Земля между ростками была странно-черная, словно присыпанная золой. Да это и есть зола! Помнится, Крыса еще на совещании спрашивал: почему бы не сесть возле деревни? Хорошо, сядем не «Дикарем» — двумя ботами… Зачем сплавляться по реке, а потом бить ноги обратно через джунгли?! Крысе передали привет от Афолаби — царь категорически не желал, чтобы ему опять сожгли все поле. Один раз такое уже произошло, и Афолаби отлично представлял себе последствия посадки «летающей черепахи» рядом с деревней.
Поле, подумал Марк. Поле с ростками. Поле с кораблями…
— Здравия желаю!
Сервус-контролер отмахнулся: не до тебя, парень.
— Здравия желаю! — упорствовал Марк.
Женщина в форме обернулась, выключив уником.
— Разрешите обратиться, госпожа обер-декурион! — радостно взревел Марк. Скажи ему кто раньше, что он возликует при виде Ливии Метеллы, в жизни бы не поверил. — Обер-декурион Тумидус для несения службы…
— Вольно, боец. Как нога?
— Отлично, госпожа обер-декурион!
— Болит?
— Никак нет!
— Не ври мне. Болит, да?
— На погоду. Доктор говорит: скоро пройдет.
— Что у тебя под мышкой? Удочки?
Марк половчее ухватил футляры:
— Шамберьер, госпожа обер-декурион. Шамберьер и фарпайч.
Ливия молча смотрела на него. В глазах ее не было и тени понимания.
— Кнуты, — упростил Марк. Личные вещи он отправил автопогрузчиком, а дедовы подарки прихватил с собой как ручную кладь. — Длинный и короткий.
— Два кнута?
— Ага, два. Мои талисманы. Это разрешено?
— Кнут, — повторила Ливия. И добавила со странной интонацией: — Что ж, значит, так тому и быть. Господин унтер-центурион, разрешите обратиться?
Марк не понял. А когда понял, вспотел. Он до сих пор считал, что это шутка.
— Обращайтесь, — кивнул он.
— На «Дикаре» забудьте про звания. Меня зовут Ведьма. Ведьма, и на «вы». — Ливия шагнула ближе: — Вам все ясно, Кнут? Кстати, вас хочет видеть капитан.
— Кнут!
— Я!
— Ворон ловите?
— Никак нет! Изучаю обстановку!
— За мной. Не отставать.
— Есть не отставать…
К ним с любопытством придвигались туземцы, быстро образовав живой коридор из черной плоти. Одежды на дикарях было минимум. Дети бегали нагишом. Трое стариков щеголяли в соломенных шляпах: надо полагать, последний писк моды и признак социального статуса. К счастью, дикари держали дистанцию. Ближе, чем на два шага, не подходили, дружелюбно улыбались, скаля ослепительно-белые зубы. Задние вытягивали шею, желая получше разглядеть чужаков. Большинство оживленно спорили между собой. Когда Марк включил коммуникатор в режим перевода, галдеж смолк. Толпа попятилась, туземцы стали опускаться на колени, пригибая голову к земле. Волной накатила барабанная дробь. Барабанщики выстроились у входа в малиновый дворец. Здоровенные чурбаны в их руках, пустотелые и лишенные коры, были отполированы тысячами прикосновений. Низкий, грозный звук напоминал грохот ярящейся Неприятности. Ладони мелькали с такой быстротой, что казалось, у барабанщиков по шесть рук, как у брамайнских божеств.
Могучее крещендо; тишина.
Бамбуковая циновка, закрывавшая вход во дворец, поползла вверх, как жалюзи на двери открывающегося магазина. Из темного проема опустился короткий, на четыре ступеньки, металлический трап.
— Слон! Черный Бык! Гроза земли и неба!
— Куум! — гаркнули туземцы.
— Великий царь Афолаби!
— Куум!
— Слон приветствует гостей со звезд!
Орал тщедушный, тощий как глист глашатай. Он стоял у трапа, поднеся к губам мятый рупор из жести. Имя царя — Афолаби — коммуникатор перевел как «Рожденный-в-богатстве». Марк пожал плечами. Тут не поспоришь: по местным меркам Афолаби, несомненно, богач.
На трап в сопровождении двух слуг с опахалами ступил лоснящийся от жира толстяк. Переносицу царя пронзала зубочистка из пластика. Татуировка на щеках, в ноздрях — золотые кольца. На макушке — шапочка, вышитая цветным бисером. И стандартная коммунгарнитура за левым ухом.
Юбочкой Афолаби пренебрег, почесываясь в паху.
Марк представил капитана «Дикаря» на месте его величества и чудом удержался от хохота.
— Курсант Катилина здоров, — сказал капитан. И уточнил: — Бывший курсант Катилина. В целом, здоров.
— Я рад, — искренне ответил Марк. — Честное слово, рад.
— Врачи обещают свести последствия дуэли к минимуму.
— Какой дуэли? — спросил Марк.
— Вы не в курсе?
— Никак нет!
Капитан «Дикаря» был уроженцем Квинтилиса. Черный, угрюмый ворон с горбатым клювом, на голову ниже Марка, вдвое уже в плечах. Таких даже седина боится. Длинные, до лопаток, волосы капитан перехватывал на затылке резинкой. Когда он ходил по каюте, роскошный хвост хлестал его по плечам. Марк чуть глаза не протер. Да ну, правда же — хвост жил сам по себе, мало сообразуясь с походкой хозяина.
— Умеет держать язык за зубами. — Капитан размышлял в слух, забыв о Марке. — Это плюс. Добровольно пошел на сотрудничество с контрразведкой. Доложил о шпионке: плюс. Развит физически: третий плюс. Недоразвит умственно: минус. Вспыльчив, дерзок, склонен к рукоприкладству… Деканы — ладно. Но стилист? Безобидный стилист на сафари! Кто вам ставил удар в печень?
— Обер-декурион Гораций!
— Это плюс. В остальном — сплошные минусы. Вы меня слышите, Кнут?
— Так точно!
Марк понятия не имел, откуда капитан знает его прозвище.
— По штатному расписанию вы — третий навигатор. Мой третий вышел в отставку. Во время полевых операций на почве, — (Марк отметил непривычное «на почве»), — вы идете с оперативной центурией. Подчиняетесь Крысе, обер-центуриону Крысе, если так вам легче привыкать. Остальное — позже. Ко мне обращайтесь «господин капитан». И на «вы»…
Он строго, не моргая, смотрел на Марка. Словно подозревал в новеньком желание обратиться к господину капитану на «ты» и пресекал эту дурость на корню.
— Всё, свободны. Что за штуки у вас под мышкой?
— Кнуты… Талисманы.
— Цирк, — каркнул ворон. — Ненавижу цирк.
Крыса выступил вперед:
— Долгих лет жизни великому царю! Богатство, слава, изобилие! — И прошептал по закрытой линии: — На счет «три» — левую руку к груди, короткий поклон. Один, два… Три!
