Это уже «были настоящие бугаи, которые напомнили ему о деревенском кузнеце Василии, с которым он только раз, да и то по пьяному делу, схлестнулся, после чего очнулся в больнице со сломанной челюстью и выбитыми зубами. С той поры никогда не задевал этого „мордоворота“ даже по пьяному делу.
— Четверо на одного! — с русской удалью воскликнул Харитон и тут же выставил вперед свои кулачища.
— Ты чего, мужик, с катушек съехал? — зло бросил тот, что первым оказался возле «народного депутата». — А ну лапы за голову!
Харитон хотел было пройтись по его «матушке» и по всем остальным его родственникам, но в этот момент увидел у него в руке черный ствол пистолета.
— Мать твою! — всплеснул руками Харитон. — Чего это ты на меня с пушкой своей? Ты что, нехристь, что ли? Или боишься со мной на кулаках побороться?
— Ты что, сиволапый, не слышал, что ли? — зло рявкнул тот, быстро оглядываясь по сторонам: привлекать внимание посторонних ему совсем не хотелось.
— Да что вам от меня надо-то? — не унимался Харитон.
Трудно сказать, когда бы кончилась эта словесная перепалка, если бы тот, которого он сбил с ног, не подкрался сзади и не съездил ему в затылок рукоятью пистолета. Харитон сумел еще повернуться и с удивлением взглянуть на обидчика, но на большее его не хватило: он повалился вперед и точно бы вмазался лицом в асфальт, если бы его не подхватили сильные руки незнакомцев.
Как мешок с картошкой, его запихнули в машину и там на всякий случай прыснули чем-то из баллончика в нос, после чего Харитон вырубился окончательно.
В загородном коттедже, куда его доставили, все было готово для долгожданного гостя: вышколенная охрана, комната с плотно прикрытыми ставнями, запасы продуктов. Когда находящегося в прострации Харитона внесли в холл, главарь, внимательно осмотревший внесенного депутата, неожиданно сказал:
— Это не тот.
— Как не тот, мы действовали строго по инструкции!
— Произошла маленькая накладка. Отдыхайте до послезавтра. И тогда сработаете по плану.
— А с ним-то что?
— Останется пока здесь — доктор уже выехал.
Велихов распорядился вколоть незадачливому депутату-фермеру сильнейшее психотропное средство, под воздействием которого человек, отвечал на любые вопросы только правду. Нанятый банкиром светило психиатрии намучился с Косулиным, задавая тому самые каверзные вопросы и не получив ни на один из них вразумительного ответа.
«Все про кукольный театр, про коров, телок и надои, да и еще про дочку!
—докладывал он потом Велихову. — Он даже вашей фамилии не знает!»
Так до конца и не успокоившийся Велихов все-таки приказал отпустить Косулина.
Через день ранним утром депутата Косулина, обнимавшего фонарный столб у гостиницы «Россия», обнаружил дежурный милиционер. Проверив на всякий случай документы, старшина с миром отпустил его, подумав про себя: «Вот они, наши народные избранники, только-только выбрали их, а они уже на фонарях висят… лыко не вяжут… Мать их!..»
Милиционера озадачило, что от депутата алкоголем не пахло, а уж на наркомана он и вовсе никак не походил.
Придя в себя, Косулин немедленно отбыл в родную деревню, всерьез подумывая отказаться от депутатского мандата.
«И на хрена мне вся эта их петрушка?» — резонно спрашивал он себя.
А запланированные похищения двух влиятельных и известных депутатов вскоре прошли без сучка без задоринки, как и рассчитывали руководители Великого Ордена. В Государственную Думу посыпались запросы, зашумела пресса. Началось следствие.
И все бы, как обычно, ушло песок, но в обществе нагнеталось предвыборное напряжение. Все с трепетом и страхом ждали очередных новостей. Как-то уж очень странно скончался Собчак, кстати, университетский профессор исполняющего обязанности Президента. Инфаркт? Или что-то еще? Последовало еще несколько странных смертей известных людей из разных кругов общества. Были ли они естественными?
В средствах массовой информации появились сообщения о готовящихся покушениях на Путина, которого чеченские полевые командиры приговорили к смерти.
Страна жила ожиданием перемен, но ее многочисленные недруги не дремали… Тем временем российская армия перешла к освобождению столицы Чечни — Грозного. После занятия города началась зачистка его территорий от бандитов, в изобилии скопившихся в столице за годы анархии. Опыт предыдущей чеченской кампании помог нашим войскам снизить потери до минимума. Теперь российские генералы побеждали врага не количеством солдат, а количеством и качеством техники.
На очереди были задачи: зачистка горных районов от укрывшихся там террористов и налаживание мирной жизни во всей Чечне.
Несмотря на вой западной прессы, которая пыталась представить все действия российского правительства как геноцид чеченцев, население республики, уставшее жить по бандитским законам, в постоянном страхе, в массе своей перестало видеть своего защитника в человеке с мусульманской повязкой на голове и автоматом в руках. Но, конечно, до настоящего мира в Чечне и восстановления элементарной законности было еще далеко.
А Россия жила ожиданием президентских выборов и надеждой на то, что после них все переменится к лучшему. Русские люди веками верили в доброго царя…
Эпилог
Закончилась и зима. Савелий Говорков не обрел покоя, ловя то наркодельцов, то бандитов. Иногда он забегал к своему названому брату Андрею Воронову и неизменно удивлялся тому, как за время его отсутствия вырос сынишка Андрея.
— Он растет как на дрожжах! — говорил Савелий, поднимая на руки «племяша», как он звал Воронова-младшего.
— А ты бы еще несколько месяцев не приходил, — смеялся Андрей, — тогда ты пацана и вовсе бы не узнал.
Однажды, вернувшись к себе домой на Фрунзенскую набережную после очередного посещения Вороновых, Савелий уснул на своей жесткой постели и увидел странный сон.
Ему приснилась его любимая Розочка. Поначалу Савелий даже не узнал ее. Она как будто сошла с полотна Рафаэля, ее облик напоминал известную всему миру картину «Мадонна с младенцем»: такое же темное, со шнуровкой на груди платье до пола, такая же грациозная, спокойная и умиротворенная поза, гладко зачесанные волосы, похожий взгляд…
На руках Розочка держала пухлого младенца. Он был совсем голенький, и Савелий рассмотрел, что это мальчик. Розочка склонялась к его светлой головенке, нежно касаясь губами выпуклого розового лба, а затем протягивала руку вперед и говорила сыну:
— Смотри, сынок, вон твой папа!
К сожалению Савелия, причудливый сон так же неожиданно оборвался, как и начался, и он так и не успел понять, на кого же показывала Розочка.
Проснувшись, он долго не мог прийти в себя — настолько реален был этот сон. Он твердо решил, что надо наконец-то собраться с духом и выяснить отношения с любимой до конца: если они любят друг друга, тогда почему же, черт возьми, они не могут быть всегда вместе?!
