— Если будешь хорошо ей служить, она тебя не проклянет. Для начала покажи ей ее жилище, одно из тех, что поближе к дому Быка!
Опасаясь гнева этой жрицы-колдуньи, Старик расстарался на славу: он сам убрал ее покои, выбрал для нее циновку получше и принес теплого хлеба и молока.
— Это молоко — от коровы Нармера, — пояснил он. — Она и ее теленок для нас святы!
Нейт была печальна, и все же услужливость старого прохвоста вызвала у нее улыбку, которая, впрочем, мгновенно испарилась, стоило в ее комнату войти Быку.
— Жрица Нейт, твоя помощь для нас бесценна! Ты прошла долгий и трудный путь, и уже одно это заслуживает восхищения. Комендант моего лагеря рассказал мне, как все было. Скажи, ливийцы захватили все мои земли?
Нейт не стала ничего скрывать от него и подробно рассказала об Уаше и преданных ему душой и телом плуте Пити и чернокожем великане Икеше. Узнав о том, что ливийцы построили на границах завоеванных земель множество крепостей, Бык понял, что отвоевывать свои владения ему придется долго и потребует это огромных усилий.
— Буто тоже в руках варваров?
— Когда я покинула священный город, Буто был оцеплен врагами, но Души с головами соколов по-прежнему охраняют его.
Бык выглядел усталым.
— Ранение состарило меня, — признался он. — Да и последнее сражение было изнурительным. Я потерял больше половины армии, десять боевых быков погибли. И то, что враг бежал с поля боя, еще не означает, что мы победили. А теперь еще и Абидос в осаде!
— Но ты одержал важную победу, — сказала ему Нейт. — Нехен спасен. Надо отдохнуть как следует, и будем с надеждой смотреть в будущее, несмотря на то что начался год гиены.
Решимость жрицы приободрила главу клана. Он по-отечески ласково обнял молодую женщину за плечи.
— Одного оружия недостаточно, чтобы победить зло. Помоги нам своей магией!
— Вы разрешите мне прервать вашу беседу? — спросила Аистиха. — У нас много страждущих, и я надеюсь, что искусная во врачевании жрица Нейт мне поможет!
С головой погрузившись в работу, Нейт старалась гнать прочь тоску, разрывавшую ей сердце. Ее любовь к Нармеру росла с каждой минутой, и бремя разлуки с ним больше не было сил нести. Она знала: с какими бы силами ливийцев ни пришлось столкнуться ее возлюбленному, он ни за что не отступится и освободит Абидос, пусть даже ценой своей жизни.
Присутствие в городе Нейт воодушевило всех без исключения его обитателей. Она и Аистиха ухаживали за ранеными, и те с каждым днем чувствовали себя все лучше, а иные даже вернулись в строй. В мастерской Повелителя кремня работа кипела дни напролет — необходимо было много оружия для будущих побед. Неутомимый Охотник тренировал лучников и пращников, добиваясь от них большей точности и увеличения дальности стрельбы. Под руководством Старика землекопы вырыли новые рвы и установили в них колья, усилив линию защитных сооружений.
Теперь можно было выходить за стены города, и некоторые смельчаки даже рискнули посетить несколько разрушенных разливом близлежащих поселений. В одном из них обнаружились запасы вина; его было достаточно, чтобы улучшить настроение многим, а в особенности Старику.
Незадолго до начала военного совета, на который пригласили и Нейт, та застала Скорпиона пылко целующим стройную и высокую смуглянку. Девушка не сопротивлялась, но и не была рабски покорной.
Перед порогом жилища Быка Нейт не удержалась и задала молодому воину, чья красота была такой ослепительной, что внушала тревогу, вопрос:
— Это твоя новая возлюбленная?
— Она из чибисов. Ее зовут Пловчиха, и не зря девушка получила это имя — она умеет сражаться в воде и в бою с крокодилами спасла мне жизнь. Пока ее объятия мне не прискучили. Ирис злится, но ей придется смириться с тем, что у меня будет столько любовниц, сколько я захочу. Тебя одну я не трону, потому что ты принадлежишь Нармеру. Ничто не заставит меня разрушить нашу дружбу.
Нейт предпочла промолчать. Ни ей, ни кому-либо другому не по силам было как-то повлиять на Скорпиона.
Бык был очень доволен тем, что члены его клана воспрянули духом и вернулись к исполнению своих повседневных обязанностей. Силы понемногу возвращались и к нему. И все же он приготовился сообщить членам совета плохую новость.
— Аистиха, которую послали в Абидос, не вернулась, — сказал он. — Не будем обольщаться: ее наверняка убили ливийцы. И мы до сих пор не знаем, что случилось с Шакалом и Нармером.
У Нейт на глаза навернулись слезы, однако она взяла себя в руки и предложила:
— Мы можем защитить посланниц Аистихи, дав им амулеты с изображением стрел богини. Тогда вражеские стрелы их не достанут.
— Повелитель кремня сделает эти амулеты сегодня же! — пообещал Скорпион.
— Крокодил исчез, будто его и не было, — продолжал Бык. — Но я уверен, что он прячется в зарослях тростника на берегу реки и собирается с силами. Лев с чибисами теперь в нескольких днях пути от Нехена. Они ушли на юг и стали лагерем на границе с пустыней. Из этого мы можем заключить, что эти двое больше не союзники.
— Возможно, это только видимость, — заметил Скорпион. — Разве Крокодил не мастер плести интриги и пускать пыль в глаза? Нам обязательно нужно укрепить защитные сооружения Нехена.
— И за этим проследишь ты, — заключил Бык. — Этот чудовищный разлив уничтожил не все плодородные земли, и мы засеем их, чтобы прокормиться.
— Но что, если Крокодил натравит на нас ливийцев? — спросила Аистиха.
— Этого я больше всего опасаюсь, — признался Бык.
46
Генерал Энки из осторожности выждал несколько дней, прежде чем приблизиться к священному городу под названием Абидос, который наверняка был хорошо защищен, причем самими богами.
Однако ни он, ни его наблюдатели не заметили ничего, что могло вызвать опасение, если не считать стай черных собак, с рассвета до заката обегающих святилище через равные промежутки времени. Ни единого солдата, ни следа человеческого присутствия.
Все это внушало тревогу, наводило на мысль о смертоносной ловушке, а Энки, пережив наводнение, которое уничтожило весь Шумер, не желал рисковать жизнью ни одного спасенного соплеменника.
Он расставил вокруг Абидоса дозорных, которые подняли бы тревогу при появлении возможного противника, и приказал своим людям стать лагерем на берегу реки. Шумеры охотились и ловили рыбу, строили себе хижины из тростника и папируса. После изнурительного перехода через пустыню они наслаждались каждой минутой покоя. Все были благодарны генералу за то, что тот увлек их за собой и они проделали этот путь, пусть и опасный, но закончившийся в столь идиллическом месте.
И все же безоблачное счастье омрачала тревога: наверняка не все земли в этой стране похожи на их маленький рай, а также следовало опасаться нападения местных племен, несомненно, враждебно настроенных по отношению к переселенцам.
