– Хочешь сказать, на что все настраиваются, то и получают?
– Да! Если только у них нет другой задачи или чего-то вообще другого. Ты заметь, вот Танька. Она… ну, как бы тебе сказать…
– Говори прямо, я не маленький. Влюбилась.
– Ну да. И на нее стабилизатор не подействовал! И на тебя!
– Точно. И Машка решилась на подвиг – она ведь к рыжим близко боится подходить! То есть…
– То есть вот он, стабилизатор, – показал Вик на пузырьки с водой. – Никакого стабилизатора нет! Знаешь что? Я теперь думаю, что и страхонагоняющей и смелодобавляющей инъекции тоже нет. То есть, возможно, такие лекарства существуют, но Страхов нам их не вкалывал!
Нику идея Вика понравилась. Не понравилось лишь то, что не он до нее додумался. С другой стороны, если бы не он придумал, как попасть в подвал, Вику это не пришло бы в голову. Этой мыслью Ник успокоился и сказал:
– Точно. Потому что, если бы тебе что-то вкололи, ты бы так себя не вел. Ты бы всего боялся. А ты как-то не очень боишься, я смотрю.
– Я боялся! Но из-за самовнушения! Наверно, Страхов на это и рассчитывал! И ты был смелым из-за самовнушения!
– Почему был? Я и сейчас в норме.
– Значит, мы можем быть в норме без всяких лекарств!
Эта мысль брата Нику понравилась еще больше. Все-таки приятней быть смелым не из-за инъекции, а благодаря самому себе.
– Надо теперь выбраться отсюда и всем про это рассказать.
– Легко сказать выбраться! А как?
– Не бойся, я и это продумал!
Ник подошел к двери и смело постучал.
Охранник открыл сразу же. Увидел двух мальчишек, удивился:
– А вы… Это как же… Это вы почему?
– А потому, что не надо было дверь открывать! – сказал Ник. – Мы мимо шли, видим, открыто, взяли и зашли. Просто так. Если спросят, мы так профессору и скажем.
– Не надо! – попросил охранник. – И я никому не скажу, что вы тут были.
– На том и договоримся! – согласился Ник. – Всего хорошего, спокойной службы!
И братья беспрепятственно удалились. Машка присоединилась к ним.
– Маша, а ты куда? – спросил охранник.
– Спать! – ответила Машка.
Охранник сел на стул. Он понимал, что его каким-то образом околпачили, но не мог сообразить, в чем заключался смысл околпачивания.
ЦУП
Вернувшись, братья рассказали о том, что видели и до чего додумались в подвале. Разбуженные Димка и Женька моргали сонными глазами.
– Так я не понял, – сказал Димка. – Вкачали в нас чего-то или нет?
– Нет!
– А почему я спать хочу?
– Потому что ночь!
– Да? – Димка огляделся. – А чего это тут такая отвратительная чистота? Ха! Значит, на меня ничего не действует?
– Вот именно! – сказал Ник. – Но мы будем делать вид, что действует! Чтобы нас отсюда отпустили!
Так и поступили: когда Страхов явился утром с обходом, все были вялые, послушные, тихие.
– Ну? – спросил Страхов Ника. – Будешь кому-нибудь рассказывать о своих дурацких подозрениях?
– Каких подозрениях? – Ник прикинулся, что ничего не помнит.
Но Вик подумал, что это выглядит слишком неправдоподобно, профессор может насторожиться. И сказал:
– Мы тут поговорили и решили, что все это ерунда. Мы успокоились. А вы нам еще стабилизатора вколете?
– Понравилось?
– Очень, – потянулся Вик. – Так бы и лежал, и спал…
– Понадобится – вколю, – пообещал Страхов. – Ну что ж. До вечера вас понаблюдаю и, может быть, отпущу.
И ушел.
Неизвестно, что он имел в виду, когда говорил про наблюдение – весь день их никто не беспокоил, лишь к вечеру Страхов опять наведался, осмотрел, задал несколько незначительных вопросов. Все отвечали так, чтобы он убедился в их покорности и спокойствии. Но профессор был не так прост и сказал:
– Слишком быстрый и хороший результат – неправильный результат. Побудете еще здесь!
Стало ясно, что придется покинуть клинику без его разрешения.
Уже известным путем, через вентиляционное отверстие, выбрались в коридор, спустились на первый этаж, тихо открыли в коридоре окно и вылезли; никто ничего не заметил и не услышал.
– И что теперь? – спросила Машка Ника: он ведь был командиром страбытов и ее командиром, она уже привыкла к тому, что он указывает и распоряжается. Страбынеты тоже смотрели на Ника вопросительно: для них он являлся инициатором всех действий.
– Надо как-то оповестить людей, – сказал Ник. – Только проблема: нам могут не поверить. Мы для них дети все-таки. Если бы им кто-то взрослый рассказал.
– А кто?
– Я знаю кто!
И Ник их повел к тому месту, где они с Виком наткнулись на гамак с Антоном.
Антон крепко и безмятежно спал и был очень недоволен тем, что его разбудили.
Потом долго пытался понять, о чем ему толкуют эти странные подростки.
И наконец до него дошло.
– Постойте, – сказал он. – То есть я, например, валяюсь здесь, как последний бомж, не потому, что мне вкололи стабилизатор, а потому, что считаю, будто мне его вкололи?
– О том вам и говорят! – подтвердил Ник.
– Дела… – Антон тряхнул головой, прогоняя остатки сна. – И остальные думают так же?
– Конечно!
– То есть, может, он и раньше нам воду вкалывал, а мы считали – лекарство?
– Скорее всего!
– Вот жулик! Хотя он не виноват, его генерал заставляет жульничать.
Тут Антону объяснили, что генералу не надо заставлять доктора, потому что БГ и профессор – один человек. Это Антона изумило и привело в состояние праведного гнева.
– Ах он подлец! Да его тогда повесить мало!
– Почему мало? – спросила любознательная Машка. – Если человека повесить, то куда уже больше?
– Это такое выражение, – ответил Антон. – Необходимо его схватить и отдать под суд.
– Сначала людям нужно объяснить, что к чему, – сказал Ник.
– Обязательно! Пойдемте! – заторопился Антон. Но тут же остановился, о чем-то вспомнив.
– А ЦУП? – спросил он.
– Какой ЦУП? – не понял Ник.
– Центр управления полетами, – сказал всезнающий Вик.
– Не полетами, а подземельем. Я специалист по электронным системам, я помогал устанавливать и налаживать этот самый ЦУП, – рассказал Антон. – Пока мы будем объяснять людям, что к чему, БГ, то есть профессор, проберется в ЦУП и может устроить что угодно – ливень, камнепад, он может со злости вообще все разрушить.
