Я повернулась к нему резко – посмотреть по его глазам,
правду ли он говорит. При виде моего изумления его обезображенные Поворотом
черты осветились улыбкой.
– Это все первым делом спрашивают, – сказал он,
догадавшись, о чем я думаю. – Через него проходят только звук и воздух.
– Это ж должно стоить целое состояние, – отозвалась я,
гадая, как они смогли убрать из экрана обычную красную дымку безвременья.
За окном открывался ошеломительный вид на сады Трента,
припорошенные снегом. Утес поднимался почти до крыши, стекающий по нему водопад
оставлял толстые ледяные ленты потеков, блестевших в последних лучах дня. Вода
стекала в бассейн, с виду естественный, хотя я готова была ручаться, что это не
так, и вытекала потоком, исчезающим в извивах среди ухоженных вечнозеленых
деревьев и кустов.
Между окном и пейзажем тянулась посеревшая от времени,
расчищенная от снега веранда. Медленно спускаясь по лестнице, я решила, что
круглая кедровая штука, вмурованная в веранду, откуда шел пар, – это горячая
ванна. За верандой, несколько ниже, располагалась площадка для пикников. Я
всегда думала, что сверкающий хромом гриль Айви с его огромными горелками – это
высший класс, но то, что было у Трента – это вообще безнравственная роскошь.
Я шагнула на первый этаж и рефлекторно глянула под ноги мне
вдруг показалось, что я иду не по ковру, а по плотному песку.
– Как хорошо! – выдохнула я, а Квен показал жестом, что
мне следует подождать возле ближайшей группы кресел.
– Я доложу, – сказал он.
Глянув на Джонатана предупреждающим, как мне показалось,
взглядом, он направился на второй этаж и исчез где-то в доме.
Я положила пальто и сумку на кожаный диван и огляделась,
медленно повернувшись на каблуках. Отсюда, снизу, камин казался еще больше. Он
не горел, и я подумала, что могла бы войти в него, не нагибаясь. На другом
конце комнаты находился низкий помост со встроенными усилителями и световым
дисплеем. Перед ним располагался отличных размеров танцпол, окруженный
столиками для коктейлей.
Уютно спрятавшись под навесом второго этажа, у стены стоял
длинный бар – полированное дерево и сверкающий хром. Около него находились
столы пониже и побольше. Их отделяли от танцпола большие комнатные растения в
кадках, создавая атмосферу замкнутого уюта, которой не хватало открытому
пространству зала.
Шум водопада быстро превратился в незамечаемое фоновое
бормотание, и меня обняла тишина зала. Здесь не было слуг, никто не перемещался
по залу за каким-нибудь делом, не было даже праздничных свеч, закусок или
сластей. Будто заколдованный зал в книге сказок, ожидающий пробуждения. Не
думаю, что зал использовался так, как был задуман, хоть раз после смерти отца
Трента. Одиннадцать лет – долгий срок для тишины.
Ощущая мир и покой этого помещения, я медленно вдохнула,
обернулась и увидела Джонатана, глядевшего на меня с нескрываемым отвращением.
Едва заметное напряжение в желваках у него на скулах заставило меня посмотреть
в ту сторону, куда скрылся Квен. У меня на губах мелькнула быстрая улыбка.
– А Трент ведь не знает, что вы это состряпали. Он
думает, что его Квен сегодня будет сопровождать.
Джонатан ничего не сказал, но у него дернулось веко и я
поняла, что угадала. Довольно ухмыльнувшись, я сбросила сумку на пол рядом с
диваном.
– Ручаюсь, что Трент может вам устроить за это веселую
жизнь, – сказала я, надеясь на реакцию.
Джонатан промолчал, и я между кофейными столами подошла к
«окну» и выглянула, поставив руки на бедра.
От моего дыхания слой безвременья пошел рябью. Нб в силах
удержаться, я до него дотронулась – и тут же отдернула руку, ахнув. Меня
охватило странное ощущение затягивания, я схватилась за руку другой рукой, как
от ожога. Но слой был холодным – этот пласт энергии был холодным, но он
обжигал. Я оглянулась на Джонатана, ожидаясь увидеть злорадную ухмылку, но он
смотрел в окно и его лицо, и без того длинное, вытянулось удивленно. Я
проследила за его взглядом и у меня судорогой свело живот, когда я увидела, что
окно уже не прозрачное, а клубится янтарными оттенками золота. Черт побери, оно
приняло цвет моей ауры, и Джонатан явно этого не ожидал. Я провела рукой по
коротким волосам.
– Э-гм… Упс.
– Что ты сделала с окном? – воскликнул он.
– Ничего. – Я виновато отступила на шаг. – Только
тронула, и все. Прошу прощения.
Ястребиное лицо Джонатана стало еще уродливее, он
приблизился ко мне длинными резкими шагами.
– Ты, лахудра, смотри, что ты с окном сделала! Я не
позволю Квену поручать тебе сегодня безопасность мистера Каламака!
У меня щеки загорелись, и я, найдя хороший выход для своего
смущения, превратила его в злость.
– Не моя была идея, – отрезала я. – И я извинилась за
окно. Ты еще радуйся, что я в суд не подам на возмещение ущерба.
Джонатан шумно вздохнул:
– Если из-за тебя с Трентом что-нибудь случится, я…
Меня окатил дикий гнев, подпитываемый воспоминаниями о трех днях ада, когда он
меня мучил.
– Заткнись! – прошипела я. Злясь, что он выше меня, я
вспрыгнула на ближайший столик. – Я сейчас не в клетке, – сказала я, сохранив
достаточно разума, чтобы не ткнуть его пальцем в грудь. Лицо у него сперва
стало пораженное, потом – хлорно-зеленое. – Единственное, что отделяет твою
голову отличного и тесного знакомства с моим сапогом – это мой сомнительный
профессионализм. И если ты еще хоть раз позволишь себе мне угрожать, я тебя
закину через половину этого зала раньше, чем ты успеешь закрыть пасть. Дошло,
ты, ошибка природы?
Взбешенный Джонатан стиснул кулаки.
– Давай-давай, эльф-лапочка, – подначивала я его,
чувствуя, как энергия линии, запасенная у меня в голове раньше, вот-вот меня
переполнит. – Дай мне повод.
Но тут на втором этаже скрипнула дверь, и мы оба вскинули
головы. Джонатан сразу постарался скрыть свою злость и шагнул назад, а я
осталась стоять на столе, как дура. Трент удивлен-но остановился над нами – в
рубашке с запонками и костюмных брюках, – заморгал.
– Рэйчел Морган? – тихо сказал он Квену, стоящему сбоку
от него чуть позади. – Нет, это неприемлемо.
Пытаясь как-то спасти положение, я экстравагантным жестом
выбросила руку в воздух. Поставив другую на бедро, я приняла позу рекламной
девицы, представляющей новый автомобиль.
– Ура! – жизнерадостно произнесла я, очень хорошо
осознавая, что стою в джинсах, свитере и с новой стрижкой, от которой я сама не
в восторге. – Трент, привет, я сегодня твоя нянька. Ребята, где вы хорошее
бухло держите?
Трент наморщил лоб.
– Чтобы ее здесь не было. Надевай костюм, нам через час
ехать.
– Нет, Са'ан.
Трент повернулся было уходить, но резко остановился.
