– Кери, – сказал Алгалиарепт, приподняв ее подбородок
рукой в белой перчатке. Глаза у женщины оказались зеленые, широко открытые и
лишенные всякого выражения. – Я же говорил тебе не ходить босиком?
По ее лицу пробежала тень раздражения, глухого и
отдаленного, где-то за той пустотой, в которой она пребывала. На ногах у нее
материализовались вышитые домашние тапочки, и я невольно глянула на них.
– Так лучше.
Алгалиарепт отвел от нее взгляд, и я поразилась, насколько
красивую пару они составляют в этих нарядах. Женщина выглядела настоящей
красавицей, но разум у нее был настолько же пуст, насколько она была красива –
она обезумела от сырой магии, которую демон заставлял ее удерживать, фильтруя
энергию лей-линий через ее разум, чтобы уберечь собственный. У меня кишки свело
от ужаса.
– Не убивай ее, – прошептала я пересохшими губами. –
Она тебе уже не нужна. Отпусти ее.
Алгалиарепт взглянул на меня поверх темных очков, вперился
красными глазищами.
– Тебе она нравится? – спросил демон. – Красивая,
правда? Ей тысяча с лишним, а она не состарилась ни на секунду с того дня,
когда я забрал ее душу. Если честно, то именно из-за нее меня приглашают на
вечеринки. Она ложится по первому знаку. Хотя, конечно, первую сотню лет были
сплошные слезы и стенания. Что тоже забавно, но утомляет. Ну, так ты будешь
драться со мной?
У меня челюсти сжались.
– Верни ей душу, раз тебе она уже не нужна. Алгалиарепт
засмеялся.
– Ох! Ты просто прелесть! – сказал демон и даже в
ладоши хлопнул, один раз. – Но я в любом случае верну ей душу. Я ее замарал
сверх всяких пределов, осмотрительно держа свою в чистоте. И я убью ее прежде,
чем она успеет вымолить прощение у своего бога. – Пухлые губы разъехались в
противной ухмылке. – Нес равно это все сказки, про бога.
Женщина рухнула к его ногам. Я похолодела. Лучше я умру, чем
позволю затащить меня в безвременье на… на такое вот.
– Скотина… – прошептала я.
Ал махнул рукой, словно говоря: «И что из того?», повернулся
к Кери, нащупал ее маленькую руку в складках ткани и помог подняться. Она опять
оказалась босой.
– Кери, – позвал демон и покосился на меня. – Мне надо
было заменить ее лет сорок назад, но из-за Поворота все осложнилось. Она даже
не слышит, что ей говорят, пока не позовешь ее по имени.
Демон опять повернулся к ней:
– Кери, будь лапочкой, доставь сюда среду переноса,
которую ты изготовила нынче вечером.
У меня аж живот заболел.
– Я ее уже приготовила, – сказала я, и Кери моргнула –
в глазах мелькнула тень понимания происходящего.
Она посмотрела на меня так, словно впервые увидела, большие
глаза были серьезны и непроницаемы. Потом она переключилась на горшок с зельем
у моих ног и молочно-зеленые свечки по кругу. В глазах плеснулся ужас – похоже,
до нее только в этот миг дошло, что происходит.
– Восхитительно, – оценил Алгалиарепт. – Ты уже
приступила к своим обязанностям. Но я хочу, чтобы Кери принесла свою. – Он
повернулся к Кери, приоткрывшей рот с мелкими белыми зубами: – Да, любовь моя,
тебе пора в отставку. Принеси мой котел со средой.
Нехотя, вся сжавшись, Кери взмахнула рукой, и в кругу между
нами возник медный котел со стенками толще моего запястья, уже наполненный
янтарной жидкостью с повисшими словно в геле стебельками дикой герани.
Воздух становился все теплей и сильно пахло озоном. Я
расстегнула пальто. Алгалиарепт что-то мурлыкал себе под нос, явно довольный
собой. Он поманил меня поближе, и я шагнула вперед, нащупывая в рукаве
припрятанный серебряный нож. Сердце застучало чаще. Хватит ли условий сделки
для моего спасения? От ножа помощь вряд ли будет.
Демон ухмыльнулся, продемонстрировав ровные частые зубы и
махнул Керн рукой.
– Мое зеркало, – потребовал он, и маленькая женщина
наклонилась и взяла магическое зеркало с того места, где секунду назад его еще
не было.
Она протянула зеркало Алгалиарепту будто поднос.
Я поежилась, вспомнив мерзкое ощущение, когда я снимала
собственную ауру и заталкивала ее в мое магическое зеркало. Демон – палец за
пальцем – стащил перчатки, положил красные, с крупными суставами руки на стекло
и широко развел длинные пальцы.
Он вздрогнул и закрыл глаза, когда его аура стала
просачиваться в зеркало, стекая с рук будто чернила, завиваясь и растекаясь в
его отражении.
– В жидкость ее, Кери, любовь моя. Поторопись.
Она едва донесла это зеркало с аурой Алгалиарепта до котла.
Не из-за тяжести стекла – из-за тяжести происходящего. Я понимала, что она
снова переживает ночь, когда стояла на моем месте, глядя на свою
предшественницу, как я теперь смотрю на нее. Она наверняка знает, что будет
дальше, но настолько оглушена, что способна делать только то, что от нее
требуют. И по ее откровенному, безнадежному ужасу я видела, что в ней еще
осталось что-то, достойное спасения.
– Освободи ее, – сказала я, кутаясь в свое уродливое
пальтишко и глядя то на Кери, то на Алгалиарепта. – Сначала освободи ее.
– Зачем? – Демон лениво осмотрел свои ногти, прежде чем
снова натянуть перчатки.
– Я тебя скорее убью, чем дам затащить себя в
безвременье, и хочу, чтобы ты сначала освободил ее.
На это Алгалиарепт расхохотался: долго и искренне. Он чуть
ли не вдвое сложился, опершись на ангела. Каменный пьедестал треснул со звуком
ружейного выстрела, удар эхом отдался у меня в ногах. Кери уставилась на меня,
бледные губы раздвинулись, глаза так и бегали по мне. Что-то в ней просыпалось,
давно задавленные мысли и чувства.
– Ты будешь сопротивляться, – восхитился Алгалиарепт. –
Я так на это надеялся!
Он поймал мой взгляд и ухмыльнулся, коснувшись рукой оправы
очков.
– Adsmulo calefaco.
Припрятанный кинжал вспыхнул огнем. Взвизгнув, я скинула
пальто – оно шмякнулось в стенку круга и сползло на землю. Демон вперился в
меня взором.
– Рэйчел Мариана Морган, прекрати испытывать мое
терпение. Иди сюда и читай это чертово заклятие!
Что мне оставалось делать? Не подчинюсь – он заявит, что я
нарушила договор, затащит в безвременье и отнимет у меня душу в возмещение.
Единственный мой шанс – играть до конца. Я покосилась на Кери, мысленно желая,
чтобы она отошла в сторону от Алгалиарепта, но она ощупывала выбитые в камне
даты, и ее изголодавшееся по солнцу лицо казалось еще бледнее. – Слова помнишь?
– спросил Алгалиарепт, когда я поравнялась с котлом.
Бросив быстрый взгляд в котел, я нисколько не удивилась, что
аура у демона черная. Я кивнула, и мне стало худо при воспоминании о том, как я
случайно сделала Ника своим фамилиа-ром. Неужели всего три месяца прошло?
