Фарик оставил мне билет в двенадцатый ряд. Зал встретил его бурными аплодисментами. Боже, до чего ж он красив, а как сидит на нем фрак! Как здорово он держится, с достоинством и в то же время немного царственно. Молодец, Фарик! Оркестр у него звучит отменно! Не могу сказать, что Малер мой любимый композитор, но я наслаждалась! В антракте вышла в фойе. Надо же, ни одного знакомого лица. И довольно много странной публики. Не в меру расфуфыренные дамы, мужики такие, что им, по-моему, кроме «Мурки» вовек ничего не надо. Что они здесь делают? Зачем им Малер? Или дело не в Малере, а в том, что попасть на концерт Фархада Закирова считается престижным? Скорее всего. А он и вправду стал первоклассным дирижером. Когда он раскланивался и поднимал оркестр, очень пожилая дама рядом со мной шепнула своей подружке, тоже весьма немолодой:
– Танечка, ну до чего же он красив!
– Не стану спорить, Люся. Хорош! Но главное все-таки очень – талантлив!
– Ну, это само собой…
Аплодисменты еще звучали, а я уже выбралась из зала и пошла за кулисы. Там, как обычно, толпился народ. А Фарик, видимо, еще раз вышел на аплодисменты. Но вот и он, с букетом красных роз.
– Женька! – воскликнул он, сразу выхватив меня взглядом. – Женечка, дорогая моя, как я рад! – Он сунул мне в руки букет и расцеловался со мной. Люди вокруг недоумевали: что это за женщина, откуда взялась?
– Жень, подожди меня минут пятнадцать, я со всеми тут разберусь… – И он подмигнул мне, как подмигивал когда-то в юности. – У меня к тебе очень важное дело!
– Ладно, Фарик, подожду!
Ждать пришлось около получаса, но я никуда не торопилась.
– Простите, а вы кто? – спросила меня какая-то женщина лет пятидесяти.
– В каком смысле?
– Ну, вы… журналистка?
– Нет.
– Музыковед?
– Нет-нет.
– Вы его… знакомая?
В вопросе слышался подтекст: «Вы с ним спите?»
– Мы вместе когда-то учились.
– А! – Она утратила ко мне интерес. Кто она такая, меня не слишком занимало.
– Жень! Ты где раздевалась? – спросил Фарик, продолжая беседовать с каким-то старичком.
– В гардеробе. А что?
– Возьми ключи, синий «БМВ», номер 263, оденься и жди меня в машине, сама видишь, что тут…
Вот даже как! Мне доверяют синий «БМВ», про себя рассмеялась я. Помню, мы были тогда студентами, и парни наши мечтали о машинах… Кто-то непременно хотел «мерседес», кто-то «крайслер», а Фарик всегда хотел «БМВ». Он верен своим пристрастиям.
Я нашла синий «БМВ», открыла и села.
Будь Фарик певцом, меня бы сейчас растерзали его поклонницы, а дирижер все-таки куда более спокойная профессия. Я прождала минут десять. А вот и он!
– Женька, родная! Как я счастлив тебя видеть! – Он уже успел переодеться, а портплед с фраком аккуратно повесил на крючок. – Ну, поехали ужинать, я после концерта умираю с голоду! Ты изумительно выглядишь, Женька!
– Ты тоже, Фарик! Просто неотразим во фраке.
– А без фрака хуже? – засмеялся он.
– Без фрака тоже ничего! Как ты меня нашел?
– Прости ради бога, что не сам тебе позвонил, но твои координаты попали ко мне в последний момент…
– Да ерунда! Знаешь, я не слишком люблю Малера, но сегодня получила громадное удовольствие, ты что-то с ним такое сделал…
– Потому что я его безумно люблю!
– Это чувствуется. Короче, спасибо за чудный концерт. А куда мы едем?
– В одно хорошее местечко, где нам никто не помешает и где вкусно кормят!
– Ах, какой плов ты когда-то готовил!
– Вот пловом я тебя и накормлю!
– Собственного приготовления?
– Нет, что ты! Там плов в миллион раз лучше моего! Это ресторанчик одного моего родственника.
– Миллион лет не ела плова!
– Женька, я тебя обожаю! Если б ты сказала, что в такое время есть плов вредно, я был бы страшно разочарован!
– Ничего не вредно, если запивать зеленым чаем!
– Зришь в корень! Узбеку плов хорош в любое время суток!
– Звучит как стихи! Фарик, а ты где сейчас постоянно живешь?
– В Москве и отчасти в Амстердаме. А гастролирую практически по всему миру. Не женат!
– А это мне зачем знать?
– Ну, мы же будем вместе работать.
– Фарик, я ничего не понимаю!
– Ну, пока не приехали, вкратце: моя помощница, которая тебе звонила, через месяц должна родить. Не от меня! Я был в панике, искал ей замену, но все было не то. И вдруг она сама мне говорит о тебе, нашла твое резюме. Я обрадовался как ненормальный! Жень, ты еще ничего другого не подыскала?
– Нет, Фарик, не подыскала.
– И ты согласна со мной работать?
– А что мне надо будет делать?
– Жень, я думаю, ты это знаешь даже лучше, чем я. Я совершенно не в состоянии сам заниматься администрированием, пиаром и прочая, прочая… Мне нужна правая рука, вторая, ведь в первой я держу дирижерскую палочку. Ты согласна стать моей второй правой рукой? У тебя же огромный опыт.
– Мне надо будет ездить с тобой по миру?
– Да. Иначе не получится. А тебя это смущает?
– Нет.
– Ты будешь получать определенный процент от моих гонораров, поверь, это совсем неплохо.
– Верю.
– И потом, очень важно, чтобы человек, с которым приходится столько времени проводить вместе, не раздражал. Согласна?
– А ты уверен, что я тебя раздражать не буду?
– Уверен, – улыбнулся он. – А вот мы и приехали!
Это был узбекский ресторан, где нас встретили с невероятным радушием, провели в маленький зальчик, где стояли низкие диваны, лежали ковры и пахло не едой, а, похоже, кальяном, поскольку на маленьком столике стояло несколько кальянов. Никогда не курила кальян. Надо будет попробовать.
Фархад расцеловался с каким-то мужчиной в узбекском халате и тюбетейке.
И нам почти сразу принесли большой синий чайник и пиалы.
– Будешь чай? – спросил Фарик.
– Конечно.
Чай оказался удивительно вкусным и ароматным.
– Скажи, Фарик, а у тебя менталитет не очень восточный? – поинтересовалась я.
– То есть? – страшно удивился он.
– Ну, я не знаю… просто я хотела бы, что называется, договориться на берегу…
– А, я понял, – рассмеялся он. – Ты хотела спросить: не стал ли я восточным деспотом, не буду ли унижать твое достоинство европейской женщины, так?
