Йорген с Сибиллой стояли чуть поодаль, негромко переговариваясь. В голове у меня продолжался малиновый звон, и уши были набиты ватой. Перед глазами плыли очертания предметов – я не мог подолгу сосредотачивать свой взгляд на чем-нибудь.
Два безумных кладоискателя, голландец с англичанином, тоже стояли в стороне, с интересом наблюдая за всей этой сценой.
А Сенька флегматично курил, ковыряясь в своем рюкзаке.
– Значит, так, – значительно откашлялся я. – Ситуация сложилась… неблагоприятная… Думаю, что объяснять не нужно: каждый из вас это поймет по-своему…
Мне было очень трудно говорить эти слова, и вместе с тем я чувствовал желание свалить с себя свинцовый груз: Сибилла и Йорген были на моей стороне – а здесь, на Марсе, это было много…
– Мы, Охотники Марса, – продолжал я, – обязались перед туристами с другой планеты (как это глупо я сказал)… кхм… обязались им провести их по маршруту, обеспечив им (то есть вам) полную безопасность…
Слова форменно застревали в моем горле, особенно когда я встречался со взглядом Ирины.
Ногу простреливало пульсирующей болью, и напоминала она о себе ежесекундно…
– Но, учитывая сложившуюся ситуацию, – продолжил я, закуривая для солидности, хоть меня и продолжало тошнить, – действие договоренностей между сторонами нуждается в…
Я задумался: да уж, учитывая сложившуюся ситуацию… Ни хрена себе ситуация! Как все мы здесь остались живы?! Это не случайное везение – это холодный расчет! И меня это здорово бесило… Туристы побывали в плену у душманов, и никто не пострадал, в то время как нас утюжил взвод тяжелых шагающих танков!!! Я знал, что слова, сказанные мной, – казенная и трусливая формула, которую я обязан воспроизвести, и обязан себя ненавидеть за это…
– …Нуждается в пере…
– Значит, вы не поведете нас на Олимп? – выкрикнула Дронова с обидой.
Вот уж вам, пани, как с гуся вода… польский паштет…
– Я, – медленно сказал я, – Охотник лицензии номер девятьсот сорок четыре, Ка два, выданной мне правительством Четырех Городов Марса…
– Пачему?! – гневно воскликнул Азиз. – Мы хатим на гору!
Я коротко смерил его обжигающим, как мне казалось, взглядом, и меня прорвало:
– А потому! Потому, Азиз, что против орбитальной бомбардировки, или ядов, или резни во время сна, как это было с Джованни, мы не в состоянии защитить: нас мало! Потому что эти танки смели бы всех, как цербер хвостом, но они не сделали этого, эти паладины могли бы всех прикончить в считаные секунды, а эти бандиты были с ними в сговоре, как и те, на «Изумруде»! Неужели вам не ясно, что в группе есть предатель, который преследует черт знает какие цели, которому начхать на ваши жизни…
Тут я осекся: взгляд мой вновь упал на Ирину.
Она смотрела на меня, и даже из-под шлема в лучах только встающего солнца на ее лице были видны слезы…
– Поймите, – сказал я глухо, старательно изучая раздвоенные копыта Чембы и свою окровавленную штанину. – Группу «кси-516» необходимо расформировать, так как она находится под прицелом неких разведслужб…
– Вы же смелый человек! – пафосно сказал Аурелиано. – Почему вы струсили?
Я очень хотел, чтобы мой взгляд сбросил его из седла на песок.
– Вообще-то, – Йорген приподнял верхнюю губу, словно оскалившийся цербер, – мы тут танцевали под пушками ради вашего удовольствия, мать их! Чтобы вы на горку слазили! Нас тут хреначили…
Геологи таращились на нас, тихонько переговариваясь друг с другом. Они тоже меня раздражали.
– Да чего вы все тут? – Сенька оторвался от рюкзака. – Мы же не в Гваделупе уже… Все живы-здоровы, а ты, Странный…
Аюми сидела в седле, крепко зажмуря свои красивые раскосые глаза. Паттерсон пребывал до сих пор в полной прострации, а Лайла хлопала ресницами, глядя поочередно то на полковника, двигающего желваками, то на меня, брызжущего слюной.
– Я прошу прощения за эмоциональный срыв… – Я пытался успокоиться и донести сразу много мыслей до этой публики – в глаза Ирины я старался не смотреть. – Но есть серьезное подозрение, что в группе имеется хорошо законспирированный агент разведки. Этим объясняются многие происшествия, начиная с убийства итальянского профессора…
– Итальянского? – Сенька очень хотел быть в диалоге – он чувствовал себя не в своей тарелке, если не являлся центром внимания.
Он считал, что виноват во всем, – я видел это в его глазах, и видел даже, как он пытается это скрыть. Но его я берег на сладкое…
– А кто его убил?! – Дронова умела все испортить даже простой фразой. – Меня тоже интересует, кто из этих милых людей, – она обвела взглядом своих спутников, – мог сделать такое? Давайте разберемся наконец, а то все времени не было за этими психозами! В первую очередь: кому это выгодно?!
– Здесь вам не кино и не детективный роман, пани Дронова, – процедил я сквозь зубы, уловив ее нахальный взгляд в сторону Иры. – Вы сами-то жить хотите?!
– Вы мне угрожаете?! – взвилась она. – Угрожайте сколько влезет! Здесь все помешанные!
У нее началась истерика: плечи ее вздрагивали, и она закрыла лицо руками.
Очнувшаяся Аюми вместе с Лайлой принялись ее утешать…
Взгляд Ирины вдруг стал каменным.
– Отставить! – заорал я и тоже стиснул свой череп со стороны ушей… – Я предлагаю всего лишь расформирование группы. – Слова медленно соскакивали с моего языка. – Дабы максимально обезопасить ее членов и изолировать предполагаемого врага. В Персеполисе
[1]
вы можете нанять любого Охотника или проводника – там вы будете в безопасности, а гонорар я верну… Вот и все…
– Вот и все… – повторила Лайла, бросив на меня взгляд, полный отчаяния. – А так все хорошо начиналось! Я бы пошла только с вами. Ни с одним другим. Вы доказали, что…
– Слущай, Страний! – Азиз прищурил пухлые веки. – Ми с палковныком найдем этого щакала и закапаем! Я тэбе килянусь! Ти нас можещ прывесты к городу, возле горы. Я только тэбе вэрю, а другым… разным галаворэзам… я нэ поверю ныкак! Ми с тобой бандытов били! Ти мэня прикривал, я тэбя! Ти забиль?
«Черт тебя возьми! – подумалось мне. – А сам-то ты кто? Как ты боялся трупа итальянца и как ты пристрелил одного парня, а второму раздавил горло. Ты…»
– Вы ведь не стали нас убивать… – совершенно некстати ляпнул голландец.
– Помолчи, – прошипел Митчелл.
– Это случайность. – Лицо Йоргена приобрело хищное выражение, а его правый глаз заметно дергался.
– Ребята, давайте будем вместе… – Лайла смотрела в мои глаза с каким-то живым интересом.
