— А что если кто-то раскопает, что Виктор Миргородский и принц Виктор одно и то же лицо. Что тогда?
— Плевать. Для выводов нужны доказательства, а сменить внешность недолго. Прическа, усики отпустить, одежду поменять — вот и нет сходства. Кому надо, конечно, может все раскопать. Но что это изменит? Ничего. Так что мне все равно.
Васильев только хмыкнул и промолчал.
«Тур» въехал в зал, где находилась моя группа и спецназовцы с журналистами, которые жаждали новостей. И выбравшись на броню, я огляделся, а затем подумал, что беседа с ними еще та морока. Сейчас пока с документалистами разгребусь, потом поисковикам надо объяснить, что на самом деле вокруг происходит (хотя бы частично), а затем предстоит разговор с Кармен и надо отвезти в медотсек Фредерика Ольсена и его дочь. Короче, суета сует, и покой нам только снится.
Глава 29
Перед тем как покинуть КП корпуса я собирался устроить небольшую пресс-конференцию для журналистов. Они об этом очень просили, точнее сказать, настаивали, и я решил им не отказывать. Однако всю ночь документалисты, словно в попу ужаленные, бегали по объекту и снимали «самые вкусные» кадры, а к утру, переутомленные, свалились без задних ног. Все, кроме Кармен, которая приняла мое приглашение продолжить наше совместное путешествие. Поэтому никакой пресс-конференции не получилось, и я этому был рад, ненужная это возня. Популярность поисковика Миргородского в свете того, что вскоре меня примут в императорскую семью, уже не нужна, да и я не железный. Несколько часов по командному пункту носился и руководил сбором особо ценных трофеев. Под это дело мы демонтировали несколько мощных компьютеров, со складов кое-что из средств связи забрали, а так же перфен, бронедоспехи, стрелковое вооружение и десяток новеньких мехстрелков. Потом серв-роботы это паковали и грузили в машины, которые все еще на ходу и могли добраться до космодрома «Тарава». Ну, а поскольку бронеколонна выходила внушительная: один «Рокот», один бронетранспортер, четыре грузовика и три автотанка, которые Пабло перепрограммировал на ручное дистанционное управление, то потом я еще думал кого за баранку сажать и каким будет походный порядок.
В общем, я не спал и немного устал. Но под утро закинул в рот пару таблеток стимулятора и вновь почувствовал себя свежим и бодрым. После чего спать уже не хотелось, а заняться по большому счету было нечем, ибо камрады справлялись со всеми делами без меня. Поэтому я отправился в медотсек, где застал Бриана и Ольсена, которые сидели напротив реаниматора. Там под непрозрачным пластиковым куполом лежала Барбара, и они смотрели на экран с информацией о состоянии больной. Аппаратура, конечно, умная, но контроль со стороны человека должен быть всегда — такова древняя заповедь тех, кто был до нас и писал уставы, наставления и эксплуатационные руководства к применению различной техники.
— Как дела? — я поставил подле свободного кресла «кайен» и присел между Пабло и Фредериком.
Счастливый Ольсен растерянно улыбнулся, и мне ответил Бриан:
— Все хорошо, командир. Диагност выявил причину комы, и реаниматор приводит Барби в порядок. Сейчас девушка без сознания. Однако еще пара часов и ее можно вынимать. Поначалу слабенькая будет, отдыхать ей много надо и витамины колоть, но так и должно быть. Пройдет месяц и забегает, словно молодая козочка по весне.
Я кивнул и спросил Пабло:
— Попить чего есть?
— Только вода и кофе из армейского сухпайка. Но воду надо кипятить.
— Давай кофе.
Бриан встал и отошел в угол, где находился столик с электрочайником, сахаром и пластинками армейского прессованного кофе. Парень стал готовить напиток, судя по всему, сразу на троих, а Ольсен сказал:
— Я тебе благодарен, Тор. Очень. И если что, то жизнь за тебя отдам.
— Ты это уже говорил, Фредерик, — отозвался я, — и мой ответ знаешь. Мне твоя жизнь ни к чему. Просто появилась потребность кому-то помочь, и я помог твоей дочери. Красивая девчонка. Жаль, скорее всего, больше ее никогда не увижу, а то я такой, что мог бы и посвататься.
По моим губам пробежала улыбка, но Ольсен на шутку не отреагировал и уточнил:
— Значит, ты не вернешься на Аякс?
В глазах Фредерика появилось беспокойство, а я подумал, что вряд ли император выпустит меня из сферы своего влияния. Наверняка, старый хитрец и разбойник, который оказался моим кровным родственником, на своего внука уже какие-то планы выстроил (лично я на его месте постарался бы использовать одного из потомков в придворных играх — это логично, и какое-то время держал его рядом). При этом Аяксом могут заниматься более компетентные в вопросе общения с корпоративными теневиками и контрабандистами люди, а мне здесь лучше не светиться. Да меня, скорее всего, поначалу никто и не спросит, чего мне хочется. Так что мои слова Веласкесу, что я вернусь, видимо, ничего не значат. Поэтому я пожал плечами:
— Кто знает? Когда-нибудь, может быть, мы встретимся вновь, но это вряд ли.
— А куда ты полетишь?
— Этого тебе лучше не знать.
— К пиратам?
— Можно сказать, что в гости к одному старому пирату.
— А как же наш бизнес и компания?
— Тебя не тронут. Живи как жил, Фредерик, только не болтай про то, что здесь видел и слышал. Золотой рудник продашь, станешь богатым человеком и мою долю перечислишь на банковский счет, а потом переоформляй компанию на себя. На ферме Мэя остается Симмонс и с ним полтора десятка бойцов, он за мной не идет, свою группу решил сколотить. Да и Валеев рядом, поможет, если что. Мне оставаться опасно, слишком нагло и резко я себя в последнее время вел, так что надо сваливать. В подробности тебя посвятить не могу — опасно это. Так что прими реальность такой, какая она есть.
Ольсен промолчал, и в этот момент в помещение вошла Кармен. Девушку сопровождал один из спецназовцев, капрал Кандид, которого разоружили, но по просьбе Факундо, поручившегося за него, не запирали. Я был не против, ведь деться капралу некуда, на базе все под контролем и если что, то его тупо расстреляют мехстрелки, коих вокруг почти сотня. Кандид это понимал, а потому не дергался.
Капрал остался у стены, а Кармен приблизилась к нам и села в свободное кресло. Одновременно с этим Пабло сделал кофе, и как-то так получилось, что Ольсен с Брианом удалились, а мы остались вдвоем.
Кофе был неплохой, на планетах латино всегда умели его выращивать и делать. Своего рода традиция. И сделав пару небольших глотков, я спросил журналистку:
— Как там твои коллеги?
— Спят. Счастливые и беззаботные. Впечатлений масса. Тут и бой на дороге, и прорыв, и подземелья, и древняя техника. В общем, есть, что на Орисабу отправить.
— А как твой потенциальный жених?
Девушка усмехнулась:
— Никак.
— Поссорились?
— Нет. Просто я увидела его в экстремальной ситуации и поняла, что это не мой мужчина. Он испугался, очень сильно, настолько, что в штаны наделал. Омерзительно… — Она помедлила, стрельнула в меня лукавым взглядом и добавила: — Так что я снова свободна.
