– Стоять! Кто таковы? – заорал хриплый с мороза бас, и алебарда дернулась с многозначительной угрозой.
– Силант, ты что, госпожу не узнаешь? – звонко и надменно заявила Алентина и шагнула вперед, плотнее кутаясь в свой мех.
Но я-то точно знала, что ей вовсе не холодно в защитной кольчуге дракоши, оставлявшей неприкрытой лишь голову и кисти рук. Сама стояла на морозе в одном многострадальном зеленом платье, прикрытая от ветра только телом любимого.
– Думаю, ее величество сумеет оценить твою услугу, если я тут застужусь и заболею, – продолжала нагонять страху царевна.
– Ваше высочество… Но откуда вы взялись? – Стражник явно нарывался на понижение в должности.
– А разве тебя уже советником назначили, что я обязана докладывать?
Вот теперь исчезли всякие сомнения в том, что она родная дочь Вандерса, если у кого-то они были, – столько желчи и угрозы прозвучало в вопросе Алентины.
Зато стража сразу осознала свою оплошность и без единого слова распахнула перед нами двери. И мы все – я, Дэс и золовки, в сопровождении четырех внушительных мужских фигур, полностью закованных в стальную чешую, важно прошествовали во дворец.
Передний зал был просторен и совершенно безлюден, хотя и довольно хорошо освещен свисающими с потолка магическими светильниками. В двух дальних углах поворачивались к середине широкие пролеты лестниц на верхний этаж, прямо перед нами виднелись створки резной и огромной, почти как гаражные ворота, двери в комнаты первого этажа. Но Алентина уверенно повела нас к лестнице, и Дэс немедленно подхватил меня на руки. Похоже, он теперь намеревается меня везде таскать на руках или на привязи, как когда-то водил на веревке в виде отверженной.
Тогда я подчинялась; не было у бесправной вызванной никакого права ни оскорбляться, ни обижаться, да и не видела я никакого выхода, но теперь меня вполне может нести дракоша. О чем я и шепнула мужу потихоньку и получила в ответ полный укоризны взгляд. Ладно, не буду настаивать, пусть немного успокоится и привыкнет. Я вздохнула украдкой, и занялась изучением архитектуры и убранства зала.
С первого взгляда поняла, что здесь в выборе отделки предпочитают натуральные материалы. Пол зала был из полированного гранита с узором из мрамора и оникса, простенки и круг колонн тоже светились дымчатым мрамором, а потолок, лестницы, окна и двери были сработаны из различных пород дерева и поражали искусной резьбой. Основательные ручки, навесы на дверях и окнах, ажурные подвески для светильников сияли начищенной бронзой.
Тут вообще все дышало солидностью, основательностью, крепкими устоями и серьезным практичным подходом к обустройству быта, и мне сразу стало ясно, что это не столько заслуга Вандерса, сколько его жены. Или кого-то третьего, кто управляет этим хозяйством.
– Матушка рано встают, – оглянулась на нас Алентина, подходя к двери, где вытянулись на страже два воина в мундирах и брюках синего цвета.
Начищенные сапоги, богатые пояса с оружием и пронзительные взгляды, какими они издали окинули нашу группу, были красноречивее вывески охранной компании. Эти вряд ли купятся на приказ Алентины, сразу сообразила я, глядя на то, как все неприступнее и строже становятся физиономии охранников по мере нашего приближения.
Как оказалось, Дэс это понял ничуть не хуже меня, потому что деликатно придержал Алентину за локоток и первым шагнул к двери.
– Передайте ее величеству, что к ней прибыл эрг Дэсгард с женой и сестрами.
Да уж, недаром они брат с сестрой. Я никогда бы не сумела процедить эти слова так же холодно и надменно. Однако и воины оказались на высоте. Один сделал шаг вперед, загораживая нам путь, второй дернул шнурок и что-то тихо сказал в открывшееся окошечко. И мгновенно отступил от щелкнувшей запорами двери, распахнувшейся как от порыва сквозняка. Стражника, что стоял перед нами, тоже как ветром сдуло. Я только усмехнуться успела – надо же, какая сообразительность. Или выучка?
А потом увидела бегущую к нам из глубины уютной комнаты женщину и забыла о всякой страже. Царица Ладомила оказалась совершенно не такой, как Осийде. Она была круглощекой, светловолосой, довольно высокой и немного полноватой, но как раз в меру. И просто светилась радостью.
– Жива!
Я сразу решила, что это она про Алентину, да и Дэс точно так же подумал, потому что предупредительно шагнул в сторону, но она, не обращая внимания на дочь, ринулась ко мне. Схватила за руку, вгляделась в лицо и как-то очень просто, по-бабьи, вздохнула:
– Ну, слава богам, не допустили беды. – Царица подняла взгляд на Дэсгарда, рассмотрела в упор и довольно улыбнулась: – Копия отца! Проходите, не стойте, наверное, кушать хотите? Тэннели! Рада тебя видеть, дочка. Аля, какое у тебя платье красивое! Ну, что встала, веди гостей дорогих.
Вот теперь я поняла, почему свекор большую часть времени проводит не с яркой и соблазнительной Осийде, а с этой женщиной с внешностью русской крестьянки. Даже мне захотелось, чтобы она не отпускала моих пальцев, внимательно и заботливо смотрела в глаза. Да, похоже, Алентине по-настоящему повезло с матерью, жаль только, что она слишком много доверяет в вопросах воспитания дочери Вандерсу.
В комнате было тепло, пылала жаром изразцовая печь, пол был застелен коврами и шкурами, и, кажется, в самом воздухе пахло надежностью и защищенностью. Сразу видно, что царица тут не столько завтракала, сколько занималась делами, и, судя по всему, уже давно. Часть стола была завалена бумагами и свитками, с кресла свисала небрежно брошенная теплая шаль, на дне чайной чашки остывал забытый напиток.
– Усаживайтесь, я сейчас, только вызову хранителя шара. – Царица шагнула в сторону застывшего в двух шагах от двери мужчины, то ли доверенного слуги, то ли секретаря. Но я внезапно поняла, что будет неосмотрительно и очень неправильно посвящать в тайну нашего тут пребывания еще и этого адъютанта и человека, следящего с шара. Даже если они насквозь преданные люди, у неизвестных врагов, как выяснилось сегодня утром, осталось в рукавах несколько неучтенных тузов.
– Подождите, – остановила я хозяйку и, указывая глазами на адъютанта, тихо спросила Дэса: – А нам нужны лишние свидетели?
– Не волнуйся, радость моя, – муж бережно усадил меня на стул и встал рядом, – он уже спит.
Мягкий стук упавшего тела подтвердил его слова.
– Извините, ваше величество, – виновато улыбнулась я насторожившейся Ладомиле, – мы все сейчас объясним. Д-А, положи его в уголке, чтобы никто не наступил. Открываю.
В этот раз я решила испробовать новый метод. Перебросив сферу в бальный зал дворца, не стала рыскать по комнатам, а представила себе Вандерса и уже через десять секунд нашла довольно вместительную комнату, где было устроено несколько постелей. Прямо на коврах спали среди подушек младшие колдуны, а у камина сидели Неджериз и свекор и о чем-то тихо беседовали.
Подслушивать я не стала – колдуны сразу поймут, зачем нам их подозрения и обиды? И так все запуталось за последние дни просто до невозможности, лучше уж не усугублять. Да и Дэс явно был того же мнения. Он погладил меня по плечу, встал так, чтобы загородить собой, и тяжело вздохнул.
