— С культами творится точно то же. Как и с самими легионами. — Кажется, Люкорифа позабавила эта мысль. — Десятилетия в Мальстриме прошли для вас впустую, если вы действительно верили, что что-то изменится.
— Мальстрим, — хмыкнул Гарадон. — Любопытное предположение. Как же мало ты знаешь, визгун.
Малек просто фыркнул, не желая спорить.
Малек и Гарадон пошли рядом с пророком, справа и слева от него. Эта троица молча маршировала по лабиринту коридоров. Вариил намеренно отстал. Пророк должен был войти в зал в сопровождении двух самых уважаемых атраментаров легиона. Апотекарий не собирался возражать.
Наконец они подошли к залу совета, расположенному в самом сердце корабля. Даже сквозь запечатанный люк были слышны крики и ругань.
— Они там орут или смеются? — прохрипел Люкориф.
— И то и другое, — ответил Малек, с силой распахивая дверь.
Небольшой отряд вошел в зал, присоединившись к одному из самых больших собраний командиров Восьмого легиона за десять тысячелетий.
2
Почти три часа пророк молча слушал. Он вглядывался то в одного, то в другого воина у центрального стола, внимательно изучая детали их брони, метки былых побед, боевую раскраску и истории, начертанные на керамите ожогами, вмятинами и царапинами.
Собравшиеся вожди и маги легиона были разобщены, как всегда. Многие из них призывали присоединиться, хотя бы временно, к набирающему силу крестовому походу Абаддона. Этот поход был тринадцатым по счету, и впервые Разоритель ставил перед собой действительно важную цель: нанести смертельную рану имперскому миру-крепости Кадия.
Другие требовали терпения и осторожности. Пусть Черный легион примет первый удар на себя, в то время как Повелители Ночи будут мародерствовать вдали от передовой.
Еще больше вообще не желало ничего слышать об этом. Они отказывались присоединиться к Черному крестовому походу, невзирая на возможную добычу или на угрозу возмездия. Они давно оставили Долгую Войну и жили лишь ради той славы, что могли вырвать у Вселенной в грабительских вылазках.
Пророк не осуждал никого из них, невзирая на сделанный ими выбор: храбрые или трусливые, мудрые или опрометчивые, все они были его братьями, к добру или к худу.
Обсуждение переключилось на планы отдельных атак. На то, какие флоты и где нанесут удары. На те обрывки тактических данных, которыми Разоритель счел нужным поделиться. И на то, как лучше использовать их для борьбы с Империумом или для того, чтобы предать Черный легион и поживиться за счет мнимых союзников.
Когда пророк наконец-то заговорил, он сказал всего одно слово:
— Нет.
3
Повелители Ночи замолчали не сразу. Несколько перепалок были слишком яростными и громкими, чтобы немедленно затихнуть. Но те, кто стоял ближе к пророку, с опаской взглянули на него. Вожди и их гвардия почета — у некоторых воины, у других терминаторы или рапторы — уставились с внезапным и холодным интересом на незнакомого им командира, который наконец-то заговорил. Пока что он даже не назвал себя, хотя многие из присутствующих узнали пришедших с ним воинов.
— Что ты сказал? — спросил ближайший из главарей, чью тираду оборвал пророк.
Пророк шагнул вперед, заняв место среди стоявших у стола.
— Я сказал «нет». Ты заявил, что одержишь триумфальную победу в грядущей битве у рубежа Алсира. Но этого не будет. Ты умрешь на борту своего флагмана, изувеченный и вопящий от ярости. Твоей последней мыслью будет: «Куда подевались мои ноги и правая рука?»
Вождь прошипел что-то гневное и оскорбительное сквозь вокалайзер шлема.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет, Зар Тавик. Я не угрожаю. Но я видел твою смерть. У меня нет причины лгать.
Названный командир натужно расхохотался:
— Нет причины? Возможно, ты надеешься удержать меня вдали от боя и сам завоевать победу.
Пророк кивнул, как будто соглашаясь:
— Я не желаю спорить. Для меня не имеет никакого значения, где ты умрешь.
Теперь над столом нависла тишина, всепроникающая, как дурной запах. Еще один из командиров, раптор в посеребренной броне, повернул к пророку демоническую маску наличника.
— И как же умру я, предсказатель?
Пророк даже не оглянулся на раптора.
— Ты умрешь здесь, капитан Калекс. Этой же ночью. Неверие станет последней твоей мыслью.
После секундного колебания когти Калекса сомкнулись на рукоятках его цепных мечей, вложенных в ножны.
— И откуда же ты зна…
Раптор грохнулся на спину, забрызгав кровью ближайших к нему воинов. Атраментар Малек опустил двуствольный болтер. У парных бронзовых пастей вился дымок.
— Как я и говорил, — улыбнулся пророк.
Те вожди, что стояли рядом с ним, теперь потихоньку пятились — одни из предосторожности, другие — чтобы вовремя вытащить оружие. Калекс был одним из немногих, пришедших на собрание без почетного эскорта. Никто не схватился за меч, чтобы отомстить за него. Вместо этого комнату затопило напряженное молчание, расходившиеся, как круги по воде, от пророка и его братьев.
— Многие из нас падут в грядущем крестовом походе, независимо от того, принесем ли мы клятву верности или останемся в стороне, — продолжил он.
— Лови момент… — прозвучал у него в ухе голос Люкорифа.
Пророк указал на вождей, одного за другим.
— Дарджир, тебя предадут Несущие Слово на Высоте Корша, оставив в одиночку сражаться против имперских осадных войск. Йем Керил, ты найдешь смерть во время последнего приступа во время прорыва при Гризоне от рук Покорителей. После тебя командование примет твой лейтенант, Скаллика, который падет через три дня. Его «Лендрейдер» перевернет титан и уничтожат батальоны имперской гвардии. Ториэль Белорукий, легион будет считать тебя без вести пропавшим в варпе после того, как ты уйдешь отсюда, поклявшись никогда не носить «рабского клейма» Абаддона. Это недалеко от истины: при входе в варп на тебя нападет один из командиров Когтей, ты потеряешь управление и Море Душ захлестнет корабль.
Пророк называл все новые и новые имена, пока в списке не оказалась треть собравшихся воинов. Все они были обречены погибнуть в будущем Черном крестовом походе или в попытке уклониться от него.
— Эта война дорого нам обойдется. Мы будем платить кровью и жизнями, ночь за ночью. Но наградой станет победа. Оборона Империума падет, и нам больше никогда не понадобится украдкой выскальзывать из Великого Ока или пробивать дорогу силой. Горло Империи будет навеки открыто для наших клинков. Вот что предлагает нам Абаддон.
— Он уже предлагал это прежде, — выкрикнул один из вождей.
— Нет, — прошипел Люкориф, — не предлагал. Остальные крестовые походы были просто походами. Разоритель покидал Око, чтобы нести безумие и ужас, как принято в Черном легионе. Но этот поход другой. Будет война. Мы сокрушим Кадию и после этого сможем свободно грабить Империум, когда и как нам заблагорассудится.
