Вот она наконец-то и выполнила все то, ради чего пустилась в долгое и опасное путешествие. Она отнесла папу домой. Теперь он мог отдыхать с миром.
По и Уилл беспомощно переглянулись. В холмах, помнится, им хватило одной-единственной слезинки, пролитой Лайзл. С подобным же проявлением чувств они справиться и не надеялись.
Ну а Мел просто уселся с нею рядом и принялся ее утешать.
– Не плачь, малышка, – сказал он, бережно похлопывая ее ручищей по плечику. – Все будет хорошо.
Лайзл была бессильна ему объяснить, что плакала она, в общем, больше от радости. Поэтому она просто кивнула.
Августа, затушив шнурки, выбралась в пруду на мелкое место. Окончательно убедившись, что опасность сгореть больше ей не грозит, она до колен задрала мокрые юбки и вылезла обратно на берег, где и плюхнулась весьма неизящно прямо на попу. Зрелище вихрившихся привидений до того лишило ее присутствия духа (а чего еще ждать от любительницы обижать слабых!), что она до сих пор повторяла как заведенная:
– Пощадите, смилуйтесь, сжальтесь…
Потом вытащила носовой платок и взялась промокать лицо.
Тетка с полицейским тоже добрались до пруда, и здесь тетка наконец покинула спину полицейского. Теперь, когда пышущие жаром руины остались далеко позади, она наконец решила дать волю своему возмущению.
– Безобразие! – завопила она, рассекая воздух неизменной клюкой. – Форменное безобразие! Это следует запретить!.. Я подам в суд!..
Она не конкретизировала, то есть, по всей видимости, имела в виду сразу все: магию, пожары, духов, что там еще?
Ну а Первая Леди вообще не могла ни о чем думать, потому что перед глазами у нее роились видения власти. Она уже успела навоображать себе призрачную армию, которая должна была бросить к ее ногам весь мир!
– Еще! – хриплым от проглоченного дыма голосом обратилась она к алхимику. – Я хочу еще раз их увидеть! Вызовите мне духов!
– Прямо здесь?.. – запинаясь, выговорил тот. Его более чем кого-либо потрясло явление призраков. Неужели он все-таки осуществил Великую Магию? Немыслимо, невозможно – однако по всему выходило, что это было действительно так. Неужели хватило одной силы желания – ведь в те отчаянные мгновения он так страстно хотел, чтобы порошок все же сработал, и привидения появились!..
Тут алхимика посетила неожиданная и очень приятная мысль. Похоже, он был гораздо могущественней, чем сам решался предполагать!..
– Да! Прямо здесь и сейчас! – Под слоем сажи Первая Леди была очень бледна, но глаза сияли как звезды. Она напоминала человека, охваченного лихорадочным жаром. – Я хочу знать наверняка. Я должна убедиться!
– Вы не посмеете! – взъелась тетка с клюкой. – Это оскорбление! Это бесчинство!
Никто не обратил особого внимания на ее возмущение. Все притихли, всем стало здорово не по себе. Даже Лайзл и Уиллу, знавшим, что духи прорвались на Эту Сторону только благодаря По, открывшему им проход (По уже успело все рассказать). Однако и они чувствовали, что вот-вот должно произойти нечто неординарное. Оба подались вперед, не сводя глаз с алхимика.
В воздухе и в самом деле витало нечто необыкновенное… волшебное. Даже алхимик ощутил некую силу, постепенно проявлявшуюся повсюду.
Естественно, он не знал – да и никто этого не знал, – что в воздухе действительно присутствовала магия. Она незримо мерцала везде, только ожидая, когда ее кто-нибудь призовет. Она плавала в воздухе, крупинками перекатывалась по земле… витала у самой грани материального мира.
Что же до алхимика – поскольку он не знал, каким образом ему удалось вызвать духов в тот первый раз, то и вторую попытку предстояло совершать опять-таки наобум. Делать нечего, он набрал побольше воздуха в грудь и произнес слова заклинания:
– Восстанут мертвые в долинах и полях! Истлевший соберется прах, и юность заиграет в древних стариках!
Его голос прозвучал на удивление раскатисто и породил эхо в отдалении.
Некоторое время все молчали.
Потом Первая Леди недовольно зарычала:
– Не вижу результатов!
Алхимик нервно хихикнул:
– Не пойму, что могло помешать моей…
– Смотрите! – перебила Лайзл. – Что-то происходит!..
Она не ошиблась. Кое-что действительно происходило. Незримая пелена магии, рассеянная повсюду, на один раскаленный миг сделалась видимой. Сразу весь воздух заиграл многоцветными радугами.
Уилл ахнул. Лайзл закричала. Тетка принялась креститься…
После этого задрожала земля.
– Что творится?! – заверещала Августа.
Алхимик и Первая Леди не смогли устоять на ногах и повалились. Алхимик при этом оказался сверху и тотчас запутался в ее пышных мехах.
– Немедленно слезь! – завизжала она, брыкаясь.
– Это что, землетрясение? – спросила Лайзл.
– Это магия, – сказало По, и в голосе привидения прозвучало ожидание чуда.
А потом откуда-то с неба простерся столб теплого золотого света и, словно указующий перст, уперся в самый центр пруда. Луч был похож на искрящийся огненный жгут, связавший воедино воду и небесные своды. Он сверкал и искрился, и при виде такого зрелища умолкла даже Первая Леди.
И вот холодная, твердая земля словно бы взорвалась. Куда-то подевалась бурая, безжизненная поверхность; вместо нее возникло слепящее изобилие изумрудной травы и алых цветов. Стрелами поднялись лилии, а по холмам рассыпались незабудки. Целыми полями раскинулись золотые нарциссы, камни покрыл темно-зеленый и даже фиолетовый мох. Деревья обросли зеленой листвой, старая ива обзавелась мириадами серебристых листочков, шепчущих на ветру. В фермерских полях сами собой возникли толстые кочаны салата, засверкали капельки росы на молоденьких огурцах, выглянули из-под налитых темной зеленью листьев краснощекие помидоры…
И впервые за тысячу семьсот двадцать восемь дней в небе разорвались ватные облака, открыв ослепительную голубизну. Оттуда лился свет, почти истершийся из людской памяти.
Это наконец показалось солнце.
Лайзл прищурилась и стала смеяться. Уилл втянул голову в плечи, смаргивая невольные слезы, смутился и сказал сам себе, что просто отвык от слишком яркого света.
Мел снял фуражку и прижал ее к груди, словно собираясь молиться. Левша выпрыгнула из переноски и погналась за бабочкой. Тетка уронила клюку, повалилась на колени и расплакалась, вспомнив наконец, как это – быть молодой.
– Ну, не чудно ли? – продолжая смеяться, спросила Лайзл. – Прямо как сон, только гораздо лучше!
Алхимик, утративший дар речи, сидел совершенно пришибленный. До него только сейчас начал доходить смысл древнего заклинания. «Восстанут мертвые в долинах и полях, истлевший соберется прах, и юность заиграет в древних стариках»!.. Ну что ж, мертвые и правда восстали. Безжизненные, иссохшие земли вдруг процвели и взялись плодоносить. Из мертвого чудесным образом прямо на глазах зарождалась новая жизнь. А казавшаяся бесконечной зима наконец-то уступала место весне.
