— Нет-нет, мы выезжаем, — поспешно ответила Полли, не желая каких-либо осложнений.
Она повезла коляску к выходу из парка.
Полли ничего не заподозрила потому, что хорошо знала Майкла как близкого друга своих хозяев. А кроме того, она вовсе не следила за передвижениями Бешеного по НьЮ-Йорку и не могла знать, что сегодня утром, когда они все еще спали, Савелий уехал в аэропорт. Расчет был безошибочным.
У входа в парк красавчик махнул рукой, и через несколько минут перед ними остановился небольшой шикарный фургончик, в него занесли коляску со спящим малышом, посадили рядом нянечку, и вскоре машина увозила их в неизвестном направлении…
Глава X. Поиски Савушки
У выхода из самолета Савелия встречал Майкл Джеймс. В глубине души Савелий надеялся, что при встрече тот его обрадует сообщением, что похитителей сына вычислили и Савушка с Розочкой дожидаются его дома. А еще приходило в голову, что никакого похищения не было и над ним просто решили пошутить. Он даже дал себе слово, что не будет особенно злиться на столь жестокий розыгрыш. Но, едва взглянув на генерала, Савелий понял, что его хрупкая надежда рассыпалась, как карточный домик: Майкл стоял понурый и взволнованный.
— Здравствуй, приятель! -хмуро проговорил он.
— Привет, Майкл! Никаких новостей?
— К сожалению. — Генерал развел руками.
— Машина на стоянке?
— Нет, она внизу на поле.
Они прошли через служебную дверь рукава-тоннеля и спустились по лестнице к выходу из аэропорта. Когда они сели в машину, Савелий сказал:
— Рассказывай, только поподробнее…
— Собственно, и рассказывать-то почти не о чем, — Майкл вздохнул. — Хотя Полли не вернулась к обычному сроку, Розочка не очень взволновалась, но когда они не появились и через час, она не на шутку всполошилась и бросилась искать их в тех местах, где они обычно гуляли…
— Извини, Майкл, нельзя ли поближе к сути?
— Ты же сам просил подробнее.
— Ну не настолько же.
— Как скажешь… Когда Розочка поняла, что с ребенком и с Полли что-то неладно, она позвонила мне. Я тут же выехал к вам домой, прихватив пару толковых офицеров, имеющих опыт в подобных делах…
— И? — насторожился Савелий, почувствовав в голосе Майкла некую вину.
— Когда мы приехали, Розочка сказала, что звонил кто-то и писклявым голосом с непонятным акцентом потребовал за возвращение ребенка миллион долларов… На сбор суммы дал ровно двадцать четыре часа. О способе передачи денег обещал сообщить ровно за час до истечения срока…
— Определить номер вы, конечно же, не успели, — проговорил Савелий, не надеясь на положительный ответ: и так все было ясно.
— Честно говоря, до этого звонка мы не были уверены, что произошло похищение, — ответил Майкл, — не сердись, дорогой…
— Я понимаю, — вздохнул Савелий, — я и сам до разговора с тобой подумывал о розыгрыше.
— За такой розыгрыш можно и по голове настучать.
— Сейчас телефон на прослушке?
— Обижаешь, приятель.
— Остается только ждать.
— Ждать и готовиться.
— Скажи, а тебе не приходило в голову… Это я так, в порядке бреда… Попристальнее присмотреться к Полли?
— Ну почему бреда? Мне кажется, нужно проверять любые версии, даже самые бредовые… Именно потому я с нее и начал, — ответил Майкл. — Мои ребята высветили всю ее жизнь, привычки, характер, даже с ее зубным врачом побеседовали, с каждым из родственников пообщались… Побеседовали даже с ее первым мужем…
— Пусто-пусто?
— Отрицательный результат — тоже результат, — заметил Майкл.
— Все вы генералы похожи, — вяло сыронизировал Савелий. — Богомолов тоже так говорит.
— Станешь генералом, и сам будешь так говорить, — парировал Майкл, — а мудрость, она приходит с опытом. Во всяком случае, то, что Полли исключена из числа подозреваемых, придает ситуации некоторый оптимизм.
— В каком смысле? — скептически буркнул Савелий.
— Во-первых, малыш находится под присмотром близкого человека, потому что взяли его скорее всего вместе с няней.
— А что во-вторых? — Савелий не скрывал иронии.
— Во-вторых, — никак не реагируя на его тон, продолжил Майкл, — дает нам основание думать, что похитители достаточно сердобольные люди, если решили не травмировать ребенка и оставили с ним няню.
— Ее могли прихватить лишь для того, чтобы не оставлять ненужного свидетеля, — возразил Савелий.
— А зачем лишние хлопоты, когда можно было: тюк по голове, и нет никакого свидетеля? Ведь гораздо проще ребенка держать в заложниках, чем взрослого человека, хотя и женщину, не так ли? Взрослый человек, притупив бдительность охранников, может и какой-нибудь знак подать на волю, и о помощи попросить…
— Может, ты и прав… — вздохнул Савелий, но тут же «подбросил перчика в дежурное блюдо»: — Если, конечно, в ближайшие дни вы не прочитаете в сводках полиции, что нашли Полли с «тюк по голове» где-нибудь на окраине города.
— Надеюсь, что мои прогнозы окажутся ближе к истине, — не сдался Майкл.
— Дай-то бог… — сказал Савелий и спросил о том, что его мучило едва ли не с первой минуты, когда услышал сообщение о похищении Савушки: — Как Розочка? Наверное, места себе не находит?
— Ты будешь очень удивлен, но твоя жена держится на редкость молодцом: никаких истерик. Конечно, не знаю, что творится у нее в душе, но виду она не подает. Не претендую на оригинальность, однако думаю, что твоего возвращения Розочка ожидает с большим нетерпением.
— А мне совсем нечем ее успокоить, — едва не со стоном произнес Савелий,
— не знаю даже, с чего начать!
— Успокойся, приятель! Я уверен, что ты еще не знаешь, как изменилась твоя Розочка за то время, что вы не виделись.
В интонации Майкла Джеймса было нечто, что насторожило Савелия.
— О чем ты, приятель?
— Мне думается, что ты сам должен разобраться в этом, — многозначительно ответил тот.
Все попытки разговорить генерала ни к чему не привели, к тому же они уже подъехали к дому Розочки.
— Зайдешь? — спросил Савелий.
— Нет, приятель, я же еще должен миллион найти, — ответил Майкл. — Ты не волнуйся, мои спецы у вас круглосуточно дежурить будут, до тех пор пока мальчика твоего не вернем. К назначенному часу я приеду…
Не успел Савелий войти в ворота, как ему навстречу выбежала Розочка. Ее глаза не были заплаканными, но Савелий сразу почувствовал, с каким трудом она сдерживается. Темные круги под глазами говорили о бессонной ночи. Тем не менее ее первые слова были обращены к нему:
