Книга Линия жизни, страница 44. Автор книги Андрей Ливадный

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Линия жизни»

Cтраница 44

– Я рассказал бы им в любом случае.

– Хорошо. Потребуется их помощь. На борт хондийского корабля нужно загрузить генераторы стазиса. Я оставлю подробные инструкции, как изменить настройки, чтобы создать локальные зоны ускоренного времени. Это поможет ремонтным механизмам быстро устранить основные повреждения. Вы не передумали?

– Нет.

– От вас теперь зависит жизнь многих. Вторично выйти на связь я уже не смогу. Корабль в заданную точку пространства необходимо вывести ровно через сто пятьдесят четыре года. Все данные для расчетов будут загружены вам через модуль технологической телепатии.

– Ты вернул меня к жизни, Егор. Я этого не забуду. Никогда. Готовьте эвакуацию. Все инструкции выполню в точности. Не дрогну. Не подведу.


Система Пандоры…

В глубинах пространства далеко за орбитами планет дрейфовал космический корабль.

Движением скитальца управляли силы гравитации. Маршевые и маневровые двигатели молчали. На протяжении многих лет он постепенно терял скорость и вскоре, уподобившись кометам, должен был повернуть вспять, навстречу холодной искорке далекого солнца.

Внешне корабль выглядел мертвым и нефункциональным. Когда-то им управляла воля людей, покинувших Землю в поисках новой родины, но теперь огромный электронный мир лишился смысла и предназначения. На месте крепления отделяемых криогенных модулей сочились тьмой пустые технологические ниши. Затхлая, разреженная, уже малопригодная для дыхания атмосфера наполняла отсеки и палубы. Некоторые подсистемы корабля продолжали работать, но, не получая команд, они не могли повлиять на ход событий – отдельным кибернетическим блокам не дано заменить людей.

Казалось, участь покинутого колониального транспорта ясна. Отработав ресурс, получив значительные повреждения в давней схватке, он стал пленником гравитации, был обречен один раз в столетие сближаться со звездой, пересекая орбиты планет, чтобы промелькнуть на ночном небосводе яркой искрой, на миг привлечь внимание далеких потомков своего экипажа и снова кануть в бездне пространства.

Он еще дышал. В недрах корабля тлели сигнатуры реакторов. В грузовых консервационных хранилищах ждали своего часа технические сервы и планетопреобразующие роботизированные комплексы. Изредка в стылом желтоватом сумраке пустых коридоров раздавался сиплый шелест, приоткрывались двери отсеков, системы регенерации выдыхали облачка воздуха, но он тут же превращался в хлопья снега или оседал на стенах замысловатыми узорами инея.

В эпоху высочайших технологий судьбы машин остаются прежними. Пока они нужны людям, их часто одухотворяют, наделяют именами, их любят, ими дорожат, но наступает момент – и в силу различных обстоятельств наши любимцы уходят в прошлое. Всеми забытые, они пылятся на чердаках, ржавеют на свалках или бесследно исчезают в пучинах космоса.

* * *

Русанов медленно приходил в себя.

Дезориентация была полной. Чужеродные бионические системы, поддерживавшие жизнь в одряхлевшем теле, не гарантировали успех, и даже привитый ему ген морфа не смог радикально повлиять на состояние здоровья.

Он, как и «Прометей», еще дышал.

Холод пробирал до костей. Мысли текли апатично. Водянистый взгляд скользил по своду тускло освещенного отсека, не узнавая его.

Морщинистая рука ухватилась за край ороговевшего кокона.

Вокруг никого. Движения слабы. Сил нет. Глубокая тишина окутывает, словно саван.

Кокон пришел в движение, вывалил Русанова на ребристый пол отсека.

Вспышкой вернулась память.

Он вырвал у судьбы свой последний шанс. Но что может сделать одряхлевший старик на борту полуразрушенного корабля? Он ведь не был специалистом в технических областях знаний. Всю жизнь он руководил корпорацией, сначала на Земле, затем на Эриде – спутнике карликовой планеты Дисномия. Безусловно, Русанов был талантливым администратором, человеком с железной волей, но тут, в глубоком космосе, чего стоили эти качества? Какой от них прок? Как он будет управлять огромным космическим кораблем, как восстановит его?

Он умирал.

Кое-как, цепляясь руками за стены, Русанов встал на ноги. Лихорадочный блеск появился в глазах.

– Я не сдамся… – шепнули синюшные губы.

Железная воля этого человека часто ломала события и судьбы. Он шел к цели, уничтожая преграды. Он причинил много зла, но не оглядывался в прошлое. Сил осталось только на настоящее.

Шлюз хондийского транспорта открылся, стоило лишь подойти ближе. Хонди заранее запрограммировали свой корабль, зная, что человек не сможет манипулировать его системами.

Русанов перешагнул порог.

Он стоял в одном из коридоров «Прометея».

Слезы вдруг навернулись на глаза.

Нетвердой шаркающей походкой, придерживаясь рукой за стену, он упрямо пошел вперед. Корабль не отреагировал на его появление. В глаза бросались следы ремонта. За спиной осталась пробоина, которую загерметизировала носовая часть хондийского транспорта.

Русанов шел. Он тратил свои последние силы, зная – некому прийти на помощь.

Один. Как всегда. Он привык. Вокруг него даже в толпе ощущался вакуум. Он сам его создавал.

Поворот коридора. Шлюз. Красные аварийные огоньки индикации.

Заработали импланты. В век высочайших технологий он всегда делал ставку на лучшие, пусть еще не до конца апробированные, как принято выражаться, «сырые» разработки. К ним относились импланты как таковые и модули технологической телепатии в частности.

Русанов внедрил их. Обязал каждого сотрудника корпорации пройти через рискованные имплантации. Он говорил: «В глубоком космосе, осваивая иные миры, каждый из нас должен стать цивилизацией в миниатюре».

Он заглядывал за горизонт. Видел дальше, чем самый талантливый из ученых. Его методы достижения целей могли осуждать, но результат говорил сам за себя.

Изможденный старик. Жизни в нем осталась – капля, разве что блеск в глазах, но воля и образ мышления не изменили ему.

Заработал модуль технологической телепатии. За облицовкой переборок пришли в действие механизмы. Шлюз открылся, в коридор дохнуло затхлым запахом.

Искрила проводка. Гасли осветительные панели. Подсистемы корабля выполняли полученный приказ. Некоторые сгорали. Иные работали, но со сбоями. Центральная бортовая кибернетическая система не отвечала. Собственно, сейчас «Прометей» представлял собой множество автономных блоков. Ничто не объединяло их.

На что же он надеялся, отправляясь сюда, давая обещание, от которого теперь зависят многие жизни?

Однажды, еще на Эриде, в очередной раз пытаясь представить, как сложится первый в истории частный колониальный проект, он увидел себя таким: старым, немощным. Ярко и болезненно осознал: когда-то и мое время истечет.

Для человека энергичного, дерзкого, жизнелюбивого подобное предвидение стало невыносимым. Он не оттолкнул его, запомнил и стал искать выход.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация