Она сразу остановилась, и Уилл едва не налетел на нее. Он хватал ртом задымленный воздух, не дававший легким никакой пищи, и смотрел, как она начала оборачиваться. Очень медленно, как ему показалось. Во всяком случае, он успел передумать множество мыслей. Что она скажет, что сделает, увидев его рядом с собой? Быть может, ее личико озарит радость. «Это ты, мальчик с угла улицы!» – скажет она. Или некоторым чудесным образом (потому что, по нерушимому убеждению Уилла, она вся была чудо, и подтверждением тому явилось ее появление на платформе) окажется, что она уже знает его имя. «Добрый день, Уилл», – скажет она. Или вовсе коротко: «Привет, Уилл!»
Но Лайзл поступила иначе.
Когда она обернулась, перед ней стоял паренек, которого она ни разу в жизни не видела. Он раскраснелся от бега и силился отдышаться. А позади него виднелась злобная тетка, которая пообещала ей картофельный оладушек из вагона-ресторана, а сама отправилась искать полицейского. Вот он, этот полисмен со злым и нехорошим лицом, он поспевает за теткой, и в руке у него – ярко поблескивающие наручники! Шарики и ролики в голове Лайзл завертелись в стремительном темпе, произведя следующее: Мальчиктеткаполисмен… – именно так, одним словом.
По шепнуло ей прямо в ухо:
– Беги!
И Лайзл повернулась и побежала. Нырнув в толпу, она принялась уворачиваться от толстых женщин с раскормленными детьми и мужчин с грязными лицами. В какой-то момент она с ходу ткнулась в чей-то мягкий живот и услышала приглушенное «мяу». Лайзл подняла голову. Над нею нависал огромнейший дядька в форме охранника. На плече у него висела мягкая переноска, в которой сидела кошка.
– Извините, – пискнула Лайзл, никогда не забывавшая о добрых манерах, и снова кинулась прочь.
Охранник же, успешно догнавший сто двадцать восьмой поезд благодаря быстрому экспрессу и дилижансу, выехавшему точно по расписанию, даже не заметил ее. Он стоял на перроне, собираясь садиться в вагон. Он держал в руке теплую детскую шапочку и сверху вниз смотрел на мальчишку с розовыми оттопыренными ушами, у которого только что вдребезги разлетелись все его затаенные мечты.
Уилла до того потрясло выражение ужаса на лице Лайзл – не такого он ждал, совсем не такого! – что у него даже не хватило решимости сразу продолжить погоню. Он стоял столбом, гадая про себя, чем успел провиниться. Что он такого сделал или сказал, что она бежала от него, точно от смерти? Может, ее напугали его торчащие волосы? Или он слишком бесцеремонно ее окликал? А может быть (тут он прикрыл рукой рот и принюхался), от него печеной картошкой несло, и это ей не понравилось?..
Тут тетка с клюкой догнала его, и ее ногти впились Уиллу в плечо.
– Где она?! – выговорила преследовательница, едва переводя дух. – Куда побежала?!
– Что?.. – От горя и потрясения Уилл едва мог ясно соображать. Больше года он тщетно мечтал переговорить с девочкой с чердака, и вот случай представился – и она от него убежала! Ну что за жестокая шутка судьбы!..
– Та девчонка! – Тетка сощурилась, так что глаза стали похожи на две коричневые горошины, утонувшие в сетке морщин. – Подружка твоя! Чокнутая!
– И никакая она не чокнутая, – мгновенно возразил Уилл, впрочем, его тут же одолели сомнения. В самом деле, ведь он ровным счетом ничего о ней не знал… И такое предположение очень даже объясняло ее необъяснимое бегство…
– У нее никаких мозгов в головенке нету, – фыркнула тетка. – Она тупая, как пробка! Она опасна для общества, ее запереть надо! – И она, ища одобрения, уставилась на полисмена. Тот согласно буркнул. Уилл покосился на него и с тревогой заметил приготовленные наручники.
– Не знаю я ничего ни о каких пробках… – пробормотал он и подался было назад, но тетка крепко держала его за плечо, вцепившись, точно когтями.
– Ты нас к ней отведешь! – сказала она, наклоняясь поближе, так что он во всех подробностях рассмотрел ее пожелтевшие зубы. – Это твой долг! Речь идет об общественной безопасности!
– Я… – собрался возмутиться Уилл, но тут на другое его плечо опустилась еще одна лапища. Он оглянулся и просто потерял дар речи, только ахнул, не в силах поверить своим глазам.
У него за спиной стоял охранник из особняка Первой Леди.
– Ну вот, наконец-то, – жизнерадостно проговорил Мел. – И здоров же ты бегать, парнишка!.. В экую даль забрался из Заупокой-Сити!
Уилл попытался ответить, но слова наружу не пошли.
– Пришлось на экспресс садиться, – продолжал Мел, не ощущая, что под его рукой мальчика начало натурально трясти. – Еле успел! Чуть не сел на сто двадцать восьмой, вдруг оборачиваюсь, а тут ты! Во здорово, да?
И Мел засмеялся.
– Прошу извинить, – нахмурилась тетка. – Если вы заметили, я как раз разговаривала с этим молодым человеком. Вы нам помешали!
– Покорнейше прошу простить, мэм. – Мел сдернул фуражку и слегка поклонился, не убирая тем не менее руки с плеча Уилла. – Меня зовут Мел, я к вашим услугам.
Левша высунула из переноски черно-белую мордочку и деликатно мяукнула.
Тетка завизжала так, словно перед ней возникло жуткое чудище.
– Что эта грязная вонючая тварь делает в вашем… в вашей… – И все, что она еще собиралась сказать, потонуло в грандиозном: – АПЧХИ!
– Левша вовсе не грязная, – укоризненно проговорил Мел и, говоря так, притянул к себе Уилла. – А если от нее чем и пахнет, так только сардинкой, которой она вчера закусила. А в остальном – очень даже чистенькая и опрятная кошечка!
– Все кошки – АПЧХИ! – грязные, мерзкие и вонючие! – не унималась злобная тетка и когтистой лапкой попыталась оттащить к себе Уилла. – Чтобы вы знали, у меня – АПЧХИ! – страшная аллергия! Немедленно – АААПЧХИИИ! – избавьтесь от этого заразного существа!
Мел сделал легкое усилие, и Уилл снова оказался подле него.
– Со всем уважением, мэм, осмелюсь спросить, вы хотя бы умывались сегодня? Левша, в отличие от вас, с утра мылась уже дважды…
Тетка рывком подтащила Уилла обратно.
– Если бы мое «умывание» состояло в облизывании себя от носа до… до… – АПЧХИ! – до хвоста, вы бы еще порадовались, что я – АПЧХИ! – ничем подобным не занималась!
Кошка, казалось, получала удовольствие от этого спора о ее чистоте. Во всяком случае, ее хвост, выставленный из переноски, весело подергивался туда-сюда.
Уилл вдруг увидел перед собой путь к спасению и, мысленно извинившись перед кошкой – Прости, кисонька, через минуту пройдет! – вытянул руку, поймал полосатый хвост и что было силы стиснул его.
Левша взвыла и выскочила из переноски, висевшей на груди Мела.
На мгновение зависла в воздухе.
И приземлилась точно в центре обширной, покатой теткиной груди. И вцепилась всеми коготками, чтобы не упасть.
Тетка и Мел разом выпустили Уилла.
