Квен увернулся от шприца с глазурью, тот шмякнулся в стену,
расплылся зеленым пятном. Схватив противень с печеньем, и обежала вокруг стола,
замахнулась, как доской. Квен спрыгнул со стола, прокляв меня вслух. Печенье и
алые леденцы разлетелись по всей кухне.
Я помчалась за Квеном, схватила под коленки, уронила в жижу
под ногами, упала сама. Он вывернулся из хватки, поймал мой взгляд зелеными
глазюками. Я соскребла с пола размокшее и соленой воде печенье и затолкала ему
в рот, чтобы он не смог сказать ключевые слова заклятия. Он выплюнул мерзкую
массу и меня; загорелое морщинистое лицо горело гневом.
– Ты, мелкая cancula
[3]… – сумел
сказать он, и я заткнула ему рот опять.
Его зубы сомкнулись у меня на пальце, я с криком отдернула
руку.
– Ты меня укусил! – злобно заорала я, замахнулась
кулаком, но Квен перекатился, круша стулья, и встал.
Он дышал с трудом, промок до нитки и весь был покрыт
крошками и цветным сахаром. Что-то неразборчиво прорычав, он прыгнул на меня.
Я вскочила и повернулась бежать, но он сцапал меня за волосы
и больно дернул к себе, я ударилась спиной о его грудь. Одна рука туго обвилась
вокруг горла, другой он подхватил меня в промежности, отрывая ногу от пола.
Взбешенная, я локтем врезала ему в живот.
– Убери лапы от моей… – прокаркала я, прыгая назад на
одной ноге, – от моей головы!
Я нащупала рукой стену и вмазала его спиной в нее. Еще удар
по ребрам, из Квена шумно вылетело дыхание, и хватка у меня на горле разжалась.
Я развернулась приложить его в челюсть, но он исчез. Я
пялилась в желтую стену. Ноги из-под меня дернули, я с криком поехала вниз. Он
упал на меня сверху, втиснув в мокрый пол, руки зажал над головой.
– Я победил, – прохрипел он, садясь на меня верхом.
Я безуспешно брыкалась, негодуя, что все решит такая
глупость, как масса тела.
– Ты кое-что забыл, Квен, – прорычала я. – У меня
пятьдесят семь соседей.
Черные брови нахмурились.
Набрав воздуху полную грудь, я во всю мочь свистнула. Квен
удивленно раскрыл глаза. Кряхтя от усилия, я высвободила правую руку и дала ему
по носу основанием ладони.
Он отдернулся, я столкнула его с себя и перекатилась. Успев
подняться только на четвереньки, смахнула в сторону слипшиеся волосы.
Квен стоял прямо, но не двигался. Столбом стоял, подняв
заляпанные бывшим печеньем руки в жесте: «Сдаюсь!». У его лица завис Дженкс,
наставив в правый глаз Квена острый меч, которым он сражался с фейри-убийцами.
Пикси был взбешен, пыльца сыпалась с него непрерывным солнечным потоком.
– Только вздохни, – пригрозил Дженкс. – Моргни. Дай мне
повод, ты, чертова ошибка природы.
Я с трудом выпрямилась, когда в кухню влетела Айви, двигаясь
с невероятной скоростью – халат за ней не поспевал. Она гут же вцепилась Квену
в горло и впечатала эльфа в стенку у двери. Свет замигал, утварь по стенкам
забрякала.
– Что ты здесь делаешь? – прорычала она, так сжимая его
шею, что у нее пальцы побелели. Дженкс перелетел следом, меч По-прежнему был
направлен Квену в глаз.
– Подождите! – крикнула я. Как бы они его не убили. Не
то что я сильно против, но потом в кухне будет не продохнуть от сотрудников ОВ,
а бумаг-то… Бумаг сколько будет! – Давайте успокоимся, – предложила я.
Я глянула на Айви, не отпускавшую Квена. Руки у меня были в
глазури, и я вытерла их о мокрые джинсы, переводя дыхание. Одежда вся в соленой
воде, а в волосах запутались крошки от печенья и сахар. Кухня выглядела как
«Макдоналдс» после теракта. Я прищурилась на фиолетовое глазурное пятно на
потолке. А это когда случилось?
– Миз Морган, – сказал Квен и закашлялся, потому что
Айви усилила хватку. Музыка в гостиной сменилась разговором ведущих.
Морщась, я ощупала ребра, разозлилась и пошла туда, где он
висел в руке Айви.
– Миз Морган? – заорала я прямо в его наливающееся
краской лицо. – Миз Морган? Теперь я миз Морган? Какого черта! – вопила я. –
Приперся в мой дом. Пораздавил мое печенье. Ты представляешь, сколько времени
мне все это отчищать теперь?!
Он закашлялся опять, и моя злость слегка стихла. Айви
смотрела на него с подозрительной настойчивостью. Запах страха от Квена вывел
ее из равновесия, она начинала вампирствовать днем. Дело пахло нехорошим, и я
отступила на шаг, вдруг отрезвев.
– Э-э, Айви? – позвала я.
– Все со мной нормально, – сипло сказала она, но глаза
утверждали обратное. – Хочешь, пущу ему кровь?
– Нет! – воскликнула я и снова ощутила перемену
давления. Квен нащупывал линию. Я встревоженно вздохнула. Все выходило из-под
контроля, и вот-вот могло кончиться кровью. Я могла поставить круг, но только
для себя, Квен бы туда не попал.
– Брось его! – потребовала я. – Дженкс, ты тоже сдай
назад. – Никто не шелохнулся. – Ну же!
Еще раз приложив Квена о стенку, Айви бросила его и шагнула
в сторону. Он свалился на пол, закашлялся, схватившись за горло. Понемногу
выпрямив босые ноги, он отбросил с глаз черные волосы и взглянул на меня.
– Морган, – хрипло сказал он, не отнимая рук от шеи. –
Мне нужна ваша помощь.
Я глянула на Айви, завязывающую пояс черного шелкового
халата. Ему нужна моя помощь? Ну да-а.
– Ты как, пришла в себя? – спросила я Айви, и она
кивнула. Вернувшийся в ее глаза карий ободок был слишком тонок для моего
спокойствия, но солнце стояло высоко, а напряжение вокруг ослабело. Она поджала
губы, разглядев мою озабоченность.
– Я в норме, – повторила она. – Мне сейчас позвонить в
ОВ или сначала его прикончить?
Я пробежала взглядом по кухне. Печенье скончалось – только
размазня по всему полу. По стенкам стекает глазурь. Соленая вода подобралась к
порогу и вот-вот побежит к ковру в гостиной. Так и подмывало дать Айви его
убить.
– Надо же узнать, что он хотел сказать, – вздохнула я,
вытаскивая из ящика три посудных полотенца и бросая их к порогу в качестве
плотины. Дженксовы детишки выглядывали из-за угла. Разозленный пикси свирепо
затрещал крыльями, и они с испуганными трелями испарились.
Достав еще одно полотенце, я вытерла глазурь с собственного
локтя и подошла к Квену. Молча встала над ним, расставив ноги и упершись руками
в бедра. Дело должно быть не из пустяковых, раз он пошел на риск, что Дженкс
вычислит, кто он такой. Мысли метнулись через дорогу, к Кери, и я встревожилась
еще больше. Не хотелось, чтобы Трент узнал о ее существовании. Он бы нашел, как
ее использовать – не к добру использовать.
Эльф потирал ребра через черную рубашку.
– Похоже, переломы есть, – отметил он.
