— Мы должны держать все свои планы в строжайшем секрете, — сказала Нидхуг. — Но объясните, каким образом нам удастся добраться до пещеры Агенора, не привлекая ничьего внимания? Ведь повсюду шпионы Ахуры Мазды.
— Я все уже продумал, — проговорил Диллон. — В назначенный день мы с Сапфирой отправимся на морскую прогулку. С помощью магии я перенесу лодку, на которую мы сядем с Сапфирой, туда, где нас будет ждать Агенор. Я произнесу магическое заклинание и введу Сапфиру в бессознательное состояние. Одета она будет так же, как и Синния в тот печальный день, когда Ахура ее похитил. Мерфолки положат ей в карман волшебную водоросль, чтобы она могла дышать под водой и не утонула. После этого они опустят ее на дно моря, прямо в сад замка Ахуры, где уже будет ждать Синния. Затем мерфолки переместят эту волшебную водоросль в карман Синнии и с помощью магии доставят ее на лодку, где я буду ее ждать. Мы с Синнией вернемся на лодке в гавань возле моего замка. По пути домой я объясню Синнии, что она должна разыграть роль Сапфиры, чтобы перехитрить бельмаирцев и Ахуру Мазду. Все будет выглядеть так, словно мы с Сапфирой вернулись с морской прогулки, — объяснил присутствующим свой замысел Диллон.
— Но уверен ли ты, что ни у кого не возникнет никаких подозрений? — спросил Сирило. — Не спорю, твой план хорош, но слишком сложен для исполнения.
— Возможно, кто-нибудь и заподозрит, что здесь что-то не так, — сказал Диллон. — Но как он сможет доказать это?
— Я передам Синнии воспоминания Сапфиры до того дня, как она попала к тебе во дворец, — сказал Калиг и, усмехнувшись, добавил: — И после этого. Правда, не думаю, что ей понравятся эти воспоминания. Но ничего не поделаешь, ей придется смириться с тем, что Сапфира некоторое время заменяла ее на супружеском ложе.
Диллон хихикнул.
— Ты прав, это ей вряд ли понравится, — согласился он.
— А теперь что касается родственников Сапфиры, — проговорил Сирило, — думаю, не составит особого труда вводить ее мать и дядю в заблуждение всякий раз, как они будут приезжать во дворец. Они будут свято верить, что перед ними Сапфира.
— Итак, все продумано до мелочей. Теперь нам остается только ждать новостей от Агенора, — сказал Диллон.
— А тебе совсем не жаль Сапфиру? — спросил Диллона Калиг. — Все-таки некоторое — и довольно продолжительное — время она заменяла тебе жену. И, судя по всему, ты был вполне ею доволен. Во всяком случае, тело ее тебе нравилось.
Диллон усмехнулся, но тут же лицо его несколько омрачилось.
— Да, — со вздохом проговорил он. — Жалко. Но ведь Ахура Мазда не причинит ей никакого вреда. Он будет любить ее больше, чем всех своих других жен. Ведь она родит ему дочь, о которой он так страстно мечтает. Жизнь с Ахурой как раз по ней. В благодарность за исполнение своей самой большой мечты он будет дарить ей дорогие подарки, выполнять любой ее каприз. И потом, Сапфира обожает секс. Но еще больше она любит украшения и роскошь. Ее жизнь в королевстве яфиров с каждым днем будет все лучше и счастливее. Сапфира мечтала выйти за меня замуж главным образом именно для того, чтобы обрести богатство и высокое положение. В королевстве яфиров она добьется и того и другого. Так не все ли равно, здесь, в Бельмаире, или в королевстве яфиров, со мной или с Ахурой Маздой всего этого она достигнет?
— Но почему ты думаешь, что Ахура любит своих жен? — спросил Калиг.
— Я не думаю, я это знаю, — ответил Диллон. — Ахура очень ласков и нежен со своими женами. Я видел это, наблюдая за ними в свой волшебный шар. Да, да, не удивляйтесь, наблюдать за жизнью яфиров я мог, но, к сожалению, мне никак не удавалось понять, где находится их королевство. Я вижу, отец, по твоей улыбке, что ты хочешь спросить меня, наблюдал ли я за тем, как Ахура занимается любовью со своими женщинами. И я отвечу, что никогда этого не делал. Если бы я увидел, как Синния и Ахура предаются любви, я бы этого просто не вынес. А что касается Сапфиры, то она сама захотела стать моей любовницей. Я ее к этому не принуждал. Все это время она по-разному пыталась завоевать мое сердце, но ей так и не удалось этого сделать. По-настоящему я люблю только Синнию. Думаю, в королевстве яфиров Сапфире будет лучше, чем здесь.
Калиг, соглашаясь, кивнул. Ответ сына его полностью удовлетворил. А еще его порадовало, что магические знания и способности Диллона так возросли. С каждым годом — нет, буквально с каждым месяцем — он становился магом все более мощным. Диллон всегда был противоречивой натурой, как и все потомки лесных фей. С одной стороны, у Диллона было страстное любящее сердце. С другой — холодный разум. Когда требовали того обстоятельства, Диллон мог поступать хладнокровно, отбросив эмоции. И сын его был совершенно прав в том, что примирить яфиров и бельмаирцев между собой необходимо. Без этого современный мир больше существовать не может. И конечно, нужно было помешать Ахуре Мазде вершить судьбу Бельмаира, руководствуясь лишь своими амбициями и ненавистью к бельмаирцам. Ахура, сильная и властная личность, мог удерживать бразды правления в королевстве яфиров в течение нескольких столетий. Но теперь пришло время великих изменений. Как и в Хетаре, война не должна была послужить способом решения этой проблемы.
Стояла поздняя осень, а новостей от Агенора все не было. Вести пришли уже после нового года. Скрывать свои планы от Сапфиры становилось все трудней. И это несмотря на то, что все посвященные в них: Нидхуг, Калиг и Сирило — держали все в строгом секрете. Диллон все больше и больше отдалялся от Сапфиры. Это очень ее беспокоило. Ведь она все еще надеялась когда-нибудь стать королевой Бельмаира. Сапфира так и не смогла забеременеть. С каждым днем ее надежды родить Диллону дочку таяли. Тем более что теперь он крайне редко приходил к ней в спальню. Как же могло случиться, что еще недавно горячий, страстный любовник настолько к ней охладел? Сапфира впадала в отчаяние. Что, если Диллону она окончательно надоест и он отошлет ее домой? Неужели всем ее планам не суждено осуществиться? Ее выставят из дворца, и вместо того, чтобы стать королевой, ей придется выйти замуж за какого-нибудь пусть и богатого, но незнатного и незаметного человека?
Однажды вечером, когда они, как обычно, ужинали в небольшой компании в главном зале (Диллон ни разу не поужинал с Сапфирой в маленькой семейной столовой, где проходили их трапезы с Синнией), Сапфира принялась жаловаться ему на свою горькую долю.
— Чем я не угодила тебе, Диллон? — спросила она.
— Не угодила мне? — Диллон выглядел озадаченным. — Почему ты об этом спрашиваешь? Ты не сделала ничего плохого, Сапфира. В чем дело? Что тебя так расстроило?
— Мы больше не разговариваем с тобой, как раньше, — сказала она.
— Как раньше? Но мы с тобой никогда и не разговаривали, Сапфира, — возразил Диллон. — Ты способна только на любовные утехи — и в этом тебе нет равных. А говорить нам с тобой просто не о чем.
— Какой же ты жестокий! — воскликнула Сапфира.
— Когда я предлагал тебе стать моей любовницей, я имел в виду только плотские наслаждения. И ничего больше. Я совершенно не ждал от тебя ничего другого и нисколько не обманывался на твой счет, думая, что ты — интересный собеседник, — объяснил Диллон. — И не говори мне, что ты этого не понимала. Так в чем же проявляется моя жестокость? Чем я тебя обидел? Тем, что считаю тебя прекрасной любовницей? Мне с тобой хорошо в постели, и я никогда этого не скрывал. Чего же тебе еще нужно?
