Я засмеялась:
– Ник не так уж плох…
Айви повернулась ко мне. Я глянула на грузовик, которому мы
вот-вот должны были въехать в зад на светофоре, и уперлась рукой в приборную
доску.
– Я сказала, что он тебя любит, но не говорила, что он
тебе доверяет, – продолжила она, по-прежнему глядя на меня и плавно тормозя –
так что мы остановились в шести дюймах от бампера грузовика.
У меня в груди похолодело.
– Ты думаешь, он мне не доверяет? – Рэйчел, –
взмолилась она, по дюйму подавая вперед, когда свет сменился, а грузовик не
тронулся с места. – Он уезжает из города, не сказав тебе ни слова. Он не
говорит тебе, когда вернется обратно. Я не думаю, что между встал кто-то –
между вами встало что-то. Ты его напугала до чертиков, и ему не хватает
мужества это признать, понять и пережить.
Я промолчала, благо мы опять набрали скорость. Я не просто
его напугала, я ему припадок устроила. Наверное, это было ужасно.
Неудивительно, что он уехал. Ну вот, теперь я весь день буду казниться!
Айви крутанула руль и сменила ряд. Сзади засигналили, она
глянула на водителя в зеркало. Под давлением ее взгляда машина понемногу
отстала.
– Ты не будешь против, если мы к моим заедем ненадолго?
Нам по пути.
– Конечно, нет. – Я сдержала вздох, когда она резко
свернула направо перед носом грузовика, который мы только что обогнали. – Айви,
у тебя, может, рефлексы быстрее молнии, но парень, который тот грузовик ведет,
только что чуть ежа не родил.
Она фыркнула, увеличивая расстояние между нами и бампером
машины впереди аж до целых двух футов.
Айви прилагала все усилия, чтобы нормально вести машину
через самые загруженные районы Низин, и я понемногу перестала хвататься за
сумку как за последнюю надежду. Мыв первый раз за неделю оказались вдвоем и без
Дженкса, и ни одна не знала, что ему подарить на солнцеворот. Айви склонялась к
отапливаемой собачьей конуре, которую она присмотрела в каком-то каталоге, –
она на все была готова, только б выселить его вместе с его семейством из
церкви. Я бы согласилась на сейф или почтовый ящик – – его можно прикрыть ковриком
и выдать за приставной столик к дивану.
Понемногу дворы вокруг становились больше, а деревья выше.
Дома отступали все дальше от улиц, пока за вечнозеленой растительностью не
стали видны одни только крыши. Мы были на самой окраине города, у самой реки. Вообще-то
это было не совсем по дороге к торговому центру, но федеральное шоссе было
недалеко, а там и куда угодно можно добраться.
Айви уверенно свернула на дорожку за воротами. Шины
оставляли две черные полосы на свеженападавшем снегу. Я прилипла к окошку:
родительский дом Айви я еще не видела. Машина остановилась перед старым
трехэтажным зданием романтичного вида, белым с зелеными ставнями. Тут стояла
еще красная двухместная машина, и снега на ней не было.
– Ты здесь выросла? – спросила я, выходя.
Две фамилии на почтовом ящике на миг меня озадачили, пока я
не вспомнила, что живые вампиры в браке не меняют фамилии, чтобы сохранить
преемственность кровных линий. Лини носила фамилию Тамвуд, а ее сестра –
Рэндел.
Айви хлопнула дверцей и бросила ключи в черную сумочку.
– Ага.
Она оглядела со вкусом развешенные, не слишком
многочисленные праздничные фонарики. Уже темнело. До заката осыпалось не больше
часа, и я надеялась, что мы уедем раньше. Я не горела желанием встретиться с
мамочкой Айви.
– Заходи, – сказала она, топая по чисто выметенным
ступенькам. Я прошла за ней следом на крытое крыльцо. Она открыла дверь,
крикнула:
– Эй, я пришла!
Я улыбнулась, задержавшись стряхнуть снег с ботинок.
Нравилось мне слышать ее голос, когда он такой спокойный. Войди, я закрыла
дверь и принюхалась. Гвоздика и корица – кто-то что-то пек.
Широкий входной коридор в нежных бело-кремовых тонах отделан
был лакированным деревом. Настолько же строго и элегантно, насколько в нашей
гостиной тепло и уютно. Перила лестницы украшал изящный узор свилеватой
кедровой древесины. Было тепло, и я расстегнула пальто и сунула перчатки в
карманы.
– Там машина Эрики стоит. Наверное, она в кухне, –
сказала Айви, бросая сумочку на столик у двери – настолько густо Покрытый
лаком, что казался сделанным из черного пластика.
Сняв пальто, она перебросила его через руку и пошла в
боль-Шую арку налево. Кто-то шел по лестнице, и она остановилась, Взглянула
вверх – и лицо ее изменилось в одно мгновение. Я тлько секунду спустя поняла,
что на нем отразилось счастье. Я посмотрела туда же: по ступенькам спускалась
молодая женщина. Выглядела она лет на семнадцать, одета в готскую мини-юбку,
пупок наружу, ногти и помада черные. Серебряные цепочки и браслеты болтаются
где только можно – я так и припомнила ту двенадцатую страницу. Черные волосы
коротко подстрижены и торчат дикими иглами. Она еще толком не сформировалась,
но уже видно было, что вырастет она точно такой, как сестра, разве что дюймов
на шесть пониже. Будет стройная, гладкая, хищная, с едва уловимым оттенком восточного
во внешности – ровно настолько, чтобы казаться экзотичной. Приятно знать, что
это у них семейное. Хотя сейчас, конечно, она выглядела как сорвавшийся с
катушек подросток-вампир.
– Привет, Эрика, – сказала Айви, отступая назад и
поджидая сестру у подножия лестницы.
– Боже мой, Айви! – воскликнула Эрика тоном
избалованной девчонки из богатой семьи. – Поговори ты с папой, он меня занудил
совсем. Типа я не отличу, где хороший «бримстон», а где плохой! Его послушать,
так мне все еще два годика, и я ползаю тут в памперсах и пытаюсь кусать собаку.
Господи! Он на кухне, – продолжила она, не умолкая ни на минуту и в то же время
разглядывая меня сверху донизу. – Заваривает для мамочки ее экологически
чистый, натуральный, политически корректный дурацкий чай, а я не могу на пару
часов погулять пойти с друзьями! Так нечестно! Ты останешься? Скоро она
проснется и весь дом на уши поставит.
– Нет. – Айви отступила еще на шаг. – Мне с папой надо
поговорить. Так он на кухне?
– В подвале, – сказала Эрика.
Наконец заткнувшись, она еще раз оглядела меня, ошарашенную
скоростью, с которой она тараторила.
– Представь свою подругу, – попросила она. Губы Айви
едва заметно изогнулись в улыбке.
– Эрика, это Рэйчел.
– О! – воскликнула девушка, округляя карие глаза, едва
видные под слоем черной туши. Шагнув вперед, она схватила меня за руку и
затрясла с таким энтузиазмом, что браслеты зазвенели.
– Как я не догадалась! А я тебя у Пискари видела, –
сообщила она, так хлопая меня по плечу, что я пошатнулась. – Ну ты и круто
отрубилась. Улетела в облака. Я тебя не узнала. -
Взгляд пробежался по моим джинсам и теплому пальто. – У тебя
свидание с Кистеном было? Он тебя укусил?
