вот кто ему нужен! Он снова набрал номер и подумал: «Хорошо бы застать его с машиной». В трубке слышались длинные гудки, и это вселяло надежду. — Да, вас слушают! — услышал он знакомый голос. — Капитан, ты машину не отпустил? — не представляясь, спросил Богомолов.
— Нет, мы зашли вместе с Порфирием Сергеевичем ко мне «на чаек» побеседовать о том, о сем! — Прекрасно! Дай-ка ему трубку… — Слушаю, Константин Иванович, — тут же взял трубку Говоров. — Что-нибудь случилось? — в голосе его послышалась тревога.
— Пока ничего особенного, — хмыкнул генерал. — Не тяни душу-то, Константин Иванович! — взмолился тот.
— Дал о себе знать наш старый знакомый. Как говорится, легок на помине. — Майкл звонил?
— Наконец-то и вы не угадали! — усмехнулся Богомолов. — На этот раз «сам» дал знать о себе… — Никак визу запрашивал?
— Господи, ну как можно с вами работать? — спросил с усмешкой генерал. — Запрашивал… Интересно, чего это он захотел побывать здесь?
— И ты думаешь, приедет? — не отвечая на вопрос, спросил Говоров.
— Сомневаюсь.
— Я тоже. Кто вместе с ним подавал документы? — Пока двое… Черт, мы с вами подумали об одном и том же.
— По-другому и быть не должно: школа-то одна, — задумчиво проговорил Говоров. — А ехать он сюда захотел из-за нашего Говоркова.
— Да, но… — начал Богомолов, но Говоров перебил его:
— Во-первых, вспомните убитого «иностранца»! Извините, Константин Иванович, что перебил вас… — он виновато перешел на «вы».
— Ничего-ничего, продолжайте, Порфирий Сергеевич.
— Он ведь тоже был с визой из Сингапура! — Точно! И как это я… — генерал вздохнул.
— Во-вторых, он запрашивает визу перед выступлением Савелия в состязаниях. Нет, я не верю в такие совпадения! И не верю; что он сам решится приехать в Москву! Скорее всего, это был импульсивный шаг, о котором он сейчас очень сожалеет, но что-то отменить уже нет времени.
— Что вы имеете в виду? — не понял Богомолов. — Юбилей завтра? — Ну?
— Чтобы послать кого-то другого или поменять документы тем, кто вместе с ним подавал их в консульство, и снова оформить визу, нужно время, а его у нашего знакомого нет совсем. Так что я уверен, что посланец или посланцы от него будут среди тех, кто подавал документы в тот же день, что и он, или после него. Логично, не так ли?
— В этом вас не упрекнешь. Имею в виду, в отсутствии логики. Вот я и решил…
— В аэропорт послать Воронова! — закончил за него Говоров.
— Больше некого, — словно оправдываясь, буркнул генерал.
— И прекрасно, только ему нужны помощники, если их будет не один.
— Он фыркнул. — Ну и состроил фразу!
— Потому-то я сейчас и звоню: следующий рейс из Сингапура завтра рано утром.
— Ничего, успеет выспаться. Сейчас он будет у вас. — Хорошо, жду! До завтра, Порфирий Сергеевич! — Богомолов положил трубку и взглянул на часы: половина одиннадцатого. «Да-а-а…» — мысленно протянул он, хотел что-то добавить, но в этот момент раздался звонок. — Слушаю!
— Это Иннокентий, — услышал генерал своего любимца. — Докладывай!
— Только что вернулась хозяйка дома, и мне уже сообщили, что и сам хозяин тоже направляется сюда.
— Ты хочешь узнать, не можешь ли пойти поспать? — с иронией спросил Богомолов.
— Ну что вы, шеф, как такое вам могло прийти в голову? — шутливо ответил тот. — Просто о новостях докладываю!
— Я так и понял. — Генерал покачал головой. — Так что, милый, придется тебе в машине подремать и то по одному глазу зараз.
— А как же! — обреченно-бодрым голосом отозвался Иннокентий.
— Вот-вот, действуй. Но и отдохнуть успей: завтра может быть очень горячий день. Точнее, вечер… — У клуба или внутри?
— Внутри? Губы раскатал! — усмехнулся генерал. — Все вы будете в оцеплении, но этого никто не должен заметить.
— А как же! — Иннокентий явно оживился. — Оружие?
— Обязательно, — серьезно ответил Богомолов. — Понял! — На этот раз в его голосе не было и тени шутки.
— Удачи, Кеша! — генерал подмигнул, словно тот мог его увидеть.
— Кажется, она нам будет очень нужна. Спасибо, шеф!
Генерал положил трубку и несколько минут смотрел на аппарат, с нежностью думая об этом толковом парне, балагуре с виду, но тонко чувствующем, когда можно побалагурить, а когда необходима полная концентрация всего, что ты умеешь, чему тебя учили… «Интересно, как там поживает спецгруппа?» — подумал он, и тут же ожила рация, словно подслушав его мысли. — «КаИ!» «КаИ!..» На связи — «Резерв»! — «КаИ» на связи — отозвался Константин Иванович.
— У нас все спокойно. Наши «приятели» нас не покидают.
— Хорошо! Если не будет ничего экстренного, жду вашего звонка по телефону зазтра в десять ноль-ноль. — Вас понял, «КаИ». В десять ноль-ноль! — Отбой. — Отбой.
Богомолов отключил рацию и снова побарабанил по столу: на душе его почему-то было неспокойно, словно что-то должно случиться непредвиденное.
— Константин Иванович, к вам Воронов, — раздался голос помощника в селекторе.
Богомолов поморщился — он снова забыл о своем помощнике.
— Пусть войдет! Михаил Никифорович, что же вы не сказали, что вы еще здесь?
— Ну как же, Константин Иванович, вы же тоже еще здесь.
— Я — это я, а вам отдохнуть нужно: завтра будет трудный день. Так что можете ехать домой: возьмите мою машину, а потом пришлите сразу же ко мне.
