Узас вел лезвием своего отключенного цепного топора вдоль железной стены. Металл визжал, царапая по металлу.
— Севатар, — сказал он. — Разве Севатар умер?
Остальные обменялись ухмылками и смешками.
Израненные остатки Первого Когтя двинулись дальше, вглубь мрака, затопившего их обитель.
Талос смотрел на то, как луна рассыпается на части. В прошлом он мог бы восхититься той мощью, что привела в движение его воля. А сейчас он наблюдал молча, стараясь не связывать образ распадающегося на куски спутника с воспоминанием о Нострамо, погибшем так же.
Циклонные торпеды класса «Рубикон» не способны были уничтожить целую планету, но в маленькую луну они вгрызлись быстро и жадно.
— Я хочу слышать Вопль, — сказал он, не отрывая взгляда от оккулюса.
— Есть, господин.
Мастер вокса настроила динамики мостика так, чтобы они передавали звуковую часть поля-«заглушки» Делтриана. Как и следовало ожидать, звук вполне соответствовал названию. Воздух наполнил улюлюкающий резонирующий вопль, омерзительный и до странности живой. Под наслоениями визга, криков ярости и душераздирающим треском вокса можно было различить единственный человеческий голос.
Техножрец исключительно гордился тем, что создал этот генератор помех, и Талос чувствовал благодарность ему не в меньшей степени. Вопль намного упрощал охоту — суда противника были ослеплены без ауспика и вынуждены нащупывать дорогу в холодном вакууме без помощи сканеров. Однако Вопль требовал очень много энергии. Накрыв их плащом-невидимкой, он высасывал почти досуха все генераторы на корабле. Они не могли использовать силовое оружие. Существенно падала скорость. И конечно же, они не могли поднять пустотные щиты — отражающие экраны работали примерно на той же частоте, что и Вопль, и получали энергию из тех же источников.
Талос подумал о том, что начало твориться на вражеском мостике, когда Вопль затронул их системы. Надежно укрытые в тени луны, запаниковали ли рабы ордена, когда потеряли связь со своими хозяевами в составе абордажных партий? Может быть, да, может, нет, но ни одно судно Адептус Астартес не берет слабаков в команду. Эти офицеры и слуги представляли собой вершину человеческих способностей, не усиленных аугметикой. Их тренировали в военных академиях, сходных с теми, что находятся в мирах Ультрамара.
Вся операция была проведена безупречно, согласно их несчастному Кодексу Астартес, — от точного огневого удара до яростных и тщательно организованных боев на каждой палубе и до отступления крейсера, позволившего воинам выгадать дополнительное время.
Победы можно было добиться, лишь изменив правила игры. Талос знал это и никогда не чурался жульничества. Некоторые торпеды циклонного класса поджигали атмосферу, если использовались вместе с оружием орбитальной бомбардировки. У этой луны не было ни атмосферы, достойной упоминания, ни населения, которое он мог бы сжечь в огненном инферно, так что подобные орудия оставались бы бесполезны, даже если бы имелись на борту «Эха проклятия».
Другие циклонные боеголовки всаживали в ядро планеты заряд мелты или плазмы, вызывая термоядерную реакцию. Это либо провоцировало катастрофические тектонические сдвиги, либо зажигало маленькое солнце в самом сердце планеты. Так или иначе, не один мир не мог бы этого пережить. Большая часть погибала в течение нескольких минут вместе со всем населением.
Торпеды класса «Рубикон» были маломощными представителями последней разновидности. Все, что требовалось Талосу. Почти наверняка хватило бы и одной, но две точно довершат дело.
Для начала он ослепил врага Воплем. Теперь противники не могли обнаружить устремившиеся в их сторону торпеды, так же как и почувствовать эффект от их столкновения с луной, пока не станет слишком поздно. В течение нескольких минут углубившиеся в скалу снаряды сделали свою работу. Талос не видел особой нужды в том, чтобы уничтожить всю луну, вызвав сферический взрыв в ее центре. Поэтому торпеды ударили в северное полушарие, ввинтившись в солевые равнины голых полярных шапок. Вместо того чтобы взорваться в ядре спутника, они пробили его скальп. Последовавшая серия запрограммированных ядерных взрывов на противоположной, ближней к вражескому кораблю стороне луны спровоцировала тектонический распад.
Спутник рассыпался на части. Без всякого изящества, что уж там говорить. Четверть его поверхности треснула и вырвалась в космос с такой скоростью, что даже гололитический дисплей «Эха» не смог вовремя настроиться, чтобы отследить изменения. Не позже чем через три минуты после того, как торпеды ударили в спутник, огромные куски породы начали откалываться. Поверхность луны покрылась паутиной гигантских трещин, изрыгнувших в ближайшее пространство плотное облако пыли.
— Отключить Вопль, — приказал Талос. — Поднять щиты, зарядить орудия. Полный вперед.
«Эхо» задрожал, вновь пробуждаясь к жизни, и помчался сквозь космос со всей резвостью голодной акулы. Стратегиум погрузился в обычный организованный хаос, когда офицеры и сервиторы кинулись к рабочим постам. Скрип и лязганье рычагов смешались с гулом голосов и стуком пальцев по клавишам.
— Крейсер Генезиса не показался? — спросил Талос с центрального трона.
На обзорном экране скальпированную луну, ободранную и жалкую, уже начало окружать новое поле астероидов.
— Вижу их, сэр, — отозвался мастер ауспика, с хлюпаньем втянув воздух сквозь респиратор. — Перевожу изображение на гололит.
Поначалу Талос не мог отличить судно от космического мусора. Гололит, как всегда, неверно мерцал, показывая сотни целей. Разрушенный край спутника выступал сбоку зубчатой линией. Обломки камня всех форм и размеров усыпали окружающее пространство, вращаясь в туманной дымке — частицах, слишком мелких, чтобы на них получилось навестись.
Они были там. Характерный раздвоенный нос боевого корабля Адептус Астартес и рунические символы их орудий, палящих в пустоту. Талос смотрел на гололитическое изображение маневрирующего корабля — крейсер Генезиса неожиданно оказался посреди астероидного поля и теперь разряжал батареи по обломкам, пытаясь вырваться на свободу.
Пророк был почти разочарован тем, что судно не уничтожил первый же взрыв, — но теперь, по крайней мере, он мог собственными глазами наблюдать его гибель.
— Не буду скрывать, что в эту минуту горжусь вами, — обратился он к команде. — Вы отлично справились, вы все.
Дрейфующие в невесомости скалы кружились, влетали друг в друга и распадались на еще более мелкие обломки. На гололитическом экране Талос увидел, как несколько крупных осколков врезались в корабль. Примитивная программа визуализации не могла показать весь тот огромный ущерб, который должны были нанести эти столкновения.
— Подведите корабль в зону видимости.
Талос знал, что для сокращения расстояния между кораблями потребуется еще несколько часов. У него появилась идея, как занять время, а заодно дополнительно уменьшить шансы проникших на борт воинов Генезиса.
