— Король неоднократно повторял, что пока не готов жениться второй раз, — раздраженно проворчал Албан. — Когда он скажет, что готов найти себе новую жену, то я с радостью порекомендую ему несколько девушек из Белии. А пока я считаю, что не стоит приставать к королю с этим. Неужели вы не понимаете, что это сейчас неуместно?
— Вот это да! — расхохотавшись, проговорил Дренг. — Да вы опекаете короля, словно старая нянька.
— Ваше величество, — сказал Туллио. — Своим отказом выбрать себе новую жену вы только понапрасну беспокоите народ. Ваш упорный отказ жениться во второй раз напоминает им о яфирах и исчезновении женщин. А это нужно забыть.
Диллона очень удивили слова Туллио.
— Вы считаете, что раз нам удалось защитить от яфиров оставшихся женщин, то наша проблема разрешилась? Что мы можем жить так, словно ничего не случилось? Если мы не остановим яфиров, они захватят Бельмаир. Ахуру Мазду нужно остановить во что бы то ни стало. Мы должны выбрать нового предводителя яфиров, с которым можно было бы вести мирные переговоры. И потом, как вы посмели назвать королеву оскверненной? В душе она осталась верна мне и Бельмаиру. А как насчет других женщин, похищенных яфирами? Как насчет вашей внучки? Их вы тоже считаете оскверненными? Уже несколько веков яфиры похищают и берут себе в жены бельмаирок. Дети, рожденные в таких союзах, настолько же бельмаирцы, насколько и яфиры. Если разобраться, это не так уж и плохо: в жилах бельмаирцев будет течь новая кровь, и наш народ возродится к жизни. Сейчас Бельмаир находится на грани гибели, хотя вы и не желаете это признать. Народ Бельмаира увяз в предрассудках и пережитках старого. Сколько можно жить по старым законам, следуя древним традициям?! Давно пора двигаться вперед. И мы двинемся вперед, милорды! Я вам обещаю!
Гневный монолог короля поразил герцогов. Дренг сердито уставился на Диллона. Туллио и Албан отвели глаза. Албан и Туллио прекрасно знали, что Дренг никогда не изменится. Но они также понимали, что изменения уже пришли в Бельмаир вместе с новым королем.
Албан первым нарушил молчание.
— Я думаю, что мы должны дать королю хотя бы год, чтобы он смог оправиться от своей потери, — сказал он. — Если бы юная королева умерла, никто бы и не подумал заговаривать о свадьбе по крайней мере год. Все бы понимали, что у него траур, и уважали бы его чувства. Так почему же сейчас, при не менее печальных обстоятельствах, вы так настаиваете на скорейшем браке короля, Дренг? Вы заставляете его нервничать, и песок в его часах утекает скорее. Верховный Дракон тоже до сих пор переживает из-за исчезновения Синнии и не готова избрать новую королеву Бельмаира. В конце концов некоторые короли Бельмаира так и не женились. И к этому народ относился вполне лояльно.
Албан обращал свою речь скорее к Дренгу, чем к Туллио.
— Ну хорошо, я согласен подождать до осени, — наконец проворчал Дренг, — но только если король устроит Летний бал. Король Диллон не носит траур. Так пусть он откроет свой дворец для гостей, и сюда съедутся знатные семьи Бельмаира. Они возьмут с собой своих незамужних дочерей. Возможно, его горе по поводу утраты дочери Флерганта угаснет, если рядом с ним будет много молодых и красивых девушек. Как знать, не станет ли король рассуждать разумнее после этого бала, — с тонкой улыбкой проговорил Дренг.
— Но в Бельмаире уже очень много лет не проводился Летний бал, — заметил Туллио.
— Это прекрасная идея, Дренг, — неожиданно поддержал его Албан и, повернувшись к Диллону, сказал: — Правитель Дренг абсолютно прав, предложив устроить вам Летний бал, ваше величество.
Взгляды Албана и короля встретились. В глазах Албана король прочитал совет, что ему лучше согласиться с Дренгом.
— Да, это отличная идея, Дренг, — спокойно проговорил Диллон. — Я устрою Летний бал.
Оставшись наедине с Албаном, Диллон сразу же задал ему вопрос:
— Почему вы хотели, чтобы я уступил Дренгу, Албан? Ведь вы же прекрасно понимаете, что никто, кроме Синнии, мне не нужен.
— Ваше согласие на какое-то время утихомирит Дренга, — ответил Албан. — Я же со своей стороны поговорю с сестрой, чтобы она проследила, не замышляет ли Дренг каких-нибудь опасных для вас шагов. От него можно ожидать чего угодно. Если вас будут окружать молодые красивые девушки, на какое-то время это усыпит его бдительность, и вы сможете спокойно продолжать ваши поиски. Дренг перестанет досаждать вам сватовством. А к тому времени, как терпение Дренга лопнет, вы, возможно, найдете Синнию. Но после этого вам самому придется убеждать всех в Бельмаире, что она достойна опять стать королевой. И сделать это будет нелегко. Если же к тому времени Синнию так и не найдут… — Он ненадолго задумался. — То тогда мы поручим Верховному Дракону принять решение лично. Она обязательно что-нибудь придумает. Нидхуг знает Синнию гораздо дольше, чем вы, и непременно примет справедливое решение.
— А вы не будете против, если я приму Синнию? — с чувством спросил Албана Диллон.
— Не буду, если только вы сами согласитесь ее принять, — без всяких колебаний проговорил Албан. — Вы абсолютно верно заметили, что в течение нескольких веков кровь бельмаирцев и яфиров смешивалась, и потому между нами теперь мало различий. И если яфирам разрешат легально жить на территории Бельмаира, то в результате смешанных браков мы вскоре станем одним народом. Лично я не вижу в этом ничего плохого.
— И как, скажите на милость, человек с таким живым умом, как вы, мог родиться в Бельмаире?! — изумленно воскликнул Диллон.
Албан добродушно рассмеялся.
— Я был старшим из двоих сыновей. Мой брат — типичный бельмаирец. Я думал, что отец передаст герцогство ему. Но моя мать настояла на том, чтобы наследником титула стал я. Она считала, что с возрастом мои убеждения изменятся — для нее они были чем-то несерьезным, вроде преходящих юношеских мечтаний. Она свято в это верила — и, к счастью, заблуждалась. Мои родители очень бы огорчились, если бы узнали, что я нисколько не изменился за все эти годы. Наоборот, я стал даже более свободно мыслить, чем в юности. Но открою вам секрет: в Бельмаире немало свободомыслящих людей. Правда, большинство предпочитает скрывать свои вольнолюбивые мечтания, чтобы их не обвинили в сходстве с хетарианцами.
Теперь рассмеялся Диллон.
— Очень странно, что хетарианцев в Бельмаире считают свободомыслящими людьми, — сказал он. — В чем-то хетарианцы еще более косный и упрямый народ, чем бельмаирцы. Однако между этими народами существует несколько различий. В Хетаре мы открыто, без всяких запретов, предаемся утехам любви. Религия Хетара не запрещает плотские отношения вне брака. Наш народ знает толк в любви и не стесняется своих страстей.
— В Бельмаире практически ничего не знают о хетарианцах. О них говорят шепотом, и этот народ вызывает у бельмаирцев всеобщее неодобрение. Хетарианцами пугают в наших землях непослушных детей, — с улыбкой проговорил Албан. — Расскажите, если не секрет, что собой представляют хетарианцы?
— О, это очень дисциплинированный и трудолюбивый народ. У них есть свои обычаи и законы. Такие же, как и у бельмаирцев. Деньги и положение в обществе для хетарианцев превыше всего. Отец моей матери был сыном фермера. Однажды теплой летней ночью моя бабушка Илона, прельстившись его красотой, увлекла его в лес, и после этого его никто не видел несколько месяцев. Вернулся он не один, а с младенцем. Этим младенцем была моя мать. Пока он пропадал, его отец умер, а старший брат воспротивился тому, чтобы мои дедушка и мать жили в его новом доме. Им пришлось отправиться в город. Там мой дедушка стал членом гильдии торговцев. А еще он прекрасно владел мечом. Однажды ему выпала возможность участвовать в рыцарском турнире. Он стал одним из Доблестных Рыцарей. Его положение в обществе с каждым шагом все возрастало и укреплялось. И к концу жизни дедушка стал одним из самых уважаемых хетарианцев. Он погиб в кровопролитной битве между Силами Тьмы и Света. Эта жестокая битва длилась у стен города около десяти лет. Моя мать убила одного из предводителей Тьмы собственноручно. Как и ее отец, Лара — великий воин и отлично владеет мечом. Мой отчим очень гордится ею.
