Утром полил такой серый дождь, что день так и не начался. Телефон, на который по очереди смотрели Ира и её мама, молчал, как в рот воды набрал. Молчал час, два… три часа! Когда стрелки остановились на двенадцати, Ирина стала быстро одеваться.
— Я спущусь вниз, — тихо выговорила она. — Если они позвонят, то продиктуйте им номер моего мобильного.
— Не уходи далеко, — попросил отец. — Я тут думал, Ира…
— Потом, пап, я скоро вернусь.
Ирина быстро вышла из подъезда и огляделась. Был воскресный день, но из-за дождя на улице почти не было видно людей. Мимо медленно проехал красный двухэтажный автобус. «Как в Лондоне», — машинально отметила Ирина, вспомнив, что в прошлом году такого в Томске ещё не было.
— Какими судьбами, Ирочка? — Ирина вздрогнула. — Рад тебя видеть!..
На неё из-за дерева, блистая мокрыми очками, смотрел Витольд Горохов. Горохову было чуть больше сорока, он не был женат, по причине которую кратко обозначал — «очень большие долги».
— Где же ты пропадала, Ира? — тонким голосом электризовал он, встряхивая мокрым зонтом. — Дашь взаймы, Ир? Я снова на мели, прозябаю…
Ирина от неожиданности попятилась, но тщетно — Горохов уже держал её за локоть.
— Мне некогда, — Ирина смахнула руку, на что Горохов одним духом изрек:
— Подожди, я располагаю сведениями! — эту магическую фразу Горохов произнёс с нажимом профессионального сплетника, и Ирина вдруг поверила.
— Что ты знаешь, Витольд? — быстро спросила она.
У Горохова блеснули очки, потому что наступал его звёздный час. Он быстро облизал губы и распахнул большой промозглый рот…
Витольду Горохову, который жизнь положил на выдумывание и распространение сплетен, не доверял ни один знакомый ему человек. В двадцать лет он был обычным пустомелей, зато в сорок — сплетник по призванию. Его постоянно просили покинуть очерёдную работу, на которой он занимался исключительно организацией склок и обслуживанием вялотекущих скандалов между сослуживцами. Если Витольд охаивал какого-то человека, значит человек был чудеснейший, если хвалил, то значит с человеком был полный швах. Заранее чувствуя, что всё, что говорит Витольд — ложь, на долю секунды Ирина поверила, что этот длинноволосый бездельник может, хоть что-нибудь знать о пропавшем сыне Яшке. Всего на секунду, которая растянулась в бесконечный час!
Сначала Витольд рассказал, как его обидели на предыдущей работе, потом прошёлся по бывшим начальникам, называя всех от мала до велика «шизофрениками». Потом назойливо стал допытываться, куда Ирина пропала…
Перебивать Витольда было нельзя ни в коем случае! Горохов мог начать вас в чём-нибудь подозревать. Вдобавок, чтобы Витольд врал дальше, пока, наконец, не доврётся до интересующего вас вопроса, необходимо было периодами с чувством повторять:
— Бедный Витольд! Они тебя обидели? Какие злые люди!..
На что Горохов с достоинством кивал и продолжал увлечённо чернить всех жителей Томска.
Ирина в который раз воскликнула:
— Бедный Витольд!.. — но, видимо, вложила маловато чувств.
— Что-что? — недовольно буркнул Горохов.
— Тебя обидели? Какие злые люди!..
… … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … …
— Что ты знаешь? — наконец, на исходе второго получаса, когда Витольд успел поведать уйму леденящих подробностей про их общих знакомых, закричала Ирина. — Что ты знаешь про моего сына? Что?..
Витольд застыл с разинутым ртом и вдруг прищурился.
— Ты что, куда-то торопишься? — желчно поинтересовался он. — Так мне тоже некогда, — и сделал два шага от неё.
«Что ты знаешь о моём сыне, дурак? — чуть не закричала Ирина. — Я слушала битый час твой бред!»
— Витольд, душка, ты обмолвился, что знаешь что-то… Так что ты знаешь? — ласково спросила она, нечеловеческим усилием воли заставив себя улыбнуться.
Горохов настороженно кивнул, продолжая молчать.
— Скажи, пожалуйста, я очень тороплюсь, — Ирина улыбнулась и подмигнула. Сплетник подмигнул в ответ и засмеялся.
— Ладно, мне велели передать, чтобы ты оставила долг в мусорной куче напротив Мышецкой бани! — сказав это, Горохов жадно вгляделся в изменившееся лицо Ирины. Так смотрят из-за кустов на полуголую даму в окне некоторые странные мужчины.
— Кто тебе это сказал? — быстро спросила Ирина.
— А что ты орёшь?.. Ах-ах-ах, сколько у нас нервов! С чего бы?.. Позвонили утром, разбудили, сволочи какие-то, чтоб им пусто было! — и Горохов, повернувшись, медленно пошёл по улице, на ходу изобретая ещё одну сплетню про обезумевшую Стрельцову, которая… Так-так-так!
— Шизофреничка… шизофреничка… — шёпотом повторял Горохов, сворачивая в переулок.
— Витольд, когда я должна быть там? — крикнула ему вслед Ирина.
Горохов не счёл нужным обернуться.
— Шизофреничка! — убеждённо буркнул он и передразнил: — Когда, Витольд? Витольда нашла…
Ирина знала, что Мышецкую баню не достроили ещё при Андропове, а при Горбачёве её забросили на веки вечные. От недостроенной бани остались стены, продуваемые насквозь, и большая мусорная куча через дорогу от них.
«Я должна уехать или остаться здесь? Когда они приедут? Если ночью, то можно было бы спрятаться за одной из стен, но днём это бесполезно».
— Ирина, не ведитесь на их предложение, — посоветовали в милиции.
— Почему? — удивилась Ирина.
— Они не устанавливают с вами контакта, при котором вы сможете с ними поторговаться, и даже если вы сразу заплатите им требуемую сумму, они могут запросить ещё столько же. В общем, они вас будут «доить» до тех пор, пока это возможно и невозможно, а потом убьют мальчика. Ира, вы должны попросить их дать вам поговорить с ребёнком по телефону. Вам нужно обязательно убедиться, что мальчик жив!
Следуя совету, Ирина не поехала к Мышецким баням, ожидая звонка похитителей, но они не позвонили ни в тот день, ни в следующий.
ДОДИК ТОМСКИЙ
— Почему они молчат? — два дня изводилась Ирина.
Витольда Горохова допросили в милиции, но он повторил лишь то, что уже сказал Ирине — ему позвонили рано утром и велели передать то, что он передал.
Вечером отец позвал Ирину на балкон.
— Пойдём, покурим?.. Я тут походил, посоветовался, в общем, нам нужно съездить в Рубцовск. Я договорился вчера с нужными людьми, — Кузьма Иванович уронил зажигалку и не стал её искать, забыв про сигарету в руке.
Человек по кличке Соляра, встретивший их в Рубцовске, долго глядел на Ирину.
— Не помнишь меня? — сняв кепку и повернувшись в профиль, спросил он.
— Нет, — покачала головой Ирина. Перед ней стоял обычный щекастый дядька с толстым затылком без шеи, в дорогом спортивном костюме. Клон преступной группировки, машинально определила она.
