Выдал к каждому автомату и карабину запаянные в пластик патронные пачки, отсчитал по сто пистолетных патронов.
Выложил четыре каски, причем какие-то стеклопластиковые, что ли, легкие, обшитые тканью.
– Так, оформлять как? На выкуп или на хранение-ношение? Я рекомендую выкупить, здесь всего на тысячу у мужиков и на восемьсот экю у девушек. Выкупается оружие и снаряжение в рассрочку, за десять месяцев, будете просто приносить деньги в кассу или на почту. Зато потом все ваше, мало ли как жизнь повернется, где потом жить будете, неизвестно. Но, пока живете в протекторате, по три сотни автоматных патронов у вас всегда должно быть. Да, кстати, если хотите, можете пройтись по трофейному складу, правда, он у меня небольшой, может быть, приглядите что-нибудь. Там в основном автоматические винтовки и пистолеты производства США и других стран НАТО, ну и Бразилия с Аргентиной есть. Наше оружие из трофеев мы отдаем в розничную сеть, в частные оружейные магазины – на реализацию или отправляем на постоянное хранение.
– А это что? – Олеся взяла карабинчик. – Нам же вроде СКС должны были выдать?
– Это «Ругер-Мини». Калибр наш, 7,62×39, магазинов по шесть штук на карабинчик, если хотите еще, купите в любом оружейном, у нас «ругеров» в протекторате на руках у населения хватает. Тут в прошлом месяце наши егеря поймали на Амазонке наркоторговцев, изъяли все, а самих пустили в расход. А у них на барже оружия оказалось немало, видимо, на продажу, только этих «ругеров» сотня, ну они ко мне на склад и пришли. Они новенькие, а СКС основательно поношенные и пострелянные остались. Не могу я такие девушкам вручать. – Прапор улыбнулся и превратился в веселого и задорного парня.
Мы какое-то время осматривали оружие. Автоматы и карабины были на самом деле абсолютно новыми, причем автоматы – АКМН, «ночные», со стандартным креплением на левой стороне ствольной коробки. Так что совсем не зря новосибирский прицел оставил, он сюда пойдет. А если у автомата хорошая кучность, то до четырех сотен у меня будет вполне себе нормальное оружие.
ПМ тоже имелись, хоть и старые, тысяча девятьсот шестьдесят пятого года выпуска, но абсолютно не стрелявшие, что совсем неплохо. Тогда их еще очень хорошо делали. Вроде ресурс у них около полста тыщ, если учесть, что я далеко не спортсмен, мне его на всю жизнь хватит, если не потеряю.
Девушки примерялись к карабинчикам. Неплохие вещицы, если честно, у Анжелки-циркачки такой был, просто с деревянной ложей и под натовский патрон. Удобные, ухватистые, легкую оптику посадить – без проблем. Ложа из черного полимера, ствол вороненый и коробка тоже. Прицел, правда, тоже пип-сайт, но для дня он поудобнее будет. Хотя, по разговорам, СКС все-таки лучше.
Впрочем, есть уже и у Олеси, и у Светланы оружие, пусть выбирают. Но лишним оно точно не будет. Хотя возможно, мы еще просто не насытились. С другой стороны, я уже вряд ли что-либо для себя буду покупать, всего досыта набрал, и винтовок, и автоматов. Теперь только учиться их использовать. Как мне объяснили, каждая суббота в протекторате для мужчин начинается трехчасовыми тренировками на стрельбищах. Причем стрелять учат серьезно. И учат тактике, что немаловажно. Женщин тоже, но их гоняют поменьше, все-таки они учатся не воевать, а защищаться, это немного разные вещи.
Так что оформили мы все на выкуп, прапор внес в комп наши данные в стандартные расчетные бланки, отпечатал платежки на принтере, отдал нам.
После чего я попросил показать трофеи, мало ли, может, «таурас» запасной куплю. Прапор провел нас в довольно большую комнату со столом посередине. Все стены были заставлены винтовками и автоматами, их насчитывалось сотни четыре. На столе лежало с полсотни разных пистолетов. И «Таурас РТ 92» тоже был, такой же, как у меня. Довольно пошарпанный снаружи, и магазин только в рукояти, но ствол и патронник свежие. И цена совсем детская, всего-то две сотни.
Так что я его забрал, пусть дома лежит. Больше ничего брать не стали, хотя Малик долго оглаживал М21, американскую снайперку-полуавтомат. Но хмурая Светка не дала ему совершить растрату семейных средств, а свою заначку он всю выбрал.
После чего мы сложили имущество в зеленые брезентовые сумки, которые, как оказалось, входили в амуницию, вышли в коридор, уступив место Артемьевым-старшим, Руслану и его жене, Елене, веселой девушке с пшеничного цвета волосами.
Протащившись по коридору, освещенному солнечным светом, льющимся из зарешеченных окон, отметились у охранника на выходе, забрали свои пистолеты из маленьких ящичков камеры хранения и пошли на улицу, к машинам.
Я забросил сумки в RAV4, мягко захлопнул дверцу. Вот на самом деле я с большим пиететом отношусь к дорогим машинам. Лишний раз дверцей хлопнуть опасаюсь. Хотя и в «Егере» стараюсь дверями не шарахать.
Мимо прошла груженная досками подвода на резиновом ходу, запряженная массивной лошадью. Вообще, лошадей в Демидовске хватало. Не сказать что очень много было, скорее, мало, но имелись. Как нам объяснили, еще не так давно на малотоннажные и несрочные грузы тратить горючее было весьма накладно, вот многие пенсионеры и переквалифицировались в «водителей кобылы». С тех времен в городе порой пахло свежим конским навозом. А на заводах лошади вовсю использовались вместе с электрокарами. Что меня совсем не удивило, так как на Ташкентском текстильном лошадей на кары заменили в конце пятидесятых. А здесь сам бог велел, запчастей не надо, горючее в полях и в лугах растет, даже размножаются лошади сами. Говорят, в горах часть егерей пересела на лошадок. Так что кавалерия возродилась.
– Опять лошадка. Бедненькая, сколько на нее нагрузили. Вов, что думаешь сейчас делать? – поинтересовалась Олеся. – Давай по магазинам пройдемся, поглядим, что здесь почем. А то только оружием и амуницией последние две недели занимаемся. Мы со Светланой хотим в мебельный попасть, поглядеть, какая здесь мебель и почем. Ты не против?
Так что моя девушка и Малик со Светой отправились по магазинам. Не в автоматные, которые уже надоели, а в те, которые с вещами. А я, купив симки и подключив свой и Олесин телефоны, собрался на стоянку возле отеля «Гранитный», в котором мы остановились. Забрав оттуда свой грузовик, поехал на улицу Станционную, в контору к снабженцам Демидовского инструментального завода. Твердосплавные пластины нужно тоже продать, зря я их, что ли, через два мира вез.
К моему удовольствию, продажа прошла легко и без особой канители. Правда, пока у меня приняли товар поштучно, прошло много времени, но это как раз было ожидаемо. Уже когда подписали договор купли-продажи, менеджер спросила:
– Вы как хотите получить деньги? Можем на счет Русского промышленного банка положить, или, если хотите, можете получить акции «Товарищества по освоению северных территорий».
– А это что такое? – Я с удивлением посмотрел на молодую женщину. – Это с чем едят?
– Это не едят, пока по крайней мере. Понимаете, протекторат организует разведывательные комплексные экспедиции на Север. За Бразилию и дальше, там же земель неизведанных множество. Картографируют, разведывают полезные ископаемые и рудные месторождения. Так что эти инвестиции вполне могут окупиться в ближайшем будущем. В отдаленном-то точно окупятся, на средства товарищества будут заложены города, и каждый акционер станет совладельцем. Вот, можете почитать. – Мне протянули толстый красочный проспект, выпущенный администрацией Демидовска.
