Она медленно поднимается по своим ступеням — никто из
соседей не должен догадаться. Он приходит к ней через внутренний дворик. Он
сжимает её в своих объятиях так, словно она станет вырываться. Она не станет.
Она любит его.
— Бежим завтра! — говорит он
Она отводит взгляд. Это должно быть его решение. Потому что
это его жена и его дочь.
— Умоляю! Или я убью её! — Он становится на колени
и обнимает её нога.
— Бежим, — еле слышно говорит она.
— На рассвете. Ты не передумаешь?
— Я люблю тебя.
— И я тебя.
Она — это та, которую теперь зовут Галя. Его жена — это её
ненавистная в этой жизни сестра, которая считает, что имеет право брать её
вещи.
Я подошёл к окну.
Люди сидели за летними столиками ресторана, пили вино и не
обращали внимания друг на друга.
Наталья Петровна распахнула перед Млеем огромные стеклянные
двери.
— Добро пожаловать в твой офис, Муся! —
провозгласила она.
Белая кожаная мебель, а на стенах — в чёрных матовых рамах —
изображения самых лучших женских фигур планеты Земля. Тут и Мерилин Монро, Кейт
Мосс, Гвинет Пэлтроу и Анжелина Джоли, Анна Семенович и Оксана Робски.
В узких стеклянных шкафах — колбы и коробочки со
всевозможными органическими соединениями.
— Нам нужна легенда, — сказала Наталья
Петровна. — То, что ты не знаешь, откуда берутся твои таблетки, нам не
подходит.
Они зашли в кабинет Млея — над большим лакированным столом
висел портрет президента России.
— Пусть посетители думают: с чего это здесь портрет
президента? — улыбнулась Наталья Петровна
— И что это будет за легенда? — спросил Млей.
Он сел за лакированный стол и придвинул к себе вазу с
орешками.
Наталья Петровна забралась с ногами в кресло напротив. Её
острые шпильки впились в тонкую кожу кресла.
— У тебя есть варианты? — поинтересовалась она.
— Может, это специальная еда инопланетян? —
предположил Млей.
— Бред, Мусечка! — Её взгляд упал на портрет над
столом. — Давай так: правительственная разработка. Но всё засекречено.
Только для своих. Месячный курс — 60 тысяч евро.
— Ты же за неделю похудела! — удивился Млей.
— За неделю драть 60 тысяч евро неприлично. Мы будем
твои таблетки совмещать, ну например с тёртой морковкой. Чем проще, тем лучше.
Телефон на столе Млея трескуче зазвонил.
— А это наш первый клиент! — Наталья Петровна
вскочила. — Муся, ни пуха!
— К чёрту! — ответил Млей.
В кабинет зашла высокая полноватая женщина с резкими чертами
лица и такими же резкими манерами. Улыбка остро разрезала её лицо, и она стала
похожа на картину кубистов.
— Мусечка, познакомься! — пропела Наталья
Петровна. — Это моя подруга Жанна.
Жанна села в кресло и закинула ногу на ногу так неловко,
как, бывает, запутываются дворники на ветровом стекле.
— Девочки, только давайте без этой всей лажи про
чудодейственные таблетки. Я просто хочу похудеть, как Наташка.
— Почему лажи? — обиделась Наталья Петровна.
— Я посвятила этому большую часть своей жизни, —
неожиданно сказал Млей. — И мне неприятен тон, в котором вы говорите про
мои разработки.
— Извините! — снова остро улыбнулась Жанна. —
Вы в самом деле в такой удивительной форме, это достойно восхищения. Вы выглядите
на 40, хотя вам наверняка за 60, а фигура просто молодой девушки!
Наталья Петровна с удивлением посмотрела на подругу — почему
та решила, что юной Мусе 60?
— В общем, беру курс! — объявила Жанна — Для себя
и для Вовы.
— Правильно, он у тебя поднабрал в последнее
время, — поддержала Наталья Петровна
— Ну, этот вопрос мы быстро решим, — кивнула Жанна
несколько угрожающе. — Я его уже предупредила.
— Жанночкин муж от неё просто без ума! — объяснила
Наталья Петровна Млею.
— Девочки, вы, наверное, карточки не принимаете? —
спросила Жанна.
— Нет. Только cash, — сказал Млей, аккуратно
расфасовывая капсулы по стеклянным тюбикам. — Я надеюсь, вы хорошо
относитесь к тёртой моркови?
Глава 4
Я пошёл в торговый центр «Барвиха Лакшери» купить
какой-нибудь подарок Вове.
В Armani всё было слишком просто, в Prado — узко, в Brioni —
смешно, а вот в Loro Piano я купил кашемировый пиджак и такой же шарф.
— Хороший выбор, — похвалил меня мальчишеский
голос сзади.
Я обернулся.
Это был первый землянин, кроме скучающих продавцов, которого
я встретил «Барвихе Лакшери». Хотя выйдя из гостиницы и пройдя всё это
расстояние пешком я очень рассчитывал посмотреть на девушек с волосами
светлыми, как ромашка, на которой не загадали любовь.
— Спасибо, — сказал я.
Он смотрел своими нахальными голубыми глазами на женщину,
лет на десять старше его, и ему впервые было немного страшно попросить у неё
номер телефона.
Мы вместе вышли из магазина.
— Хотите, я подвезу вас? Но вы, наверное, на
машине? — спросил мальчишка, подходя к чёрному «Мерседесу», дверцу
которого сразу же услужливо открыл охранник
— Я пешком. Гуляю, — сказал я. И улыбнулся.
Мальчишка топтался у машины.
— Я Данила. — Он бесстрашно протянул мне руку,
знакомясь.
— Мила, — сказал я. — Очень приятно.
Охранники Данилы вежливо смотрели в сторону.
— Знаете, у меня есть фото Loro Piano с миланского
показа. Хотите, перешлю? — спросил Данила.
— Хочу, — улыбнулся я.
— Оставите свои адрес?
— Я его не помню, у меня такая дырявая память! Я
вообще-то не продвинутый юзер… — Я развёл руками.
— Ладно. Я позвоню, хотите? И вы скажете мне свой
адрес! — Данила уже явно чувствовал себя «в своей тарелке» (выражение
землян, ничего общего с космическим кораблём).
— Я позвоню сама, — сказал я. Во-первых, я старше.
Во-вторых, у меня нет телефона.
Ему, кажется, даже пальцами щёлкнуть не пришлось, как
охранник, положив листочек на капот, записал мне номер его телефона.
— Только обязательно позвоните! — улыбнулся
мальчишка, и за ним захлопнули дверцу автомобиля.
