— Вперед! Не отступать! — распорядился Икеш. — Я чувствую запах добычи!
Приказы чернокожего гиганта не обсуждались. Уроженец далекой Нубии, некогда он был солдатом клана Слонихи, уже несуществующего. Некоторое время он служил Льву, а потом ушел в Ливию, где предложил свои услуги Уашу — прирожденному военачальнику, который был способен стереть с лица земли ослабленные бесконечным соперничеством кланы. Опытный наемник, Икеш получал удовольствие от насилия и не отступал ни перед какой опасностью; при этом он, конечно же, требовал, чтобы к нему относились с должным уважением.
Уаш не ошибся, отдав под его командование отряд своих лучших воинов, задача которых состояла в том, чтобы прорвать слабую линию защиты, выстроенную Быком на северо-западной границе его огромной территории. Бой был коротким и жестоким и закончился полной победой ливийцев. Наградой воинам стало открытие иного мира, совсем не похожего на Ливию. Смять оборону оказалось детской забавой, и очень скоро лавина завоевателей затопила мирные поселения, охраняемые малочисленными гарнизонами Быка. Икеш уничтожал солдат противника, Пити наводил новые порядки на оккупированных землях, а верховный вождь и военачальник, то есть Уаш, наслаждался своим триумфом.
Недальновидность Быка не удивила Икеша. Как и остальные главы кланов, Бык не опасался нападения ливийцев, считая, что его славы могущественного повелителя и воина достаточно, чтобы разрозненные племена соседей не воспылали желанием пойти на него с оружием в руках. Двинувшись на юг, он предоставил полную свободу действий огромной, хорошо обученной армии противника. Чтобы обосноваться на завоеванной земле, ливийцам следовало быть беспощадными. Нубиец одобрял эту тактику и жестокость Уаша, а потому исполнял его приказания без малейших колебаний.
Бегство этого крестьянина, попытавшегося отомстить убийцам своей семьи, было первым серьезным происшествием с начала военных действий и могло запятнать репутацию чернокожего воина. Что ж, он приведет беглеца к своему господину живым, его казнят на глазах у остальных рабов, и никто больше не осмелится последовать примеру этого наглеца!
Наконец Икеш со своими людьми выбрался из зарослей тростника.
Пораженные, они замерли на месте. Посредине поросшего густой травой ровного участка местности возвышалось укрепление, окруженное стеной из вкопанных в землю заостренных бревен.
Первый заслуживающий интереса военный объект…
По-прежнему прижимая к груди сына, крестьянин из последних сил понесся к укреплению.
Солдат-ливиец вскинул свой лук.
— Не надо. Я сам им займусь, — сказал ему Икеш.
Беглец задыхался, в груди у него жгло огнем, однако каждый шаг приближал его к единственным воротам, ведущим в укрепленный лагерь Быка.
Нубиец на мгновение замер в нерешительности. Убить беглеца означало вызвать недовольство Уаша. Однако повелитель будет рад узнать о существовании этого гнезда противника, что ему, Икешу, зачтется. Он был бы не прочь возглавить штурм этого укрепления.
Он натянул тетиву и выстрелил. Стрела описала широкую дугу и вонзилась с впечатляющей силой беглецу между лопаток.
Боль была страшной, но своей ноши он из рук не выпустил.
— Мы спасемся, малыш, обещаю тебе… Обещаю!
Ноги его продолжали двигаться, сила воли оставалась незыблемой.
Со стен укрепления на Икеша и солдат его отряда посыпались стрелы, что вынудило их отступить.
Шаг, второй, третий… Раненый заставлял себя двигаться вперед. С затуманенным взором, кашляя кровью, он держался на ногах ровно до того момента, когда чьи-то руки подхватили его и внесли на территорию лагеря Быка.
Только ощутив себя в безопасности, он расслабился и сразу же осознал, что жизнь покидает его. Едва различая лица своих спасителей, умирающий вцепился в руку одного из них:
— Мой мальчик… Позаботьтесь о нем…
— Не бойся, здесь ему ничего не грозит.
Крестьянин улыбнулся. Успокоенный, он испустил последний вздох.
Ворота быстро закрылись, и обитатели лагеря стали готовиться к атаке неприятеля. Однако враги исчезли.
Комендант лагеря приблизился к трупу.
— Они скоро вернутся! Бедняга… Но его храбрость должна быть вознаграждена, и мы позаботимся о его сыне.
Коренастый солдат взял мальчика на руки.
— Он мертв, как и его отец.
2
Переступив порог подземного Храма Скарабеев, юный Нар-мер сосредоточил все свои помыслы на втором испытании, которое он должен был пройти по воле Предка. Ему предстояло применить все, чему он научился у совы, — умение видеть в темноте, способность двигаться бесшумно и опускаться в глубины собственного сознания, пережить множество трансформаций, о которых напоминал ему священный символ, обозначающий скарабея. Уготовано ли счастливое окончание этому путешествию во мраке?
Предок… Гений иного мира, пришедший к людям, чтобы передать им знание, заключенное в Священных символах. Перед Нармером, единственным уцелевшим членом клана Раковины, истребленного неведомым хищником (юноша поклялся себе, что непременно узнает, кто этот таинственный убийца), Предок поставил недостижимую цель: пройти семь испытаний и овладеть семью силами созидания, чтобы познать невидимое и создать страну, осиянную милостью богов.
Вход в святилище внезапно исчез — уста нижнего мира сомкнулись.
Нармер очутился в холодном мраке, населенном тревожными шорохами и угрожающим шепотом. Он понимал, что пути назад нет, но куда направить свои стопы? Затерявшись в этой удушающей бесконечности, исследователь рисковал умереть от страха или сойти с ума.
Темнота была такой густой, что даже зрения совы оказалось недостаточно; и все же Нармеру удалось обойти пропасть и разглядеть множество коридоров. Внезапно он вспомнил о пятиконечной звезде, которую начертал на его правой ладони Предок. Нармер раскрыл ладонь.
Из нее хлынул поток света.
Этот свет позволил ему разглядеть несколько тупиковых ходов, шероховатые каменные стены и низкий потолок, угрожающий вот-вот обвалиться ему на голову.
Но как же выбрать верное направление? Если идти наугад, он наверняка потерпит неудачу. С собой Нармер не взял ничего, кроме большой семилучевой раковины — священной эмблемы его клана, которую он унаследовал. Разве могла она чем-то помочь ему?
И все же Нармер положил раковину на землю.
Реликвия медленно пришла в движение и в следующую секунду самый длинный отросток указал в сторону коридора, из которого тянуло сыростью.
Как только юноша углубился в него, сзади послышался шум падающих камней. Всего несколько секунд колебаний — и он погиб бы под обвалом.
Он вдруг словно наяву увидел трагедию, перевернувшую его жизнь — жизнь мирного рыбака, которому суждено было до конца дней обретаться в болотах Севера: орда убийц свирепствовала в поселении клана Раковины. Это они убили вождя и маленькую провидицу, благодаря проницательности которой Нармер остался в живых. Преисполненный решимости отомстить за смерть девочки, Нармер напряг зрение, чтобы разглядеть лица врагов, но увидел лишь круговорот теней, надсаживающих глотки и разящих направо и налево.
