время.
В камере, куда Лайн направлялся, содержались пятеро молодых иракцев, подозреваемых в том, что они члены «Армии Махди», которую возглавлял молодой шиитский айятолла Моктада аль–Садр, провозгласивший вооруженный джихад против американских захватчиков. Там заправлял допросом рослый парень с красивым, но туповатым лицом, капрал Чарльз Грейнер. Ему в помощь Лайн определил двух рядовых из Алабамы и двух девиц, Сабрину Харман и Линди Ингленд.
Действо было в самом разгаре, когда Лайн присоединился к своим подчиненным. Он дал им четкое указание вырвать у иракцев признание в том, что они убивали американских солдат и тех соотечественников, что пошли на сотрудничество с американской администрацией. Хотя у одного из арестованных нашли автомат Калашникова, а у другого — гранату, никаких иных доказательств не имелось.
Опытный психолог, Лайн прекрасно знал, что для мусульманского мужчины сексуальное унижение страшнее смерти, потому приказал одеть арестованных в прозрачное женское белье. Молодые иракцы с поникшими головами, тупо уставившись в пол, сидели на нарах.
При виде вошедшего Лайна Грейнер во все горло заорал:
Вста–а-ать!
Работавший по контракту с администрацией США в Ираке местный переводчик Адель сказал это по- арабски.
Заключенные вяло поднялись.
С ледяной вежливостью Лайн спросил:
Где находится руководитель вашей подпольной организации? Кто еще в нее
входит? Нам нужны имена и адреса.
Местный толмач перевел.
Один из молодых людей поднял голову и, с нескрываемой ненавистью глядя на Лайна, что‑то коротко ответил.
Адель немедленно сделал перевод:
Он говорит, что никакой организации нет. А автомат и гранату они случайно
нашли.
Наш патруль задержал их недалеко от места, где были найдены два убитых
американских солдата. Им это известно? Кто этих солдат убил? — Лайн не повышал голос.
Другой молодой арестованный что‑то невнятно буркнул, что в переводе Аделя прозвучало:
Они никого не убивали…
Лайн выразительно посмотрел на Грейнера.
Действуйте, капрал, по известной вам инструкции, — сказал он и добавил: — Я
скоро вернусь.
Он поспешил в одиночную камеру, где находился ученый–химик. Бедняге досталось по полной программе.
Аль–Измирли сидел на стуле обнаженный, с руками, связанными за спиной, и опутанный проводами.
Его пытали электрическим током, пропуская заряд через половые органы. Ученый стонал, подвывая, словно раненный волк. Видно, кричать у него уже не осталось сил.
Скажите, профессор, где хранятся вещества зарина, фосгена, горчичного газа?
— деловито, как будто бы на обычной бизнес–встрече, поинтересовался Лайн.
Все эти запасы по указанию комиссии ООН давно уничтожены, — пролепетал
аль–Измирли.
Вы, оказывается, неисправимый лжец, профессор, — раздраженно бросил Лайн
и, обращаясь к своим подручным, распорядился: — Продолжайте, ребята, вы знаете, что дальше делать.
Так точно, сэр! — радостно отозвался старший сержант Фредерик.
Лайн вернулся в камеру, где допрашивали подозреваемых в терроризме.
Капрал Грейнер действовал строго по инструкции: молодые люди, уже даже без женских тонких и коротеньких трусиков, были построены в тесный кружок и мастурбировали, касаясь ягодиц впереди стоящего. Тот, кто пытался отстраниться или не усердствовал в этом постыдном публичном акте, немедленно получал удар дубинкой. Сабрина снимала на камеру широко улыбающуюся Линди на фоне происходящего.
Заметим, что один из несчастных достиг оргазма и капрал толкнул его изо всей силы. Араб с глухим стуком рухнул на бетонный пол. Пока он приходил в себя, Линди ловко надела на его шею собачий ошейник. Затем рывком поставила ошалевшего парня на четвереньки и так позировала перед объективом видеокамеры.
Грейнер одним увесистым тычком повалил на пол остальных арабов, и девицы принялись прыгать на их обнаженных телах. Раздались глухие стоны.
Лайн по натуре не был садистом. Он искренне считал себя борцом за свободу, так что зрелище, свидетелем которого он оказался, не доставило ему никакого удовольствия. Уходя, он вызвал Грейнера в коридор.
Не давай им передышки, допроси по одному кто‑то должен расколоться. Адреса
передай дежурному из военной полиции, — приказал Лайн.
Слушаюсь, сэр! — Грейнер преданно ел босса взглядом. — Уверен, что после
такой обработки они запоют, как утренние птички! — усмехнулся он.
Вечером Лайн подвел итоги дня. Трое из подозреваемых в терроризме сломались и назвали сообщников. Капрал не ошибся. Сходные результаты дали и другие допросы «с пристрастием». Ничего не удалось добиться от профессора–химика аль–Измирли. Он скончался, как было написано в медицинском заключении, «от острой сердечной недостаточности».
Офицер медицинской службы Нил Уоллин, принесший Лайну это заключение, неодобрительно сказал:
Я все понимаю, Роджер. У нас равные цели. Мы лечим, а вы калечите,
поскольку нам нужна информация. Но я вынужден призвать вас и ваших людей не преступать определенных границ. В противном случае я буду обязан, как медик, поставить в известность высшее командование о том, как вы обращаетесь с заключенными.
Возмущению Лайна не было предела — эти чертовы либералы проникли и в армию. Куда катится Америка? Но этот лысый унылый очкарик спокойно может написать куда угодно, а знает он много, ежедневно совершая медицинский обход большинства камер.
Потому Лайн взял себя в руки:
Непременно учту ваши замечания, Нил. Я сам вижу, что иногда ребята
проявляют излишнее рвение. Постоянно стараюсь их сдерживать. А с другой стороны, чем эти простые парни из американской глубинки, потомки трудолюбивых и богобоязненных фермеров, могут ответить на призыв Усамы Бен Ладена «убивать любого американца, военного или гражданского, до тех пор, пока разбитая американская армия не покинет территорию исламских государств».
Но христианская вера предполагает милосердие и сострадание к искренне
заблуждающимся, — убежденно произнес Уоллин, бывший, в отличие от протестанта Лайна, ревностным католиком.
— Закоренелые преступники, в том числе и откровенные враги Америки, не могут рассчитывать на милосердие, — торжественно провозгласил Лайн. — Прекрасный пример в том подает нам наш Президент. Вы знаете, Нил, что за те шесть лет, что Джордж Буш–младший был губернатором Техаса, полторы сотни мужчин и две женщины были приговорены судами этого штата к смертной казни. И все до единого были казнены. Губернатор Буш ни разу, представьте себе, ни разу не воспользовался своим конституционным правом помиловать преступника! Таким решительным и последовательным лидером должна гордиться любая страна! А я и мои подчиненные всего лишь скромные ученики нашего Президента.
