Как они выживают здесь? — спросил Савелий.
В этот момент Ахмад осторожно объезжал очередного оборванного «купца», разложившего свой товар — пяток ржавых висячих замков старинной работы — прямо на земле.
Контрабанда, — односложно ответил Ахмад. — Они все — контрабандисты. Торгуют женщинами для гаремов, немного наркотиками, немного спиртным, немного сигаретами… Короче — всем понемногу, и город выживает.
А откуда они берут всю эту контрабанду?
Ахмад едва не врезался от изумления в ближайший
дувал.
Никогда и никому не задавайте этот вопрос, — убедительно попросил он, дав задний ход. — Не проживете и пяти минут, после того как кого‑нибудь из местных об этом спросите…
Ахмад остановил джип, они покинули машину. Только сейчас Савелий понял, какая стоит жара. Там, не берегу моря, она так не ощущалась, как здесь, откуда до Сахары — уже рукой подать. Савелий моментально взмок и старался держаться в тени домов. Точнее сказать, в тени того, что было похоже на дома. В основном архитектура городка Медеа поражала своей примитивностью.
Главенствовали невысокие постройки с плоскими крышами. Окна в постройках были большой редкостью. Все дома выходили на улицу глухой стеной. Поэтому, когда двое путников пробирались по улицам, Савелию казалось, что они идут грязными задворками, хотя это был самый центр городка.
Спортивная сумка, казавшаяся поначалу легкой, превратилась в чугунную. Савелий то и дело останавливался и перекладывал ее с плеча на плечо.
Это — руины старой крепости, — пояснил Ахмад, бодро вышагивая рядом и не выказывая никакой усталости. — Ее воздвигли еще в эпоху нумидийских царей, в третьем веке. — С этими словами Ахмад ткнул пальцем в основательно обрушенную стену с зубчатым краем.
А сломал кто?
А все долбили, кому не лень, — охотно пояснил Ахмад. Ему нравилось просвещать малосведущего в африканской истории европейца. — При Арабском халифате ломали, во времена Фатимидов ломали… Лет сорок назад здесь стоял гарнизон французского легиона, сто двадцать человек. Однажды утром их полковник проснулся и пошел в казарму. Они все, сто двадцать солдат, лежали каждый в своей койке с перерезанным горлом. Говорят, крови в казарме было по колено. После этого здесь уже никто не жил.
И что здесь теперь?
Как что? Руины, памятник…
Только сейчас Савелий понял, почему они оставили машину. По острым обломкам необожженных глиняных кирпичей можно было пройти только пешком. От машины здесь проку никакого, только двигатель загубить. Миновав руины, вышли к неширокой речке, струившейся между крутыми берегами, поросшими колючим кустарником. Речка оказалась маленькая, но буйного нрава. Поток грохотал так, что у Савелия заложило уши.
Через речку был переброшен мостик, сложенный из камня. Брызги воды поднимались выше перил моста, оседали на нем и от этого камни покрылись зеленоватой слизью. Мостик упирался в обветшавшее строение, напомнившее Савелию вокзал пригородной электрички.
— Здесь — вход в рудники, — кратко пояснил Ахмад и, помедлив, добавил: — Здесь мы разделимся. Вы направитесь по главному ходу. Я двинусь по запасному. Он находится примерно в полукилометре отсюда.
«Ну и расстояния!» — поразился Савелий.
Получалось, что там, под землей, раскинулся целый город.
Прощаться не стали, молча подняли руки, желая друг другу успеха, и разошлись. Савелий зашагал по каменному мостику, Ахмад скрылся среди развалин.
Подойдя к зданию, Савелий внимательно огляделся. Ни до этого, ни в данный момент он не заметил ровным счетом никакого преследования или наблюдения. Или же наблюдатели были слишком хитры.
Здание внутри оказалось на удивление чистеньким. Вероятно, здесь иногда убирали, чтобы не раздражать туристов. На стенах виднелись надписи на разных языках. Это еще раз доказывало, что туристы во всем мире одинаковы и хотят оставить память о себе.
Пройдя по гулкому зданию несколько шагов, Савелий оказался перед обитой крест накрест толстой железной полосой маленькой железной дверкой, на которой висел внушительный замок. Савелий усмехнулся, поставил сумку на пол. Извлек из нее лазерный резак и через несколько минут оказался уже по ту сторону двери. Тщательно закрыл ее за собой, зажег фонарик и отправился в путь.
На фонарике имелась полукруглая скоба. Савелий раздвинул ее и теперь фонарик можно было укрепить на голове. Руки оставались свободны.
Поначалу путь не представлял большого труда. Наоборот, прохлада подземелья оказалась на диво приятна и Савелий внутренне радовался, что наконец- то избавился от жары. Луч фонарика на пару десятков метров вперед освещал ровный каменный пол, отполированный ногами десятков тысяч туристов. Потолок коридора был метра три в высоту, не меньше. Короче, это оказался самый настоящий тоннель.
«Едва ли здесь можно что либо найти, — размышлял Савелий, поглядывая по сторонам и высвечивая лучом фонарика стены тоннеля. — Разве что сумею наткнуться на следы тех, кто обосновался здесь не как турист…»
Савелий внезапно остановился. У него появилось странное ощущение, что пол тоннеля пришел в движение. Савелий опустил луч света и увидел огромные полчища крыс, стремительно продвигающиеся по направлению к выходу из тоннеля. Что‑то напугало грызунов до полного беспамятства. Что‑то заставило их покинуть обжитые пространства этого укромного местечка и рваться к солнечному свету. Значит, там, впереди, таится еще большая опасность, чем бескормица и жажда Сахары.
Через некоторое время он подошел к перекрестку. Точнее, так поначалу показалось. Здесь, в тоннеле, обнаружились ответвления в обе стороны от основного канала. Основной же канал тоннеля устремлялся дальше в темноту. Савелий решил исследовать одно из ответвлений. Пройдя пять десятков шагов, он уперся в глухую стену. Раздосадованный, он хотел было развернуться и уйти, но что‑то привлекло его внимание на самой стене. Ему показалось, что она покрыта трещинами, причем относительно свежими. Потрогав трещины, он убедился, что они разбегаются от небольших вмятин на монолитной гранитной стене.
Посветив на пол, нашел обрывки бумаги. Как ему показалось, бумагу использовали все‑таки не для туалетных целей. Поэтому он нагнулся, собрал обрывки и сложил вместе. И вздрогнул от неожиданности.
Перед ним находился портрет Президента США Билла Клинтона, во многих местах пробитый пулевыми отверстиями!
Савелий оставил бумагу и пошел обратно, внимательно осматривая пол, изредка наклоняясь. Когда он добрался до разветвления, он держал в руках около десятка автоматных и пистолетных гильз. По виду — они от АК, «Глока» и «Беретты». Все — любимые террористами всех стран модели оружия. Вывод напрашивался сам собой.
Пещеры обитаемы и их обитатели — люди с серьезными намерениями, если решили организовать здесь тир, а для пристрелки остроумно использовали плакат с широкой физиономией американского президента.
