– Ничего не понимаю! – сказал он.
Тут ход расследования был нарушен: в кабинет Мишакова-младшего вошла Маша, жена пропавшего брата. Женщина высокая, худая и строгая.
– Маша? Уже приехала? – растерянно вымолвил Александр Петрович.
– Где Алексей? – нервно спросила Маша. – Что происходит вообще? Звоню ему: говорит – в гостях, а сам уже лыка не вяжет, а потом вообще дозвониться не могу. У кого в гостях? Вале твоей позвонила, а она его в глаза не видела! Куда дел, только не ври!
– Я не вру, Маша, просто...
– Как знала, не хотела его одного отпускать! – шумела Маша. – У тебя, Александр, извини за прямоту, репутация в моем мнении самая отрицательная! Как с тобой Валя живет, не понимаю? Кобель ты и пьяница, в глаза тебе говорю! Куда Алексея дел, отвечай!
Терепаев пришел на выручку, заодно сбивая бытовой настрой этой скандальной сцены, и спросил женщину сугубо официально:
– Насколько я понимаю, вы жена Алексея Петровича?
– Правильно понимаете!
– Тогда сядьте и успокойтесь. Пропал ваш муж.
Мишакова не села, а просто упала на стул.
– Как пропал? Куда пропал?
– Это мы как раз и выясняем.
Маша запричитала:
– Так и знала! Так и знала! Когда дома и на работе – тихий человек! Стоит куда поехать – вечно какая-нибудь история! Найду, просто все последние волосы ему повыдергаю!
Мишаков-младший невольно пригладил на голове свои негустые волосы и попытался успокоить:
– Зачем так, Маша? Тут, может, политическое дело. Может, его вообще в заложники взяли.
– Господи! – испугалась Маша.
– Ничего, – утешил ее Терепаев. – Будем надеяться, что он еще живой. Подозрительно одно: не звонят!
Маша поползла со стула.
Терепаев и младший Мишаков бросились поднимать женщину. А братья Шаровы в это же самое время, напротив, опускали Мишакова-старшего на землю.
14
Братья Шаровы опускали Мишакова-старшего на землю возле дома Льва Ильича, потому что он пожелал отдохнуть на свежем воздухе.
К тому же он увидел в саду Нину.
Правда, тут же угрюмо расположились и Нестеров с Вадиком, но Мишаков не обратил на них внимания.
Братья ушли в дом. А Мишаков, немного посидев на траве, нашел в себе силы переместиться на лавку, где была Нина. Тут только он заметил Вадика. Долго смотрел на него, вспоминая. Вспомнил и обрадовался:
– Молодой человек, извините, мне бы еще воды целебной!
– Вам хватит, – хмуро сказал Вадик.
– Ладно. Девушка! Что я хочу сказать... – уставился Мишаков в щеку Нины, но Вадик вдруг тоже обратился к ней:
– Нин, нам пора, – и объяснил Мишакову: – Извините, нас ждут в другом месте.
Нина пожала плечами и пошла с Вадиком. Через несколько шагов спросила:
– Где это нас ждут?
– Да просто противно. За кого они тебя принимают?
– Кто? – не поняла Нина. – Просто позвали.
– Может, тебе там интересно? С этим начальником? Или с Нестеровым?
– Нет. И чего ты злишься?
– Я? Да ничего я не злюсь, – смутился Вадик.
А Мишаков завел беседу с Нестеровым – потому что с кем же еще? Никого больше не осталось. А говорить хотелось – очень.
– Знаете, у меня такие девушки тоже есть в коллективе! – гордо сказал Мишаков. – В смысле – молоденькие тоже. И тоже красавицы, между прочим! И я их всех – вот так держу! – он сжал кулак. – Пятнадцать женщин – и все тут! Я только вхожу, и они сразу – молчат. А две прямо передрались из-за меня. Серьезно. Но я руководитель! Я на виду! Их много, а я один, правильно? Одна прямо на всё из-за меня готова. Даша, красивая девушка, в институте заочно учится. И как мужчина я ее понимаю. Но коллектив наблюдает! Понимаете? Я ей так и сказал: Маша...
– Даша, – напомнил Нестеров.
– А? Ну да. Маша – это другая. Тоже как кошка влюбилась. – Он хихикнул. – Проходу не дают! Я ей говорю: Даша! Даша, говорю! И смотрю вот так... Вот так в глаза. Вот как на вас. Действует?
– Очень, – не стал возражать Нестеров.
– То-то! – расправил грудь Мишаков. Но тут же вдруг согнулся, обхватил голову руками и заплакал. Прямо-таки зарыдал.
– Если б вы знали! Если б вы знали, что за жизнь у меня! Что за жизнь! Жена пилит – мало зарабатываю... Коллектив не уважает... Дети родные не уважают, считают, что женской профессией занимаюсь! А я ее люблю!.. Но это неважно! Жизнь проходит... а у меня ни разу... ни одного разочка... не было красивой женщины! Ни одной!.. Понимаете? Такой, как эта Нина! Это ужасно! У вас были такие девушки?
– Нет, – соврал Нестеров не из скромности, а во избежание развития темы. И отчасти от сострадания.
– Правда?
– Правда.
– Это утешает. Я сейчас задам вам вопрос как врачу.
– Пожалуйста.
– Скажите, зачем жить?
Нестеров терпеть не мог пьяных разговоров – особенно на такие темы. Он промолчал.
Мишаков ждал, ждал ответа – и уронил голову, сказав:
– Я так и думал.
А братья Шаровы не появлялись.
15
Братья Шаровы не появлялись, потому что не знали, как появиться – и с чем.
– Ни черта у твоего экстрасенса не получится! – сказал Лев Ильич.
– Похоже на то... Черт, жалко отпускать вот так. Подготовили, обработали. Эта женщина, твоя знакомая, говорила – денег дать. Может, попробуем? Возьмет и уже не отвертится тогда, всё подпишет!
– Черт его знает... Давно я этим не занимался. Это, между прочим, целое искусство!
– Ты мне объясняешь? – обиделся Андрей Ильич. – Найди мне в России человека, который не умеет взятки давать!
– Хочешь сказать, ты умеешь? – поймал его на слове Лев Ильич.
– Да легко!
– А попробуем! – предложил Лев Ильич. – Вот я – Мишаков. Давай, выйди и зайди. Будто с деньгами. Интересно будет посмотреть.
– Запросто!
Андрей Ильич вышел, постучал и вошел. Вид у него был скромный и любезный. Лев Ильич, наоборот, напустил на себя важности и развалился в кресле.
– Можно? – спросил Андрей Ильич.
– Почему без доклада? – осадил его Лев Ильич.
– Ладно тебе, мы же тут давать будем, а не в его кабинете!
– Ты с кем это разговариваешь?! – не выходил из роли Лев Ильич. Андрей Ильич мысленно согласился: надо соблюдать правила игры.
– Извините. Я, Алексей Петрович, что хочу сказать. Я хочу сказать, что... Дело такое, всех касается. Природные ресурсы. Здоровье людей опять же, понимаете?
