— Успокойся, Розочка, — Савелий положил ей руку на плечо. — Пойдем, расскажешь все в машине, а то уже прохожие оборачиваются…
Они сели в машину, и девочка, всхлипывая, поведала ему страшную историю…
В конце октября Роза и ее мать, закупив продукты, сели в поезд и отправились на «свиданку». Ехать нужно было довольно долго, по крайней мере, так показалось девочке — «одну ночь и еще целый день»: колония находилась недалеко от кавказских гор.
Сутки пришлось ожидать, пока освободится комната для свиданий. Это время им пришлось провести в частном доме, потому что гостиницы в поселке не было. А к «тете», у которой они остановились на ночлег, «шастал какой-то мент из колонии». В ту же ночь, напившись в стельку, он стал приставать к ее матери. Она сопротивлялась, а когда он ударил ее, «так его саданула, что он сразу потерялся».
Они подхватили сумки и сбежали, решив дождаться перед вахтой. Когда же комната наконец освободилась и они вошли, то там увидели того самого «мента», который ночью приставал к Шуре: он оказался помощником начальника колонии. Ничего не сказав, он оформил документы, а вскоре привели Сергея. Все было хорошо, но ночью, когда Розочка крепко спала, неожиданно ворвались солдаты.
Розочка спросонья ничего толком не поняла. Сначала увели Сергея, за ним и Шуру. Сколько времени прошло, она не помнит: то забывалась во сне, то просыпалась. Потом Сергея вернули. Он стучал в дверь, требовал жену, просил объяснить, в чем дело, но никто не обращал на него внимания, а утром пришел начальник колонии и сказал, что Шуру убили зеки.
— А сейчас я живу у тети Зины… Это мамина сестра, она за мной и приехала тогда… — закончила свой рассказ Розочка.
Господи, сколько же пришлось испытать этой девочке? И это вместо того, чтобы резвиться, смеяться, учиться и заниматься спортом… У нее и глаза стали какие-то взрослые. Казалось, в них читался постоянный вопрос: «Дяденьки и тетеньки! Почему вы допустили, чтобы убили мою маму, чтобы со мной такое произошло?» Савелию вдруг показалось, что девочка недоговаривает. — Розочка, ты что, не доверяешь мне? — Как вы могли такое подумать? — Она даже заплакала от обиды. — Тогда расскажи мне все без утайки. — Мне стыдно, Савелий! — Розочка опустила голову.
— Меня?
— Да, — с горечью воскликнула девочка. — Я же обещала ждать тебя всю жизнь, а теперь… — Она уткнулась в спинку сиденья и горько заплакала. Савелий даже смутился:
— Розочка, милая, не нужно плакать: все будет хорошо. Поверь мне!
— Он нежно погладил по ее голове. — Ты поделись со мной и тебе сразу станет легче!
— Этот мент… Ну, дяденька, который приставал к маме… — Она снова смущенно опустила глаза и стала теребить подол.
Савелий не торопил девочку, молча смотрел на нее и ждал. Он уже догадывался, что могло произойти там.
— Я проснулась, когда он снимал с меня трусики… В темноте я не поняла, думала, что это мама, а потом почувствовала его пьяный запах и стала кричать, но никто не приходил… — Она снова всхлипнула. — Потом мне стало больно и я потеряла сознание… а очнулась от шума и крика: это мама дралась с ним. Потом она рассказала мне, что он ее сильно толкнул, и она ударилась головой о кровать, а когда пришла в себя, увидела, как он… трогает меня. Мама и накинулась на него… дальше вы все знаете…
Савелий смотрел на девочку, и у него вдруг накатили слезы на глаза.
— Прости, Розочка, — тихо шептали его губы. — Прости, милая!
— Вас-то за что? — удивленно воскликнула девочка.
— За то, что меня не было рядом. — Чего уж… — Розочка совсем по-взрослому махнула рукой.
— Ты куда шла? — спросил Савелий, чтобы переменить тему.
— Домой из магазина. — Девочка кивнула на авоську с хлебом. — Сели кушать, а хлеба-то и нет… Пойдемте, я вас с тетей Энной познакомлю! Она хорошая. Не такая, как мама, но тоже хорошая. Только вы не говорите ей о том, что я вам рассказала… Переживать будет… Да вы не жалейте меня: у меня быстро боль прошла. А крови почти не было. Мама сказала, что эта свинья ничего не успела сделать. Я ее спрашивала, но она не объяснила, чего он не успел… Может, вы мне скажете?
— Ну… — Савелий искал слова и не мог найти. — Мама имела в виду, что он не сделал тебе еще больнее… — Какой же вы все-таки! — Роза покачала головой. — Я не стала женщиной? Да? Это он не успел сделать?
— Господи, Розочка, где ты наслушалась всего этого? — Савелий настолько смутился, что не знал куда девать глаза.
— И в книжках, и по телеку, и мальчишки все время только об этом и говорят… Делать им больше нечего!
Савелий не выдержал и громко расхохотался. — Нет, с тобой не соскучишься! — Мама тоже так говорила… — Она тяжело вздохнула. — Так вы пойдете к нам? — А кто еще с вами живет? — Тетя Зина и бабушка Вера… Она старая совсем, а тетя Зина засиделась в невестах: кому она теперь нужна? Ей уже тридцать четыре… А без мужика в доме знаешь как трудно? — повторила она чью-то мысль. — Ладно, юмористка, поехали! — Не надо. — Она хитро улыбнулась. — Вот наш подъезд, а этаж — четвертый. — Тогда двинули? — Двинули…
В небольшой двухкомнатной квартирке было чисто и уютно. Сразу бросалось в глаза, что здесь живут только женщины: неумело прибитая вешалка, перевязанный протекающий кран в ванной комнате и многое другое.
— Тетя Зина, это Савелий! — прокричала Розочка прямо с порога.
— Неужели жених пришел? А я-то все думала, что ты выдумываешь все… — проговорил бархатистый голос, и к ним вышла моложавая женщина, очень похожая на свою сестру, такая же огненно-рыжая. — Извините, пожалуйста. Здравствуйте! — Она смутилась, увидев Савелия. — Я думала, Розочка разыгрывает нас. Зина! — Она протянула руку. — Савелий.
— Нет, вы правда тот самый Савелий? — Не знаю какой, но я действительно Савелий!
— Тот, тот! — закричала девочка, готовая обидеться.
— Мама, к нам в самом деле пришел Савелий! — громко сказала Зина в сторону кухни.
— Вот и хорошо: будем садиться за стол! — К ним вышла седая женщина лет шестидесяти пяти. — Вера Николаевна! — представилась она, не протягивая однако руки. — Идемте на кухню. — Но я как-то… — смутился Савелий. — Руки помойте в ванной, синее полотенце чистое. И без разговоров! — Сразу было ясно, кто командует в этой квартире.
— Ну, рассказывайте: где были, что видали? — спросила Вера Николаевна, когда все сытно поужинали. — Кстати, вы чей знакомый, Шуры или Сережи?
— И Розочкин тоже! — добавил Савелий. Девочка счастливо заулыбалась. — А повидать многое пришлось…
— Я слышала, вы тоже в заключении побывали? — прямо спросила Вера Николаевна. — Извините, что я так…
— Ничего. — Савелий улыбнулся. — Разобрались, реабилитировали…
— Это хорошо… — Пожилая женщина тяжело вздохнула.
— Мама! — предупреждающе воскликнула Зина, видимо зная, что за этим последует.
