— Но он давно ушел от них и всегда служил нам верно!
— Что, если он все это время притворялся?
— Зачем бы тогда ему делать для нас отличное оружие?
— Поговори с ним сам, Нармер. Я же не снимаю с него подозрений и буду наблюдать за ним.
— Думаю, Крокодил подкупил кого-то из офицеров Быка, пообещав ему высокий пост, если тот поможет своему клану проиграть войну.
— Хороший ход, подлый и эффективный. Если это так, нужно быть готовым к новым козням.
— Скажи, Скорпион… Ты думал о том, чтобы в одиночку перебраться через стену в Нехен?
Молодой воин устремил взгляд вдаль.
— Я как раз собирался это сделать перед тем, как ты пришел. Сидеть сложа руки уже не было мочи. Если Шакал не добьется желаемого, мы с тобой захватим этот город, как бы Души к этому ни отнеслись.
У Скорпиона хватило бы дерзости и силы, чтобы преуспеть в этом. И Нармер был готов помочь своему другу.
* * *
Старик взял второй кувшин с вином. В честь успешной вылазки на вражескую территорию он получил выпивки даже больше, чем ему было обещано, и кусок жареной говядины с бобовым пюре вдобавок. Жизнь в осажденном врагами лагере определенно начинала ему нравиться. Делиться с товарищами едой и вином, добытыми с риском для жизни, он не собирался. Прислонившись к городской стене подальше от своей палатки, он жадно поглощал вино и мясо.
— И как, вкусно? — послышался вдруг голос Скорпиона.
— О нет, только не ты! Как ты меня нашел?
— У меня чутье. У нас с тобой впереди еще много дел.
— Ничего подобного! Я сегодня был на волосок от смерти, оставь меня в покое!
— Бык сделал мне хороший подарок.
Старик покосился на Скорпиона.
— А я тут при чем?
— Подарок — это ты. Теперь ты больше не его солдат. Ты — мой слуга.
— Я отказываюсь!
— Это несерьезно и непредусмотрительно. Разве ты еще не понял, с кем имеешь дело?
У Старика вмиг пропал аппетит. Если этого парня разозлить, он вполне может убить одним ударом кулака…
— Брать меня на службу неразумно! Я же одной ногой в могиле, это сразу видно!
— Вино поправит твое здоровье. К тому же я уверен, что ты намного сильнее, чем кажешься.
— Ты быстро разочаруешься во мне! Единственное, что мне надо в жизни, — это спокойствие и возможность вволю спать, пить и есть.
— Служа мне, ты получишь все, что захочешь.
— Может, и так. Но почему ты умалчиваешь об опасностях?
— Думай только о том, как тебе повезло!
Старик, поднеся кувшин ко рту, сделал большой глоток.
— Боюсь, это ненадолго! — пробормотал он и сокрушенно вздохнул.
* * *
Оказав помощь своим служанкам и многочисленным солдатам Быка, страдавшим от ранений, несварения желудка и других болезней, Аистиха присела отдохнуть. Мягкий солнечный свет придавал ей сил, а воспоминания уносили в сгинувший мир, где кланы соблюдали мирные соглашения. Ушедшие времена, угасшие надежды…
— Я могу с тобой поговорить? — спросил у нее Нармер.
Пожилая женщина открыла глаза.
— Я рада, что ты вернулся, но я боюсь будущего.
— Души откажутся нам помочь?
— Мне это неизвестно, Нармер. Но зачем им вмешиваться в наши дела?
— Лев и Крокодил разрушители по своей природе!
— Эта война приведет ко множеству смертей и причинит невыносимые страдания. И в стране будет царить хаос.
— Ты не одобряешь решения Быка?
— У него не было выбора. И отступать ему некуда.
— Кто-нибудь из твоих посланниц, летавших на Север, вернулся?
— Они принесли плохие новости, Нармер, настолько плохие, что я не стала сообщать их Быку. Зачем расстраивать его еще больше? Ты готов услышать правду?
— Я предпочитаю правду сомнениям.
— Возможно, это не лучший выбор, юноша. Иногда безопаснее пребывать в тумане, особенно в таком, как тот, что недавно рассеялся над святилищем Нейт, сделав его доступным для завоевателей-ливийцев.
У Нармера сжалось сердце.
— Твоя посланница видела… Она видела жрицу?
— Жрица исчезла.
— Твои мысли пронзают пространство, Аистиха! Нейт… Она умерла?
Глава клана посмотрела на затянувшееся тучами небо.
— Лучше бы она умерла…
18
Пити, правую руку верховного военачальника, распирало от злости: его соперник, чернокожий великан Икеш, выполнил задание своего господина, усилив тем самым свое влияние на последнего. Держался он теперь еще более высокомерно. Приведя в лагерь Уаша ту самую жрицу, он доказал, что способен на многое. Его авторитет у солдат возрос многократно.
Причесывая Уаша, который готовился ко встрече со своей пленницей, Нити предпринял попытку укрепить свои позиции.
— Храбрость Икеша не может не восхищать, — медовым голосом начал он. — Однако она может увлечь его на опасный путь…
— Что ты имеешь в виду?
— Успех опьянил его, он окружил себя льстецами, которые тешат его самолюбие. С одной стороны, он чужестранец; с другой — будет ли он мириться с тем, что вы и только вы командуете этой армией? Умоляю вас, будьте бдительны, мой господин!
— Не тревожься, мой верный слуга.
Чисто выбритый, в новом светло-коричневом одеянии, Уаш вышел из своей палатки. Для него принесли грубо обтесанный пень, очевидно, служащий ему в качестве трона.
Между двумя шеренгами солдат, высоко подняв голову, к нему шел Икеш. За чернокожим великаном следовала Нейт, чья красота и грация обескураживали ливийцев.
Нубиец поклонился.
— Ваше задание, мой господин, я выполнил. Вот ваш враг.
Красота молодой жрицы произвела впечатление и на верховного военачальника.
Величественная осанка, тонкие черты лица, умный взгляд, несомненная твердость характера, отсутствие страха… Да, она была опасным противником.
— Я — Уаш, верховный военачальник ливийцев, и я пришел, чтобы покорить северные земли Дельты. Как тебя зовут?
— Нейт.
Она с достоинством смотрела на своего поработителя, в ее прекрасных зеленых глазах не было и тени страха.
Пити пригрозил ей кожаной плеткой, какой ливийцы обычно наказывают своих рабов.
— Мой господин, желаете ли вы, чтобы я преподнес этой женщине урок повиновения?
— Позже. С тобой хорошо обращались, Нейт?
