Емкости на две тысячи тонн люксогена пришлось сымпровизировать на ходу, с корнем вырвав газгольдеры Новогеоргиевского сталелитейного завода.
Потом выяснилось, что никакие человеческие штуцеры не стыкуются с топливными магистралями ягну…
Но это были обстоятельства либо досадные, либо крайне досадные.
А ведь имелись еще печальные и трагические.
Все они группировались вокруг капитан-лейтенанта Флореску. Именно этому старому служаке и закоренелому холостяку Александра поручила лично проследить за «Эйлером» и его хозяевами.
И в самом деле, Флореску мгновенно засек пожар «Эйлера» при помощи орбитального зонда «Метеор». Казалось бы, ничто не должно было помешать встрече погорельцев Афины и Григория со спасательной партией, но в дело вступили растреклятые джипсы!
Вообще-то они прилетели воевать со своими заклятыми друзьями ягну. Но, не сильно вдаваясь в госопознавание, джипсы также спорадически атаковали и другие воздушные цели, от есть флуггеры землян. А их истребители-гребешки создали в южном полушарии планеты Грозный такую плотность военного присутствия, что для гарантированного прорыва к архипелагу Буровского теперь требовалась полнокровная эскадрилья «Дюрандалей»!
А вот ее-то как раз скромняга Флореску получить в свое распоряжение и не смог, поскольку все исправные боевые машины стояли в обеспечении эвакуации экваториальных городов.
В итоге отважный Флореску, верный своему долгу и обещаниям, данным боготворимой им Александре, лично отправился за Афиной и Григорием на штабном «Кирасире».
Но — он вылетел уже перед рассветом — был сбит джипсами, потерял сознание, не успел катапультироваться и утонул вместе с машиной в виду острова Воскресенье…
Только личное вмешательство взвинченной известием о гибели Флореску Александры подстегнуло авиатехнический дивизион авианосца «Римуш». Падающие с ног от усталости техники все же совершили невозможное: ввели в строй четыре неисправных «Дюрандаля».
Времени оставалось в обрез — ровно пятьдесят пять минут.
Александра вымолила у товарища Иванова сверхскоростной флуггер-лимузин «Альтаир». И, очертя голову, бросилась в ревущие циклоны высоких широт южного полушария планеты Грозный.
— Это однозначно обломки «Эйлера»… — упавшим голосом сказала Александра сменившему Флореску майору Слонову, человеку безбровому и осторожному.
— Я не понимаю другого… — задумчиво пробормотал майор. — Что там за синяя хрень? — Он указал в сторону развороченных мангровых зарослей на отмели.
— Что тут понимать? — Зло отозвалась Александра. — Это — паладин ягну… Фрагмент его экзоскелета.
— Значит, здесь был паладин?
— Был. Вопрос, один или несколько, — Александра гордилась своими навыками следопыта.
— Товарищ майор! — Раздался крик одного из сопровождавших начальство бойцов осназа. — Мы нашли ваш телефон!
— Сюда его, быстро! — Потребовала Александра.
Да, это был тот самый телефон, который она передала Афине с Розалиновым (гибель которого стала для нее еще одним кошмаром, ведь на покойнике, как и на Флореску, висела масса важных поручений и известных лишь ему способов решения проблем!)
Телефон был искорежен, забит песком и, вдобавок, залит кровью.
«Но почему Афина им не воспользовалась? Не успела?»
— А вот следы! Мы нашли следы! — Сообщил другой боец.
— Всем стоять на месте, ничего не затопчите! — Скомандовала Александра и осторожно, по широкой дуге, направилась к месту, на которое указывал осназовец.
«Следы очень свежие… Судя по заветриванию, им не больше часа. Две пары ног. Одна женская, размер 38,5, кроссовки фирмы „Спорт de Lux“, и одна мужская, мокасины демократичной киевской фирмы „Взуття“, размер 46.»
— Это они, — сказала Александра, которой было известно как пристрастие сестры к кроссовкам отечественного производства, так и любовь Григория к мокасинам.
Следы обрывались перед корытообразным оттиском в песке. Там определенно стоял некий крупный и весомый предмет, возле которого Григорий с Афиной исчезли. Вскарабкались на него, что ли?
«Но что за предмет? Если это флуггер, где отпечатки шасси? Где спекшиеся стеклянистые шарики, свидетельствующие о контакте почвы с раскаленным газом из дюз? Если это вертолет, почему он сел на брюхо?»
Отпечаток подходил только под гондолу воздушного шара. Но в появление воздушного шара здесь Александре почему-то не верилось…
— Хоть бы записку оставила на песке, негодяйка! — В сердцах воскликнула Александра.
Да, она была реалисткой с легким уклоном в мировоззренческий пессимизм. А с этих позиций получалось, что если воздушный шар невозможен, то и эвакуироваться с планеты ее сестра с мужем никак не могли.
А могли что? Куда-то уплыть?
Александра посмотрела на часы.
Ни на какую, даже самую короткую поисковую операцию не оставалось времени!
Будь она здесь одна, она бы еще рискнула.
Но играть жизнями своих подчиненных — чьих-то единственных сыновей и чьих-то отцов, мужей, возлюбленных…
Она отдала приказ всем грузиться обратно на «Альтаир».
Сама задержалась на пляже и, как дисциплинированный офицер, вызвала по рации Иванова.
Однако вместо выволочки от начальника из эфира на Александру просыпалось только мелкое просо замогильных инопланетных пришепетываний.
«Ш-шап-шапанат! Шшшша! Шшапанат!»
Проклятые ягну методично глушили весь эфир на Грозном!
Это обстоятельство объяснило странное поведение Афины в глазах Александры — вероятно, сестра пыталась воспользоваться телефоном, но не смогла…
Но от этой мысли Александре легче не стало. Скорее напротив.
Ее лицо исказила гримаса невыносимой боли.
Вдруг рухнула, осыпалась некогда несокрушимая, отбеленная десятилетиями психологических ухищрений стена самоконтроля.
И обычно непроницаемая, невычисляемая и неранимая Александра Браун-Железнова… разрыдалась.
— Товарищ Александра, осталось семь минут, — негромким деликатным голосом прогугнил майор Слонов откуда-то сбоку. — Нам пора взлетать.
— Вы летите… А я не пойду… Не хочу… Не пойду я… Останусь… — повторяла Александра, сотрясаясь всем телом. На краю ее сознания промелькнула мысль о том, что колготки у нее на коленях теперь порваны.
Секунд тридцать застенчивый майор Слонов сохранял свою застенчивость. А затем вдруг отбросил ее.
— Я т-тебе не пойду! Я т-тебе останусь! — Рявкнул он.
Майор сгреб Александру в охапку, поднял ее с колен и силком потащил к трапу серого флуггера-лимузина «Альтаир».
Часть вторая. Пушкин
Глава 1. Я на красной трибуне
Август, 2622 г.
