Книга Мастер и Афродита, страница 16. Автор книги Андрей Анисимов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мастер и Афродита»

Cтраница 16

Старик связался с диспансером, и мальчик Зинаиды Сергеевны прошел обследование без записи в регистратуру. После чего профессор стал создавать комбинации препаратов и последовательно вводить их в организм ее сына. Зинаида Сергеевна, не имея ни малейшего представления о способах лечения сифилиса, почувствовала, что попала в верные руки. Через две недели Сережа принес анализы с явным улучшением, а через месяц был совершенно здоров.

Лечением второго мальчика, друга сына, Зинаида Сергеевна себя не озадачила. Клаве пришлось обратиться в диспансер официально. При допросе, который в таких случаях проводится в диспансере, друг Сережу не выдал. Зинаида Сергеевна была в этом уверена, поскольку Славика знала. Клава позвонила Зинаиде Сергеевне, обозвала ее сукой, и на этом тема приятеля сына оказалась исчерпанной.

Темлюкова начальник отдела пропаганды не забыла. Как только стало ясно, что ее Сережа идет на поправку, она начала действовать. Вернувшись после очередного укола от профессора, а она каждый день лично сопровождала сына, Зинаида Сергеевна не пошла в свой кабинет, а постучала в дверь секретаря парткома министерства.

Гаврила Борисович Афонин раскладывал папки с делами членов партии, сотрудников их ведомства, в новом порядке, поскольку получил румынскую мебель из ДСП на смену дубовой отечественной. Секретарь парткома любил порядок и отдавал много времени и сил на его создание и поддержание.

Зинаида Сергеевна предложила Афонину вместе пообедать, и тот с удовольствием согласился. Они давно здесь работали и легко понимали друг друга. Зинаида Сергеевна, как, впрочем, и Гаврила Борисович, имела право пользоваться буфетом министра, но оба чаще ходили в общеминистерскую столовую. Оба любили совмещать процесс насыщения с подслушиванием чужих бесед. В обеденной болтовне часто случалась полезная информация. Сплетнями о коллегах интересовались оба. Афонин по должности, Зинаида Сергеевна по любознательности.

Гаврила Борисович страдал печенью, поэтому долго и внимательно изучал меню. Иногда ходил справляться на кухню о том или ином блюде и только после этого решал, что станет сегодня поглощать.

Зинаида Сергеевна имела здоровье железное, отсутствием аппетита не страдала и количеством еду не ограничивала, поскольку ее худая, плоская фигура не менялась в весе на протяжении последних восемнадцати лет.

Когда их стол принял на себя все, что полагалось на обед в министерской столовой, Зинаида Сергеевна и Гаврила Борисович принялись молча есть. Начальница уже управилась с супом и закусками, Афонин немного отставал, но в конце концов оба поспешили к десертному кофе с фирменной «министерской» булочкой.

– Гаврила Борисович, хочу вашего совета, – начала Зинаида Сергеевна.

– Чем могу, – охотно поддержал Афонин.

– Опасный пример Темлюкова, оставленный без внимания, может принести идеологический вред. Вы понимаете, о чем я говорю?

Афонин прекрасно понимал, о чем говорит начальница отдела.

– Но Темлюков не коммунист. Будь он членом партии, я бы давно принял меры.

Зинаида Сергеевна замечание Афонина пропустила.

– Не место Темлюкову в Союзе художников. Надо что-то придумать.

Афонин доедал булочку и молчал.

– Если подготовить коллективное письмо, под которым подпишется большинство видных художников? Как вы думаете? – предложила Зинаида Сергеевна.

Афонин был мастером составления писем от лица общественности, но сам заваривать кашу не хотел. Гаврила Борисович понимал, что сейчас не тридцать седьмой год и поднимать кампанию против человека, которого, несмотря на экстравагантное поведение, многие художники ценят и уважают, ему очков не прибавит.

– Составить письмо можно, – медленно и раздумчиво сообщил Афонин, – но подписывать мне его не с руки. Почему секретарь должен заниматься беспартийным? У меня со своим народом дел хватает.

А написать можно…

– Вот и замечательно. Ваш опыт и такт – залог успеха, – обрадовалась Зинаида Сергеевна. – А подписи должны стоять самих художников. Ни вам, ни мне его подписывать нужды нет. А вот дельно составить, здесь без вас не обойдешься. У вас на документы талант. Могли бы и книги писать, если бы не ваша скромность.

Слухи о своей скромности Гаврила Борисович распускал сам и очень одобрял, если слышал от других.

Зинаида Сергеевна это хорошо знала. Покидая столовую, она была абсолютно уверена, что письмо дня через два-три к ней на стол ляжет. Но в сроках Зинаида Сергеевна ошиблась. Письмо она получила только через неделю. Зато составлено письмо было мастерски.

Секретарь парткома и на этот раз показал себя с лучшей стороны.

13

На лесной поляне возле огромного костра Темлюков праздновал свою победу. Он одел Шуру в языческий костюм, что привез в сундуке из Москвы, и теперь любовался на нее, одетую в прозрачную ткань, и потягивал вино из бутылки. Такого полного, спокойного и уверенного счастья Константин Иванович не испытывал давно. Несколько лет он готовил себя к фреске. Теперь все находки, мучительный поиск красок, что он изобретал и выискивал в старинных рецептах, методики их наложения на штукатурку, необходимая влажность и концентрация – все было в этой неистовой работе. Он победил время. Время, отнявшее у современных художников секреты мастеров Возрождения. И он нашел Шуру. Это она помогла ему сотворить чудо. Ее прекрасное тело стало прообразом языческих танцовщиц. Что же он хотел сказать своей фреской? Конечно, в первую очередь то, что человек может и должен быть органической частью Божьего мира. Не поворачивать реки вспять, не рыть огромные котлованы, не орошать пустыни, а жить с природой, как живут звери и птицы. Бог создал мир, и этот мир нужно сохранять и любить, как нужно любить Творца за то, что он сотворил небо, землю и каждого муравья на этой земле. И еще научиться радоваться тому, что тебе дозволено увидеть все это великолепие и прикоснуться к нему.

Шура думала совсем о другом. Она водила травинки по груди Темлюкова и ждала, что он скажет ей, Шуре. Девушке было немного страшно, потому что она не могла до конца понять этого одержимого москвича. Женские чары и хитрости действовали, как она и предполагала, но случались моменты, когда Темлюков как бы выплывал из поля зрения. Тогда она не понимала, что делать и как его вернуть к себе. Где у него те кнопки, которые она безотказно нажимала у Других? Вот и теперь, когда между ними случилось то, что случается между мужчиной и женщиной, и не просто случилось, Шура почувствовала, что в любовном порыве Темлюков был не проголодавшийся самец, а любящий и нежный. Почему же он теперь молчит? Почему не говорит, что намерен делать? Пригласит ли он ее в свою дальнейшую жизнь? Если да, то как? В качестве кого? В качестве штукатурщицы, чтобы подавала ему краски и стирала рубашки? Нет, не ради этого она мучилась. Ей надо не просто уехать в город. Шура не забывала ту расфуфыренную дамочку с пуделем, что школьницей встретила на ВДНХ.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация