В результате их мозгового штурма копия видеокассеты с оргией, где Малютин был главным действующим лицом, покоилась в кейсе Нугзара...
Джанашвили вернулся в Москву в разгар начавшегося в его отсутствие скандала вокруг заграничных счетов президентской Семьи. Скандал в Думе раздула фракция коммунистов, давно мечтавшая свалить ненавистного им Президента. Глава страны как будто не замечал шумихи, раскручивавшейся вокруг его имени: он, как слон, не обращающий внимания на гавкающую моську, хранил невозмутимое молчание, и, казалось, у него были на то все основания. Его пресс-служба отбивалась от зарубежных и российских газет, что на своих страницах громогласно трубили о нечистоплотности Семьи, защищала приближенных к Президенту помощников, пыталась доказать, что вся нынешняя война компроматов всего лишь выдуманная американскими журналистами история, которая призвана скомпрометировать Клинтона и вообще политику демократической партии в отношении России.
Но жару в общий огонь поддавала Генпрокуратура: оттуда постоянно просачивались намеки на то, что статьи в газетах имеют под собой некую почву. По отдельным фактам проводилось следствие, шли допросы, очные ставки, изучались предоставленные Генпрокуратуре западными коллегами документы...
Немалое участие в этом принимал Сергей Петрович Малютин, чья персона была в самом центре зарождавшегося политического урагана.
Поразмышляв, Джанашвили понял, что настала пора вступить в бой и ему...
Однажды утром Малютин, как всегда, в девять утра появился в приемной своего кабинета. Помощник, доложив о срочных звонках и поступившей почте, протянул ему небольшой желтый пакет.
- Вот, Сергей Петрович, вчера вечером доставлено офицером фельдъегерской службы из Госдумы. Кажется, это видеокассета, - уточнил он.
Следователь попросил не беспокоить его, взял пакет и, тщательно затворив дверь своего кабинета, вскрыл его, достал кассету и вставил ее в стоящую напротив его рабочего стола видеодвойку. Затем взял в руки пульт управления и, поудобнее усевшись за столом, нажал на пуск...
Первое, что он увидел, была большущая - во весь экран - мужская плоть, которую поглаживали чьи-то тонкие, по всей видимости, женские пальцы.
- Это что еще за порнуха?! - возмутился он.
В нем возник естественный порыв выключить телевизор, но чувство появившейся неизвестно отчего тревоги заставило следователя продолжить просмотр.
Постепенно на экране телевизора крупный план менялся на общий. Сначала Малютин увидел ту, которая с эротическими повизгиваниями забавлялась с возбужденной донельзя мужской плотью. У Малютина мелькнула мысль, что он, кажется, знает эту девицу... А когда увидел того, кого она ублажала, то горячая волна стыда окатила Сергея Петровича с ног до головы: покрывшись потом, он смотрел в телевизор и не узнавал самого себя. Казалось, на экране - добротно загримированный актер, играющий роль Малютина. Если бы Сергей Петрович не знал, что это действительно было с ним на самом деле, он ни за что бы не признался себе в том, что этот вконец осатаневший от необузданных ласк двух проституток самец на экране и он - опытный и неподкупный следователь Малютин - один и тот же человек...
Через пять минут вместо ходящих ходуном голых тел появились титры: "ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ..."
Утром следующего дня все информационные агентства выдали сенсационное сообщение: "Известный своим принципиальным подходом к ведению громких уголовных дел, возбужденных против ряда высокопоставленных лиц, следователь по особо важным делам при Генпрокуратуре России Сергей Петрович Малютин принял неожиданное решение выйти в отставку. В кругах, близких к Генпрокуратуре, никто не может точно сказать, чем вызвано это решение. Во всяком случае, оно никоим образом не связано с постоянным давлением, оказываемым на Малютина со стороны Семьи - об этом он сам заявил журналистам после принятого им решения..."
Коммунисты в Думе всполошились: скорополительный уход Малютина со своего поста путал им все карты. Было неизвестно, кто придет на его место и будет ли этот человек столь же принципиален и последователен, как Малютин. Поэтому вокруг отставки руководителя следственной группы закрутился настоящий водоворот.
Ведя свою подковерную борьбу с администрацией Президента и группировкой, стоящей за его спиной - кстати, тем же Велиховым, - думские коммунисты, прикрываясь заботой о народе, на самом деле смыкались, сами того, быть может, и не ведая, с не менее мощной, чем президентская команда, финансово-промышленной группировкой, которая давно хотела оттеснить президентских фаворитов от государственной кормушки.
На беду простых людей, ситуация в стране зашла настолько далеко, что всеми финансами в России распоряжались три-четыре центральные банковские и промышленные группы и несколько региональных, масштабом поменьше. Никто уже точно не мог сказать, по каким правилам действовали эти группы: по официальным или по теневым уложениям, похожим скорее на те, что должны преследоваться Уголовным кодексом...
Политики, финансисты, промышленники, директора крупных государственных предприятий, министры отраслей и прочие примкнувшие к государственной кормушке люди сходились, расходились, строили непонятные всему миру - и российским людям в том числе - альянсы и политические объединения, но все эти интриги вертелись только вокруг одного: кто, как и сколько нахапает в свой карман...
Немногочисленные честные люди, такие, как Малютин, оказавшись по воле случая в государственных структурах, пытались переломить ситуацию на пользу стране и в интересах бедствующего народа, но силы были явно неравными, и хищники, то и дело загрызая друг друга, по-прежнему оставались у руля.
Нугзар Джанашвили, представляя одну из наиболее преступных финансово-промышленных группировок, с восторгом наблюдал за тем, как развиваются события: в таком бедламе, который возник после решения Малютина покинуть свой пост, можно было спокойно ловить крупную рыбу.
Единственное, что его не устраивало, - в результате ухода Сергея Петровича силу набирали те, кто фактически являлись его конкурентами. Оказалось, что Нугзару тоже невыгоден уход Малютина со своего поста. Ему был нужен свой прирученный имеющимся на него компроматом следователь, а не абстрактный новый человек, подходы к которому еще только предстояло искать...
Нисколько не жалея о том, что, подкинув кассету Малютину, он собственноручно выпустил джинна из бутылки, Нугзар Джанашвили все-таки решил, что надо будет надавить на важных людей. Он поручил своему референту Виктору Мирскому - тот был виртуозом этого дела - дать взятки, кому нужно, и эти люди стали играть за Нугу: делать все, чтобы отговорить Малютина от его решения.
В конце концов давление, оказываемое на Сергея Петровича, принесло свои плоды. Малютин решил, что данная ситуация действительно не самое подходящее время для ухода с работы и только сыграет на руку всякого рода проходимцам и преступникам.
Несмотря на то что ему теперь постоянно приходилось думать о кассете с компроматом на него, Малютин надеялся, что, оставаясь на своем посту, принесет стране больше пользы.
