Не поддавшись всеобщему восторгу, Охотник обошел укрепления, желая убедиться, что новым обитателям Нехена не грозит никакая опасность. Он понимал: неудачная атака противника не означает, что можно расслабиться. С таким хитрым и коварным врагом, как Крокодил, нужно держать ухо востро.
В центре овального двора, образованного хозяйственными постройками, возвышался дворец, сооруженный из такого же дерева, что и храм.
— Вот твоя резиденция, — сказал Нармер Быку. — Я осмотрел ее всю, здесь нет ловушек.
Могучий глава клана с одобрением осмотрел приемную, зал для собраний, столовую и спальни, плетеные стены которых были покрыты цветными циновками.
— Мне нравится это место, — заявил он наконец. — Души умели жить с комфортом. Если добавить кое-какие детали, этот город будет напоминать мне дорогую моему сердце столицу.
Прислуга занялась раскладыванием вещей. Между тем запахи готовящейся пищи уловил и Бык.
— Сегодня не помешает и выпить! Отметим наше вступление в город как положено!
На праздничном пиру, орошенном большим количеством вина, Нармер ни на минуту не забывал о Нейт, томившейся в плену у ливийцев. Но прежде чем прогнать захватчиков и освободить ее, нужно было разрушить союз Льва, Крокодила и чибисов.
21
Когда Нейт уже была на грани отчаяния, она вдруг ощутила в себе новую силу. Высоко в небе она увидела аиста. Птица описала круг над военным лагерем ливийцев и улетела на юг. Нармер услышал ее мольбу! Он знает, что она жива, и делится с ней своей силой, чтобы она смогла справиться с испытанием!
Двое охранников принесли ей чашу с водой и немного неаппетитного бульона.
— Мы покормим тебя, красавица, если ты будешь послушной. Очень послушной!
— Я буду есть только сама.
— Да что ты? И как же ты будешь это делать?
— Развяжите меня!
Солдаты засмеялись.
— Думаешь, ты можешь нам приказывать?
— Если я не буду есть, то умру, и ваш вождь не узнает моих секретов. Представляете, какое вас ждет наказание?
Солдат ее слова озадачили. Они переглянулись. Это была не пустая угроза.
— Ладно, я развяжу тебе руки!
— Давай ее помоем! — предложил его товарищ, дрожа от вожделения.
Нейт бросила на него предостерегающий взгляд.
— Не смей прикасаться ко мне своими лапами!
— Верховному военачальнику ты еще больше понравишься, если будешь чистая! Не сопротивляйся!
— Прочь от меня!
Снять с нее платье, увидеть ее обнаженной, коснуться ее тела… Солдаты предвкушали это удовольствие.
— Ты ее держи, а я буду раздевать!
Нейт понимала, что со связанными руками и ногами не сможет им помешать.
Однако стоило ливийцу схватиться за ее одеяние, как ему показалось, что в живот ему вонзился дротик. Боль была ужасной. Его пальцы разжались, он попятился. Потом его вырвало и он повалился на землю.
Его перепуганный товарищ бросился бежать, вопя во весь голос:
— Убила! Колдунья убила!
И этот крик поднял на ноги весь лагерь.
* * *
Горделиво подняв голову, Нейт стояла перед Уашем, Икешем и Пити.
— Она наслала порчу на нашего солдата! — заявил Пити, чьи щеки побагровели от возмущения. — Он до сих пор корчится от боли!
— Ты только что доказала, что умеешь колдовать, — заявил верховный военачальник.
— Этот мерзавец поднял на меня руку, и богиня защитила меня. Ты ничего не добьешься от меня силой.
— Отдадим ее палачу! — предложил Пити. — Она все расскажет!
— Я в этом не уверен, — возразил чернокожий великан Икеш. — Она наверняка может умертвить себя, и тогда мы лишимся ценных сведений.
«Э го вполне возможно, но этого нельзя допустить», — подумал вождь ливийцев.
Его замешательство не укрылось от жрицы.
— Если хочешь, я могу вылечить твоего солдата, — предложила она.
— Разрушив собственные чары?
— Повторяю: меня защитило вмешательство богини. Я знаю, как приготовить зелье, которое ему поможет.
— И что для этого нужно?
— Мне нужны травы, которые растут на границе болот и саванны.
— Она наверняка хочет убежать! — высказал свое мнение Пити.
— Я возьму людей и сам буду за ней присматривать, — предложил Икеш. — От нас она не убежит.
— Согласен! — положил конец спору верховный военачальник.
— Но перед этим я хочу помыться так, чтобы меня никто не видел, попить и поесть.
— Хорошо, женщина, я выделю тебе хижину, возле которой день и ночь будут караулить мои люди. И постарайся меня не разочаровать!
Принимая решение оставить ее в живых, Уаш рассчитывал сломить сопротивление Нейт, а потом переманить ее на свою сторону и использовать себе во благо ее способности.
По крайней мере, попытаться стоило.
* * *
Окруженная со всех сторон зорко следящими за ней солдатами, Нейт собирала лекарственные травы, чтобы приготовить из них зелье. Это подобие свободы — пребывание на лоне природы, вдали от ливийского лагеря — укрепило ее надежду.
Ее ожидания оправдались: пчела опустилась ей на руку. То была одна из обитательниц улья Нейт, из тех пчел, которые летали в укрепленный лагерь Быка, чтобы смазать крохотной частичкой меда богини лоб боевого быка. Этого незаметного волшебства было достаточно, чтобы главный защитник лагеря оставался непобедимым.
— Долго еще? — нетерпеливо поинтересовался Икеш, который глаз не спускал с колдуньи.
— Мне нужно немного полыни. Я найду ее, если пойду вон по той тропинке…
И она указала на узкий проход между двумя стенами папируса. Наконец она раскрыла свой замысел! Уцелевшие солдаты Быка, которые охраняли ее в святилище, наверняка ждут ее в этих зарослях и надеются освободить.
— Замри, не двигайся! Мы сначала расчистим участок!
По команде Икеша солдаты срубили под корень высокие стебли папируса. За ними бдительно наблюдали лучники, готовые стрелять, как только обескураженные враги выдадут свое присутствие.
Но ничего подобного не случилось. Полынь оказалась именно там, где жрица рассчитывала ее найти.
Разочарованному Икешу даже пришло в голову, что Нейт, смирившись со своей участью, решила предложить свои услуги новому хозяину и тем самым спасти себе жизнь.
Вернувшись в лагерь, молодая женщина всю ночь готовила снадобья, а рано утром вынесла несколько горшочков и показала нубийцу.
— Несчастный весь горит и бредит, — сказал тот. — Думаю, ему недолго осталось. И это ты его убила. И понесешь заслуженное наказание!
