— Мог бы мне сказать! — возмутился Млей.
Я прыгал к нему спиной.
— Где Ха? — спросил Млей.
— Дублёнки тут! — заорал я какой-то парочке,
размахивая руками.
— Ладно… — протянул Млей. — Ты забрал машину?
Я упорно прыгал
— Думал, я приду выпрашивать её у тебя? —
продолжал злиться Млей.
— А где метро? — спросил мужчина в клетчатом
пальто.
— И не подумаю! Я себе новую куплю! У меня-то деньги
есть!
— Дублёнки тут! — заорал я, чтобы не начать орать
на Млея.
— А где метро-то? — снова спросил мужчина.
Пошёл снег. Снежинки скапливались на голове Млея и, не тая,
образовывали снежную шайку.
Я прыгал, и поэтому с моей головы их сносило, и они падали
на асфальт.
Мужчина в клетчатом пальто махнул рукой и пошёл дальше по
Ленинградскому проспекту.
Я так увлечённо прыгал, что не видел, когда уехал Млей.
Ха не появлялся до самого вечера.
— Дублёнки тут! — твердил я без энтузиазма редким
прохожим.
— Для первого раза неплохо, — похвалил меня Ха,
когда наконец неспешно ко мне подошёл. — Ты чего потом делаешь? Может, в
пиццу зайдём?
— Нет, у меня свидание, — устало сказал я.
У меня не было никаких сил шевелить руками, разговаривая с
Кариной. Но в этот день она была в настроении поболтать.
Я смотрел на неё, устроившись в подушках на диване. Она
рассказывала мне про какие-то новые книги и фильмы. И про то, что хочет
кошечку.
— Ты любишь кошечек? Я тебя уже три раза об этом
спрашиваю! — Карина немного рассердилась.
Я спохватился.
— Конечно! — Я поднёс руку к сердцу. — Я
обожаю кошечек!
Часа через два я решил, что можно уходить.
— Спокойной ночи, — сказал я ей руками.
— Почему ты уходишь так рано? — расстроилась она.
— Был тяжёлый день на работе, — объяснил я и
покосился на её водителя. Он недовольно рассматривал меня. — Я
приду, — пообещал я напоследок
— Приходи. Я возьму для тебя этот фильм! Хочешь? —
спросила она.
— Конечно! Мне будет очень интересно его посмотреть.
— Тебе взять американскую версию или
европейскую? — уточнила Карина.
— И ту, и ту, — сказал я, потому что прослушал, о
чём идёт речь.
Я поцеловал её в щёку, при этом она закрыла глаза, а потом
водитель проводил меня до выхода.
Карина редко выходила из дома. Я считаю, это просто чудо,
что мы с ней встретились тогда в магазине.
Когда я пришёл подменить Ха на Ленинградке, Млей был уже
там.
Ха высоко прыгал, пытаясь согреться, а Млей приставал к
прохожим:
— Зайдите в магазин, вам понравится! Я поздоровался с
Ха.
— Давай ты будешь раздавать флаерсы! — предложил
мне Млей.
Не обращая на него никакого внимания, я забрал щит у Ха.
— Ты что, со мной не разговариваешь? — спросил
Млей.
— Я хотел, — сухо ответил я. — И довольно
долго. А теперь мне это неинтересно.
— Вот как? — разозлился Млей.
Я пожал плечами.
Млей обиженно отвернулся.
— Пойдём, Ха, — сказал он. — А то мне надо
ещё в «БорисХоф» заехать — машину купить. Какую-нибудь получше. Что это мы с
тобой на такси ездим, будто у нас денег нет!
Ха, подпрыгивая, побежал догонять Млея. Млей попросил
остановить такси у цветочного киоска.
С некоторых пор он полюбил цветы. Он покушал их огромными
охапками и привозил в гостиницу.
— Опять цветы? — недовольно поморщился Ха.
— Я быстро, — пообещал Млей и купил все белые
розы, которые были у продавщицы. Шестьсот двадцать девять штук.
Ха сидел на заднем сиденье весь в цветах и боялся
пошевелиться, потому что шипы вонзались в него со всех сторон.
— И воняют! — пробурчал Ха.
— Пахнут! — возразил Млей.
— И колются! — жаловался Ха.
— Потерпи, сейчас уже приедем.
— Твой друг Тонисий не ездит в Шереметьево! —
вдруг вспомнил Ха — Зачем я только пустил его?!
— Ты можешь переехать ко мне! — неожиданно
предложил Млей, и ему самому эта идея очень понравилась.
— К тебе? — Ха покосился на цветы.
— Ну да! — радовался Млей. — И тогда ты
можешь бросить свою работу!
— Ну, не знаю… — вздохнул Ха.
— Подумай! — уговаривал Млей.
— Правда, воняют, — неожиданно сказал таксист.
Млей отвернулся к своему окну и замолчал.
— Я подумаю, — пообещал Ха.
Млей кивнул.
— Ты же понимаешь, что это непростое решение,
Млей! — Ха понял, что Млей обижается.
Таксист остановил машину у офиса Млея.
— Взять и сразу отказаться от всего, что есть в жизни, —
рассуждал Ха — От всего, к чему я привык. И что я люблю…
— Я понимаю, — ласково проговорил Млей, отсчитывая
таксисту двести рублей. — Но я не тороплю тебя. Подумай.
— Подумаю. Обещаю, — сказал Ха.
Он вытаскивал цветы из багажника, с заднего сиденья, и
переносил их в офис. У секретарши уже были наготове вёдра.
Последним из машины, с розочкой в руке, вышел Ха.
— Ты недолго? — спросил он Млея.
— Нет-нет! Максимум час.
Ха попросил секретаршу принести чаю, а Млей заказал пиццу
диабло.
— И мы поедем в «БорисХоф»? — уточнил Ха.
Млей кивнул, загружая компьютер.
Капсул оставалось совсем чуть-чуть. Они с Натальей Петровной
приняли решение поднять цену. Млей обещал ей, что добудет ещё, просто вопрос
времени.
Позвонила Жанна, но Млей не взял трубку. Последнее время,
из-за кризиса в стране, у её мужа были огромные проблемы на работе. Ему
пришлось заморозить все проекты, которые нуждались в финансировании. Банки
отказывались платить деньги.
Жанна боялась, что через несколько месяцев они могут
разориться.
Жанна, видимо, решила, что Млей не в офисе и перезвонила ему
на мобильный.
Млей не ответил.
Компьютерная программа загрузилась. Они могут обслужить ещё
восемнадцать клиентов. И всё.
«Побольше морковки, — подумал Млеи. — Пусть едят
одну морковку, может, похудеют и без моих капсул?»
